Кощей удивленно покачал головой.

— Ты камень на распутье помнишь?

— Женатым, богатым, мертвым? Как не помнить.

— Вот «мертвым» как раз к ней дорожка ведет.

— О, опасная бабка. Но ты не переживай, я тебя в мужья ей не отдам.

— Девка, девка… сбежала бы давно, счастливо зажила бы!

— Ну уж нет, — улыбнулась я. — Кстати, а ты в молодости шатеном был?

— Вроде бы. А что?

— Да ничего, тебе идет, — подмигнула, хихикнула и первой вошла в избу, оставив Кощея в полном недоумении.

— Садись на креслице, гость дорогой, подушечку возьми, драгоценный. Кваску налить али браги достать? А может, холодец из коня богатырского хочешь? Так я мигом.

— Ничего не надо.

— Как не надо? Надо, конечно, надо. По правилам тебя обихожу: накормлю, напою, спать уложу… А ты чаво стоишь, девка? Вон лавка в углу, сядь туды.

— Угомонись, Яга! — прикрикнул Кощей. — Сама сядь на лавку да не мельтеши. Говори, где Голуба?

— А нету ее, — развела руками бабка и довольно ухмыльнулась. — Вывезли.

— Кто вывез? Куда?

— Куда надо, туда и вывезли.

Я встала подле стенки. Пусть ноги затекут, но на лавку сесть не осмелюсь.

Кощей покосился в мою сторону, нахмурился, а потом вдруг поманил к себе пальцем:

— Иди-ка сюда, скажу что…

Я глянула на Ягу. Но бабка смотрела в потолок и старательно делала вид, что до меня ей нет никакого дела.

— Иди сюда, — повторил Кощей.

Осторожно приблизившись, встала за спинкой кресла так, чтобы видеть ведьму, и склонилась к жениху.

— Чего хотел?

— Если отвлеку ее, сможешь избу обойти, в окна глянуть? Проверить надобно, здесь Голуба или вправду уже увезли, — едва слышно шепнул он.

— А может, я отвлеку, а ты проверишь? Изба-то на окорочках стоит, не дотянусь до окон.

— И чем ты отвлекать собралась? Будете обсуждать, какие блюда из человечинки приготовить можно?

— Брр… Нет, ты прав.

— Вот и умница, — с облегчением похвалил он и уже громко добавил, специально для старухи: — Иди, девка, на улицу. Коня нашего напои. Яга, ты бы избу вниз спустила, а то девица бедовая, свалится еще с крыльца. А мы с тобой наедине пока поговорим.

Я встрепенулась.

— А чем ты отвлекать ее будешь? Наедине?

— Не шипи, услышит.

— Ну, Кощей, если тем, о чем я подумала… только попробуй!

— Иди, Верико, иди.

Яга опустила избу и открыла нараспашку двери, но стоило мне выйти за порог, как створки с шумом захлопнулись и противно заскрипел засов.

Я с досадой вздохнула. Ах жених, ах гад… Наедине захотел. А Яга тоже хороша, вон как расторопно дверку прикрыла. Теперь хоть стучи, хоть ломай, не откроют.

Чего ж я первая не додумалась с Кощеем запереться?

Попинав от избытка чувств дверной косяк, спустилась по ступенькам вниз. Избушка не шевелилась, в точности выполняя распоряжения хозяйки. Погладив коняшку по холке, отвела его подальше от корыта с водой. Мало ли что случится, вдруг Яга озвереет и вздумает очередной холодец сварить, так хоть лошадка цела будет, кто ж его обезвоженного да в пищу непригодного жрать вздумает?

Так, а теперь можно и в окна заглянуть.

Осторожно приблизившись к избе, осмотрела куриные ножки. Кощей говорил, что здание не живое, хм, надеюсь, он прав и глаз у избушки нет. Обойдя домик по периметру, подметила, что почти везде темно, ни свечи, ни лучины не видно. Неужели пленницу во мраке держат?

Но одно окно все же горело ярким светом. Та самая горница, где Кощей и Яга наедине остались.

Я привстала на цыпочках, заглядывая через мутное стекло.

Бессмертный сидел по-прежнему в кресле. Такой невозмутимый и помолодевший. А бабка, в который раз поправляя вздыбленные волосы, едко улыбалась и взмахивала жидкими ресничками. Вот старуха встала с лавки и, сделав пару шагов, вновь остановилась. Что-то сказала…

Эх, жаль, ничего не слышно!

Но Кощей вроде даже не рассердился, наоборот, улыбнулся и кивнул. Яга при виде этого согласия аж на месте подскочила и решительно двинулась к гостю.

У-у-у! Соблазнительница обветшалая, кочерыжка старая! Куда лезешь?

Видимо, мои мысли оказались вполне ощутимы, так как Кощей поднял глаза и, разглядев в окне мою злобную мордашку, сбежал от бывшей невесты на другой конец комнаты и, вытянув вперед руки, что-то предостерегающе пробурчал. Яга огорчилась, обиженно вздернула длинный нос, но послушно вернулась на лавку.

А я погрозила кулаком Кощею и, увидев на его лице мимолетную улыбку, демонстративно послала воздушный поцелуй. Пусть не забывает, что невеста у него одна и другой не надобно.

Вот теперь можно и Голубу поискать с чистой совестью.

Старательно припадая к окнам, я пыталась разглядеть, что же там внутри, в темноте.

Мрачные стекла отказывались раскрывать тайны ведьминой избушки, и, как ни силилась, рассмотреть хоть что-нибудь не смогла.

— Черт, неужели придется внутрь лезть?

Этого делать совсем не хотелось, но и бросать на произвол судьбы неведомую Голубушку нельзя.

— Эх, ладно, рискнем.

Подхватив камень с земли, осторожно постучала по стеклу. Услышит Яга или нет?

Не услышала.

Уверившись, что Кощей самозабвенно отвлекает ее внимание, стукнула посильнее. По мутному окну пробежала трещинка. Отлично. Еще немного…

Расширив образовавшийся раскол, удовлетворенно выдохнула. Осталось дело за малым.

С опаской просунула руку и, стараясь не зацепить острые края, нашарила задвижку. Щелк! Окно распахнулось.

— Ну вот и все, — шепнула я, задирая юбки повыше.

Подоконник узкий, особо не встанешь, не обопрешься, не ровен час, нога поедет. Посопев — больше для вида, чем по делу, — забралась внутрь комнатенки.

Гм, и где это я? Судя по расположению избушки, в самой задней части. Надо осмотреться и той же дорогой выбираться обратно. Глядишь, и не заметит старуха, что незваные гости пожаловали.

А темнота-то, хоть глаз выколи! Свечу бы или огарок, на худой конец.

Я поморщилась — ничего не разглядеть. И как прикажете искать пропавшую царицу, если даже собственных ног не видно?

Да и вообще, почему тут так темно? За окном день, стало быть, хоть пара лучиков, но должна вовнутрь попадать. Неужто магия? Значит, есть у ведьмы носатой тайны. Вот бы разузнать!