Восемьдесят гробов стояли на земле в несколько рядов. Ихпокрывали звездно-полосатые флаги и цветы. Гробы доставили сюда полчаса назадна транспортном самолете американских военно-воздушных сил и выставили дляпрощания с невиданной прежде помпезностью и соблюдением всех правил траурнойцеремонии. Убитые горем родные и близкие, коих насчитывалось не менее тысячи,сидели на легких раскладных стульях вдоль бетонной стены ангара и ошалело смотрелина море цветов и флагов. Они ожидали, что похороны будут достойными, но немогли представить, что все будет обставлено с такой невероятнойторжественностью.

Даже для страны, которая довольно часто хоронит погибших заее пределами сограждан, подобное количество гробов было слишком большим.Восемьдесят американцев, восемь англичан, столько же немцев и ни одногофранцуза (Франция давно бойкотировала работу западных дипломатических ведомствв Каире).

Всех присутствующих волновало одно: почему в посольствеоказалось так много американцев после десяти часов вечера? Этот вопроснеоднократно задавали и вездесущие журналисты, но сколь-нибудь вразумительногоответа на него так никто и не получил. Да и кто мог дать разъяснения, еслиорганизаторы злополучной вечеринки лежали сейчас в гробах под национальнымифлагами? Однако в столичном округе Колумбия уже распространился слух, чтоустроенный руководством посольства прием затянулся из-за того, что, дескать,продукты подвезли очень поздно, а оркестр прибыл еще позже. А из этогонеизбежно вытекал еще один непростой вопрос: почему служба безопасности непозаботилась о тщательной проверке всех въезжающих на территорию посольствамашин? Ведь все должны были понимать, что террористы проводят акции в любоевремя суток.

Через некоторое время всех стал занимать еще один вопрос, накоторый никто из официальных лиц не мог или не хотел ответить: почему вамериканском посольстве в Каире оказалось так много сотрудников? Восемьдесятчеловек в столице государства, которое заведомо не могло обеспечитьбезопасность дипломатического корпуса! Даже представители государственногодепартамента сочли этот вопрос не только уместным, но и жизненно важным длясудеб многих сотен других дипломатических работников в странах Ближнего иСреднего Востока.

Как только утихли звуки траурной мелодии, с великим усердиемисполненной оркестром военно-воздушных сил США, перед собравшимися выступилпрезидент. Его голос то и дело срывался, а пару раз ему даже удалось выдавитьскупую слезу, но после восьми лет бездарного правления такие театральныеэффекты уже мало кого могли взволновать. По обыкновению, он пообещал отомститьпреступникам, но и это не произвело должного впечатления, так как все прежниеобещания президента остались невыполненными. Вероятно, понимая всю нелепостьсвоего положения, он предпочел заострить внимание родных и близких набеспримерном самопожертвовании погибших и сулил им соответствующее воздаяние взагробной жизни. После этого выступил государственный секретарь, зачитавшийимена жертв и вознесший хвалу профессионализму и мужеству погибших. Еговыступление слегка разрядило обстановку и придало ей еще большуюторжественность. В рядах родственников послышались громкие всхлипывания,которые тут же были приглушены звуками траурной музыки.

Дольше всех выступал вице-президент, уделивший особоевнимание актуальности борьбы с международным терроризмом и повышениюбезопасности американских граждан за рубежом. Его речь была настольковоинственной, что, казалось, он готов вступить в эту борьбу, причем немедленнои даже несмотря на то что никогда не держал в руках оружия.

Это выступление многим показалось довольно странным, так каквице-президент прежде не демонстрировал подобных настроений. И только наиболеекомпетентные наблюдатели понимали, что активность президентской команды вызванапрежде всего неожиданным вступлением в предвыборную борьбу Аарона Лэйка, нескупившегося на угрозы в адрес террористов и всех прочих врагов Америки.

Лэйк молча наблюдал по телевизору за унылой церемониейпохорон жертв террористического акта, находясь на борту своего персональногосамолета, летевшего в Детройт, где его ожидала солидная аудитория. Кроме членовего довольно внушительной команды, в самолете находился еще и специалист поизучению общественного мнения, которого называли просто полстером. В то времякак все с интересом следили за торжественным похоронным ритуалом, полстер,казалось, был единственным человеком, кто занимался своими непосредственнымиобязанностями. Он сидел за небольшим столом, склонившись над двумя портативнымикомпьютерами, тремя телефонами и множеством каких-то странных аппаратов, опредназначении которых никто в самолете понятия не имел.

Предварительные выборы в штатах Аризона и Мичиган показали,что рейтинг Аарона Лэйка постепенно повышается, в особенности в его родномштате, где его противником был хорошо известный всей стране губернатор Индианыпо фамилии Тэрри. В Аризоне Лэйк одержал внушительную победу, хотя это стоилонемалых средств и сил. Что же до штата Мичиган, то здесь он уступил сопернику,проиграв примерно десять пунктов, но и это напоминало скорее победу, чемпоражение.

В отличие от Тэрри Лэйк был более красноречив, болееубедителен и вообще произвел неплохое впечатление на избирателей. Во всякомслучае, местные обозревали единодушно отмечали, что если губернатора Тэррипросто слушали, то Аарона Лэйка слушали с неподдельным интересом, внимательно ивдумчиво. По всему было видно, что трагедия в Каире произвела на всех стольудручающее впечатление, что люди стали внимательнее относиться к словамчеловека, который давно предупреждал их о нарастании антиамериканскихнастроений и о разгуле международного терроризма.

Но и это еще было не все. Губернатор Тэрри вдруг понял, чтоденег на избирательную кампанию у него почти нет, чего нельзя было сказать окассе кандидата Лэйка, к которому деньги поступали быстрее, чем он мог ихпотратить.