— Я… надеюсь, Арти… — ответила она, — я не хочу нести горе. Никогда в жизни больше…

— Мы справимся, — ответил я, поднимая голову.

Дамир стоял рядом.

— Где это Дом Счастья? — спросил я, — поможешь найти?

— Я навёл справки, — ответил тот, — местные общаются неохотно, но деньги помогли. Пойдёмте скорее.

Вход в Дом Счастья представлял собой обычную дверь, совсем как на торговой улице. Только тут в качестве пиктограммы была нарисована открытая книга и закруглённая стрелка. И находилась эта дверь на пять горизонтов ниже торговой улицы. Тут были жилые пещеры, из недорогих, как я понял. Вокруг слышалась какая-то возня, чувствовались запахи готовящейся пищи.

Я протянул руку, чтобы толкнуть дверь, но Дамир остановил меня.

— Нам нельзя, — напомнил он.

— Я сама, — добавила Соня и, легко толкнув от себя дверь, скрылась внутри.

Я настроился на длительное ожидание. Всё-таки вопрос серьёзный. И да, я переживал, как всё пройдёт: всё-таки Соня не была верным адептом местной религии, а про основной канонический текст — Вал-Шадат — только слышала.

Но она вышла всего через минуту. Её глаза были расширены, а лицо — бледнее, чем обычно. Она была почти белой в свете здешних простеньких светодиодных панелей.

— Что там? — нетерпеливо спросил я.

— Меня отправили в развалины, Арти… — сказала она, теребя пояс своих брюк.

— В смысле? Как наказание? Надолго? — Спросил я.

— Нужно найти что-нибудь ценное. И подарить это хозяйке того постоялого двора. В качестве компенсации. Тогда всё откатится назад.

— Так, я договорился о жилье, — вмешался Дамир, — нам всем не мешает отдохнуть. Позже обсудим, что и как, и составим план действий.

Локация 12. Руины древнего города. Глава 1

К границе руин мы вышли в темноте, как и планировали. Как сказал Дамир, так безопаснее: самые опасные места ночью видно. Они светятся. Он же рассказал, что шанс пройти город невредимым всегда есть. Один из его знакомых варсов это проделывал. После этого он переселился в Вечный город, денег хватило на небольшой дом и счёт в Троебанке, который позволял не работать всю жизнь.

За чаем этот варс рассказывал, что не весь город заражён. Есть целые улицы, где зараза выветрилась. Нужно наблюдать за следом от ветров и дождя. Там, где в ливень текут сильные потоки — уже безопасно. При этом следует избегать луж и подвалов. Ну, и защищённых мест.

— Всё-таки странно, что в этом мире не изобрели счётчик Гейгера, — заметила Сяомэй, разглядывая циклопическое сооружение с обвалившейся крышей, здорово похожее на остатки производственного цеха. Вообще, похоже, мы подходили к бывшему городу со стороны промзоны. Ближайшие строения едва ли когда-то могли быть жилыми зданиями. Странно, но при этом здешняя промзона совсем не походила на Завод. Возможно, дело было в окружении — там жара и сушь, тут прохлада, туман и камень. Ну и железа тут было поменьше. Всё бетон, арматура, да остатки каких-то панелей на забуревших скелетах бывших цехов или складов.

— Это штуки, которые определяют уровень заразы, которая живёт в руинах, да? — Заинтересовался Дамир.

— Что-то вроде, — ответил я, — только это не зараза. Это излучение. Вроде солнечных лучей, но другой частоты. Есть и другие типы излучения, которые представляют собой мелкие частицы. Мы называем это радиацией.

— Да, вы уже употребляли это слово, — кивнул Дамир, — ходят слухи, что у храмовников есть такие вещи. Они вроде бы позволяют безопасно проходить по таким местам. Но, сам понимаешь — это большая тайна.

— Почему? — спросил я.

— Почему? — он усмехнулся, — ты же был на Заводе. Если не считать мелких заброшек, он — единственное безопасное место для добытчиков такого масштаба. Если бы города, вроде этого, — он кивнул в сторону развалин, — стали вдруг доступны, это перевернуло бы весь мир.

— А что, твой друг достал какое-то сердце? — заинтересовалась Соня.

Дамир вздохнул.

— Он говорит, что нет, — ответил добытчик, — считается, что это может быть очень опасно.

— Пожалуй, я соглашусь, — сказала Соня, многозначительно поглядев на меня.

— Но зимла его знает, как оно на самом деле… — вздохнул, добавил Дамир.

— А местные? Среди них не бывает добытчиков? — Спросил Сяоюй.

— Нет, — Дамир помотал головой, — они считают себя особой кастой. Старателями. Такие как мы у них не в чести.

— Ясно, — кивнул Сяоюй.

Я посмотрел на наших китайских попутчиков. Надо сказать, после случившегося я начал относится к ним с большим уважением. У них была возможность остаться в селении, дожидаться нашего возвращения. Как и у Дамира. По большому счёту, приключившееся с Соней касалось только нас. Но после совещания все приняли решение идти с нами. Конечно, определённую роль в этом решении наверняка сыграло то, что у меня был сульвикар. Но всё равно.

Мы пробовали нанять проводника. Но получили отказ везде. Несмотря на очень щедрую награду, которую мы предлагали после визита в местное отделение троебанка.

Дамир тогда сказал, что этого следовало ожидать. Старатели неохотно делятся своими тайнами. Тем более, что добыты эти знания жизнями, в самом буквальном смысле слова.

Они до сих пор регулярно погибали. И это было частью их жизни, их выбора. Причём зачастую смерть была крайне неприятной.

Недалеко от селения были особые пещеры, где в граните были высечены ниши, плотно закрытые обтёсанными глыбами.

Когда старатель понимал, что схватил смертельную дозу облучения (или заразы, как они тут называли) он сам уходил в нишу, чтобы остальным не приходилось иметь дело с его заражённым трупом. А его товарищи приходили на третий день, чтобы задвинуть очередной камень.

Не так давно я смотрел сериал про Чернобыль. Там была показана гибель пожарных от радиации. Очень хорошо передан весь ужас этой напасти. Особенно стадия «живого трупа» — когда человек вроде бы испытывает улучшения, но его костный мозг мёртв и впереди только новые страшные мучения.

Сейчас, глядя на руины, я часто вспоминал те кадры. Насчёт остальных понятно. Есть сульвикар. Но что будет, если пострадаю я сам?..

Я потряс головой, чтобы не углубляться в такие мысли.

— Тебе следовал остаться, — вдруг сказала Соня, обращаясь ко мне, будто прочитала мои мысли.

— С чего бы? — возмутился я.

— Сам знаешь.