— Попробуйте вот это, это гораздо солонее, — Кайнир показал на небольшое блюдо с чем-то тонко нарезанным, было похоже на мясной деликатес вроде бастурмы.

«Бастурма» действительно была более солёной, но тоже без приправ и очень пахла кровью — Катя чуть не выплюнула тот маленький кусочек, который откусила.

Кайнир с сожалением покачал головой.

— Данир велел принести вам другие блюда, айя. Которые для того конца стола, — он не слишком уважительно показал на дальнюю часть зала. — Он решил, что вам они будут пока привычнее. Сейчас, подождите немного.

— В чем же разница? — не удержалась она.

— Там всё для людей, айя. У людей немного другие вкусы.

— Не беспокойтесь, мне и эта еда нравится, — попробовала отказаться Катя.

Действительно, всё было приемлемым, кроме «бастурмы».

— Нет, айя, в свой первый вечер в Манше вы должны насладиться его кухней! Когда у нас гостил король, он бывал о-очень доволен, — мужчина протянул это с таким выражением на лице, словно сам был довольным королём.

Айя Орна подошла и заняла место неподалеку.

— Вам всё нравится, айя Катерина? — просила она, послав Кате сияющую улыбку.

— Да, благодарю вас, айя Орна, — жизнерадостно ответила Катя.

Экономка куталась в большой серый плащ, шёлковый сверху и меховой внутри — как и Катя, которой никто не предложил раздеться. Но вряд ли это было нужно, потому что в зале казалось так же холодно, как и снаружи — как ни странно, несмотря на пламя, бушевавшее в камине. Плащ был с большим капюшоном, который Катя и не надевала — должна же быть видна сооружённая Турей причёска, да и «корону» Данир надел ей не просто так, хоть та и смотрелась дешевым ободком из магазина бижутерии. Плащ был без застёжки и полностью открывал перед платья и вышивку на кокетке и подоле, а вот его длинные и широкие рукава сужались книзу и доходили до костяшки большого пальца. Катя не сразу заметила, что и Кайнир, и айя Орна, и ещё кое-то не сводят глаз с её закрытого рукавом запястья.

Ну да, браслет. Им интересно, есть ли браслет? Точнее, да, рисунок, но его и называют браслетом. И Кайнир, значит, его не видел, когда она переодевалась из пальто в плащ.

— Позвольте спросить, айя Катерина, от кого вы получили кольцо?

— Вот это кольцо? — Катя раскрыла пальцы, заставив бриллиант сверкнуть. — Я получила его от айи Лидии… айи Лиданы, бабушки Данира, айя Орна.

— О, даже так, — экономка немного смутилась.

И Катя передумала сбрасывать плащ и демонстрировать всем браслет. Пусть помучаются любопытством. Ведь тут и правда не жара!

— Ваше мясо, айя! Баранина, — перед ней поставили блюдо с горой жареных, сочащихся жиром, пряно пахнувших бараньих рёбрышек.

— Великолепно, рёбрышки! Благодарю вас, — не удержалась Катя, жадно втянув в себя заманчивый аромат.

Если это приказ Данира, то он угодил ей, однозначно.

— Айя, вы так любите кости? — на лице экономки было вежливое удивление.

— Это не кости, это ребрышки, — весело поправила её Катя, уже понимая, что подвох есть и надо благополучно его миновать. — Как я понимаю, пива у вас нет, а жаль! Это просто деликатес, очень дорогое блюдо, и очень вкусное! Благодарю, айя Орна, это просто чудесно.

Кстати сказать, на этих «костях» было куда больше мяса, чем на сходном блюде в пивном ресторанчике с якобы чешской кухней, куда они как-то сходили с Русланом. Если из этого воспоминания убрать Руслана, то всё остальное было замечательно.

— А что такое пиво? — продолжала недоумевать айя Орна

— Это напиток. Практически национальный в некоторых местах, и он великолепен с жареными рёбрышками!

— О, надо же, — та отвела взгляд.

Кайнир тоже выглядел смущённым.

— Не пробуйте это, айя Катерина, — придвинувшись, тихонько сказал он. — Не сейчас. Отодвиньте это и возьмите мясо вон там, — он взглядом показал на другое блюдо. — Нехорошо хозяйке на первом пиру грызть кости. Это… будут говорить…

— Спасибо за совет, — Катя с сожалением взглянула на рёбрышки.

Ну вот, не успела появиться в замке, а её уже решили подставить. Мелочь, конечно, особо и не придерёшься — разве что посмеялся бы кто-нибудь. И благородные волки иногда не благородны.

— Я прикажу унести, — сказал Кайнир.

— Не надо, пусть останется. Спрошу у мужа, зачем он приказал это подать.

— Думаю, это не он приказал…

— Тогда тем более спрошу, — она положила себе аппетитный на вид кусочек.

Недосоленное и не перчёное — ничего, так даже полезнее. Голод утолит ничуть не хуже. И ведь действительно, мясо которое жарил Данир в хижине, было очень вкусным, но почти без соли и специй.

Однако она не удержалась, спросила с невинной улыбкой:

— Интересно, почему у волков такие странные вкусы? Всё так просто…

— Гм… нет, это у людей вкусы подчас извращённые. Простите, айя, — поспешил извиниться он.

— Ничего, я поняла, — она кивнула, но Кайнир принялся объяснять.

— У людей нет нашего обоняния, а чувство вкуса искажено с детства, когда пищу готовят, следуя каким-то традициям. Когда ребенок растёт в семье волков, это намного лучше для него…

— Я поняла, — не стала возражать Катя, помня пословицу про кулика и болото.

Впрочем, логика в словах Кайнира была, конечно.

— Данир рассказывал, что в вашей стране всё ещё хуже, айя Катерина. Что жить там почти невыносимо.

Последнее Катю рассмешило.

— А нам нравится, — заметила она. — Не хочу сказать, что всё прекрасно, но в основном…

— Я не верил его рассказам про вонь на улицах. И про ваши лавки благовоний, например. До сих пор считаю, что он так шутил. Он рассказывал, что эти лавки огромны…

— Верно, — Катя окинула взглядом зал, — есть и маленькие магазинчики, но и размером с этот зал — тоже…

Она вспомнила огромный зал «Ле Туаль», куда заходила иногда нюхать, выбирать и пробовать. Ей нравилось. Однажды купила себе флакончик к Новому Году, на распродаже. Дорого, конечно…

— И будто бы там стоит такая вонь, что находиться внутри невозможно, и благородные айты обычно избегали даже приближаться? Будто бы это место годится для пытки или даже для казни?

— Он так говорил? — Катя проглотила смех и поспешно запила из чашки. — Да, это ужасно. То есть для нас не так ужасно, а для вас — наверное. А что, вы совсем не пользуетесь духами?

— Пользуемся, — хмыкнул Кайнир. — Волчицы тоже любят всякие женские глупости. Люди считают, что наши духи почти не пахнут. Но некоторые им тоже нравятся. Видите, мы немного отличаемся. Однако человечки почитают за счастье выйти за волка. А вот волчице выйти за человека… Только по необходимости. Вот сестра Данира… Хотите чистой воды, айя Катерина? — он взял у слуги, из тех, что бегали по залу, кувшинчик и поставил возле Кати.