– Ну, простите, что финал истории не тянет на премию имени Агаты Кристи. В жизни и не такие сценарии случаются. Я тут в сети про одного парня прочел. Так вот он, поссорившись со своим любовником, – Макс запнулся и, поймав мой удивленный взгляд, пояснил: – В Америке дело было, знаешь, как тому отомстил?

– Как?

– Накачал наркотиками до полубессознательного состояния, раздел и высадил в самом неблагополучном районе с двумя табличками. На груди «Смерть неграм!», на спине – «Бог любит ку-клукс-клан». Знаешь, сколько полураздетый гей с подобными лозунгами проживет в «черном районе»? Две минуты. Во всяком случае, этот больше не протянул – убили. А ты говоришь… Может, Бероев извращенец, потому и выбрал такой странный способ.

– И? Вот он попытался, не получилось, и все? Почему дальше ничего не предпринял? Что за полумеры?

– Слушай, что ты ко мне пристала? Ты хотела, чтобы я проверил Стаса. Я проверил. Выяснил, что у него как минимум мог быть мотив тебе насолить. И более того – его поведение, согласись, выглядит очень подозрительно. Вместо того чтобы броситься в объятия мачехе, припасть к ее груди и разделить горе, он устраивает слежку, подкуп предыдущего оператора, а потом еще с изрядной долей вероятности платит этому вашему садовнику ежемесячно немаленькие суммы. Зачем, если он ни при чем?

– Не знаю. – Я сняла с волос стягивающую их резинку и снова собрала, опоясав черной «спиралькой». – Правда не знаю, но как-то это все… Хотя, может, ты и прав. Возможно, Стас просто затаился. Его план провалился – я на свободе, запасного не было, да и ты бродишь сторожевым псом рядом. Как тут действовать? Но тогда получается, что он и Лобанова прикончил?

– Ну, почему сразу прикончил? Хотя ты права, шансов, что мы найдем Агента живым, с каждым днем все меньше. Но так все сходится. Бероев вхож в дом, как никто, умеет управляться с техникой, прекрасно шарит в сети. Вычислить Лобанова ему труда не составило бы. Да и судя по материалам дела, вычислять не пришлось – списались, договорились, сделали.

– Постой, но ты же говорил, что это Тихон, а не Стас вышел на Лобанова?

– Формально да, но чем больше думаю, тем меньше в это верю. Чтобы туповатый садовник дошел до такого своим умом? Думаю, ему помогли. Кто-то стоял за спиной, а то и вовсе водил рукой.

– Стас?

– Очень похоже на то. Тогда вообще все сходится – таинственные записи в книжке садовника легко расшифровываются, а аскетичный образ жизни Бероева не вызывает удивления – становится ясно, куда его зарплата уходила все это время.

– Ну, хорошо, со Стасом худо-бедно разобрались, а Тихон?

– Что Тихон?

– Он-то куда свои богатства прятал? Ты знаешь, что его даже хоронить было не на что? Нет, понятное дело, у нас деньги нашлись. Я про его сбережения. Брат отказался прощаться, но про наследство поинтересоваться не забыл. Звонил мне, требовал пустить во флигель. Никак поверить не мог, что у того на счету ни копейки. Полагал, будто в матрас деньги прятал. Вас, кстати, подозревал.

– Нас?!

– Ну да. Говорит – менты при обыске сперли. К гадалке не ходи.

Коломойский побагровел.

– Да брось! – мне его реакция показалась излишне эмоциональной. Неужто не привык за годы службы? И не к такому должен бы. Да, и не сказать, чтобы у народа не было оснований думать так про сотрудников полиции.

– Прости, но правда, иногда хочется уже оправдать чаяния народа. А то из-за этой работы семейная жизнь коту под хвост, жена за безденежье и отсутствие помощи пилит – вот-вот разведется, еще и каждая шавка облаять норовит.

За все время нашего знакомства это был первый случай, когда Максим упомянул супругу. Стыдно признаться, но я почти забыла о ее существовании, приватизировав парня. Казалось, он не существует вне работы и этого дома, а теперь меня вернули в реальность. Напомнили, что где-то там есть еще и семья, которая занимает значимое место. Коломойский принадлежит не мне, а какой-то толстой бабе. Понятия не имею, как выглядит его супруга, но предпочитаю представлять ее толстой бабой в украшенном пятнами фланелевом халате с неизменными бигуди в волосах. Хотя, господи, кто сейчас их носит? Я мысленно поблагодарила Максима за этот «ушат воды». Надо бы найти мадам Коломойскую в «Инстаграме» и установить ее фото на свой рабочий стол, чтобы не забываться. А еще лучше – снимок счастливого семейства. Интересно, а женам следователей вообще можно светиться в соцсетях?

– Ау, – Максим щелкнул пальцами у меня перед носом. – О чем задумалась?

– Да так… – не рассказывать же ему в самом деле? – Ладно. – Я резко встала на ноги с намерением быстро укрыться со своим некстати появившимся смущением у плиты, но не рассчитала силы и задела стойку бара, ударившись коленкой. Тихонько взвыла от боли и опустилась обратно на стул.

– Ударилась? – капитан «очевидность» поспешил на помощь. – Дай посмотрю.

– Не надо! – вскрикнула резко. Пожалуй, чересчур резко, не испугав, но удивив собеседника. Для следователя он иногда бывает очень твердолобым. Впрочем, мне это только на руку, не хватало еще, чтобы он догадался о бушующих в моей душе страстях. Потирая ушибленное место и стараясь не смотреть в сторону Макса, я мучительно искала тему разговора. Ничего не подозревающий (надеюсь) Коломойский пришел на помощь. Удостоверившись, что со мной все в порядке и что перелом коленной чашечки вроде бы исключен, он поведал мне печальную судьбу денег садовника. Столь же печальную, сколь и банальную. Подобно многим нашим соотечественникам мечтающий о быстром и легком богатстве, Тихий Тихон втихаря проигрывал все свои сбережения во всевозможных окололегальных онлайн-казино и вполне официальных лотереях. Судьба игромана безрадостна – нам еще повезло, что он не опустился до краж. Хотя… Инвентаризацию мы давно не проводили, не удивлюсь, если недосчитаюсь пары серебряных ложек, а то и золотых украшений – дорогие держу в сейфе, а обычные кто ж считает? В ином доме к резинкам для волос более трепетно относятся.

– Не понимаю, к чему такая спешка? – Алена с силой дернула «язычок» молнии, закрывая чемодан. Тот испуганно скрипнул, но выдержал. – Можно подумать, это нельзя решить по телефону!

– Я не пойму, тебя в Париж или на Голгофу отправляют? Ты чего так недовольна? Полетишь, отвлечешься, развеешься.

– Ой, да что я там не видела, в этом Париже? Толпы арабов, беженцы, грязь и крысы в метро.

Надо же, как быстро человек привыкает к хорошему. И это девочка, выросшая в обшарпанной общаге на окраине города и мечтавшая о пачке маргарина для первых кондитерских экспериментов?

– Арин, ну правда. Никак нельзя без этой командировки обойтись? Стас билеты на Radio Tapok взял.

– На кого?!

– Да забей. Тебе не понравится.

– Да где уж нам, динозаврам. Ален, ну, правда, был бы другой выход, я бы ни за что, ты же знаешь. Но его нет. Лети, друг, лети.