– Меня все время рвет, папа, – взмолился Квинс, с трудомвыдавив слово «папа». Все его знакомые поражались, что в возрасте пятидесятиодного года он все еще называет отца папой.

– Ты врешь, паршивец! – продолжал неистовствовать отец. –Если ты действительно болен, то почему не предупредил меня по телефону? Глэдиссказала, что видела тебя около десяти часов возле здания почты. Что с тобойпроисходит, черт побери?

– Извини, папа, – теряя последние силы, просипел Квинс. –Мне нужно в туалет. Я перезвоню тебе позже.

Он швырнул трубку, опустился на край кровати и тупоуставился на разбросанные по полу бумаги. В его затуманенном таблеткамисознании стал медленно вызревать план единственно возможного выхода изположения. Он уничтожит все письма, а потом наложит на себя руки. А впредсмертном письме обвинит во всем отца. В конце концов, смерть – далеко несамое худшее в подобной ситуации… Нет, так не пойдет. Скорее всего этотмерзавец Рикки не узнает о его смерти и будет слать сюда свои письма сугрозами, тогда все узнают о его похождениях. Конечно, ему будет все равно, новесь город будет смеяться над его тайной страстью, и пятно позора навсегдаляжет на его семью.

Надо придумать что-нибудь получше. А если договориться ссекретаршей? Эта женщина работала с ним много лет, и он во всем доверял ей.Может, объяснить ей ситуацию хотя бы в самых общих чертах, а потом попросить,чтобы она после его смерти написала письмо этому подонку Рикки и объяснила, чтоего гнусные письма довели человека до смертного греха?

А еще лучше не убивать себя, а попросить секретаршу, чтобыона написала, будто Квинс не вынес позора и наложил на себя руки. Он же хорошоподготовится и отомстит мошеннику.

Да, но как начать об этом разговор? Он скорее умрет, чемпризнается в гомосексуальных наклонностях.

Еще одна мысль посетила Квинса в тот момент, когда валиумуже действовал вовсю и перед глазами поплыли темные круги. Он криво ухмыльнулсяи покачал головой. А почему бы не сыграть роль честного и добропорядочногочеловека, который оказался в трудной ситуации и никак не может рассчитаться сРикки? Надо просто послать ему письмо и откровенно признаться, что денег у негобольше нет. В крайнем случае отправить тысяч десять долларов и написать, что набольшее он может не рассчитывать. А если Рикки вознамерится привести своиугрозы в исполнение, то можно сообщить о вымогательстве в местное отделениеФБР, пусть там разберутся, кто такой этот Рикки, откуда он пишет свои мерзкиеписьма, и посадят его за решетку. Правда, в таком случае тайна Квинса неизбежностанет достоянием общественности, но сладостное чувство мести хоть немногоутешит его.

Он проспал на полу около получаса, а потом быстро умылся,оделся, собрал вещи и покинул дом, так и не столкнувшись со служанкой. По путив банк Квинс рассеянно смотрел на заснеженную дорогу и в конце концов пришел квыводу, что ни одна из его идей не годится. Лучше всего найти деньги и какможно скорее отослать их Рикки. В конце концов, отцу Квинса уже восемьдесятодин год, и жить ему осталось не так уж много, даже несмотря на его отменноедля такого возраста здоровье. Совокупные активы контролируемого им банкасоставляют на сегодняшний день не менее десяти миллионов долларов. Как толькопапаша отойдет в мир иной, все состояние перейдет к Квинсу и он сможет делать сним что угодно.

Как только деньги окажутся в его руках, он продаст чертовбанк и уедет куда-нибудь в теплые края на берег ласкового моря и навсегдазабудет о своих мучениях в родном захолустном городишке.

Коулмен Ли уже несколько лет владел небольшим кафе на самойокраине городка Гэри в штате Индиана. Это был неспокойный район – с некоторыхпор все тут контролировали приезжие мексиканцы, но ему как-то удавалось ладитьс ними, хотя все чаще и чаще возникало желание бросить все и уехать в болееспокойное место. Никаких серьезных препятствий к этому у него не было. В своисорок восемь лет он был уже дважды разведен и, к счастью, не имел детей.Благодаря отличному аппетиту и хорошей работе заведения с годами он сталтолстым и медлительным, обзавелся огромным отвисшим животом и тяжелымимясистыми щеками. В силу этих обстоятельств женщины не считали его красавцем, ипоследние годы он был совершенно одинок, ему не хватало ласки и внимания.

Работали в кафе Ли в основном молоденькие мексиканскиеюноши, к которым он настолько привязался, что со временем стал доставать ихсвоими сексуальными домогательствами. Они покорно все терпели, так как былинелегальными иммигрантами и очень боялись высылки из страны. Однако со временемпо городу распространился слух о сексуальных предпочтениях Коулмена, и этонегативно сказалось на его бизнесе. Кто согласится посещать кафе, владелецкоторого – извращенец?

Столкнувшись с серьезными финансовыми трудностями, КоулменЛи решил арендовать два небольших сейфа на местной почте – один для бизнеса, адругой просто так, для собственного удовольствия. Туда он складывалпорножурналы, а потом забирал их домой. Местный почтальон был настольколюбопытным, что Коулмен не решился выписывать такие издания на дом.

Он прошелся по грязному тротуару до автостоянки, затемзавернул за угол магазина уцененных товаров, затем миновал местное бюросоциальной помощи, которое местные политики специально перевели на окраину,чтобы добиться благосклонности избирателей, и вошел в здание почты. Как всегда,почта была заполнена мексиканцами, снующими от одного окошка к другому втщетной надежде получить долгожданную весточку из родных мест.

Открыв первый ящик, Коулмен увидел рекламные проспекты,которые тут же выбросил в мусорную корзину, а потом принялся за второй. Тамлежали два порножурнала в большом коричневом пакете и письмо в розовомконверте, без обратного адреса, отправленное из городка на самом юге Флориды.Он сразу вспомнил, что не так давно получил пару таких писем от некоего Перси,который недвусмысленно намекал ему на возможность более тесных отношений.

Вернувшись в свой тесный и душный офис, Коулмен запер засобой дверь, быстро пролистал порножурналы. Не найдя там ничего нового, онспрятал их в шкаф и вскрыл розовый конверт. Письмо было написано от руки и, какдва предыдущих, адресовано Уолту Ли – это было его вымышленное имя.

Коулмен придумал себе это имя, чтобы оградить себя отвозможных недоразумений, связанных с получением порнографических изданий.