есть возможность доказать прямую вовлечённость в конфликт НАТО и Пакистана.

— Вы скрыли, что наш противник обладает такими комплексами. Теперь каждый вылет нужно планировать совершенно по-другому. Это же более мощные системы ПВО…

— Эти «Хоки» стояли только там. Теперь их нет. Война продолжается, и твои коллеги могут спокойно летать, как и раньше. Опасаясь лишь ДШК и ПЗРК старых моделей, — перебил меня Виталик, не убирая руку, всё ещё предлагая мне её пожать. — Привыкни уже к тому, что не всё можно говорить.

Наверное, я слишком простой парень, чтобы к подобному привыкнуть. Посмотрев в совершенно невозмутимые глаза своего «уже бывшего» друга, отвечать ничего не стал и пошёл к своим товарищам и командиру. Вот им я точно могу свою жизнь доверить.

Пока мы ехали в штаб, Томин не сказал ни слова. Если судить по выражению лица Валеры, то на него он уже всё выплеснул. Осталось только догадываться, кому мы попались со своим хулиганством.

— Товарищ командир, а вы видели…

— Видел, — перебил меня Томин.

— А вы знаете, что…

— Знаю, Родин.

— Тогда, может, вы слышали…

Томин резко повернулся и начал свой краткий обзор наших с Валерой качеств. Весьма красочно он сравнил нас и крупнорогатый скот, заметив, что разницы между нами нет. Затем он приступил к рассказу о положении дел. При чём здесь Гнётов, Барсов и другие лётчики не совсем понятно. А дальше Томин объяснил всё популярно, но весьма кратко.

— Вы ещё не поняли, что у нас жопа?! Нам полный трындец! — громко сказал командир.

— А чего случилось то? Нас всего одну ночь на базе не было! — удивлённо спросил я.

Глава 20

Меня и Валеры не было в расположении всего одну ночь, но и этого достаточно, чтобы наша эскадрилья круто «залетела».

Со слов Томина, Хреков экстренно приказал всем собраться в классе постановки задач, для обсуждения происшествия. И, как выразился командир полка, размеры этого «трындеца» были значительными.

Войдя в класс, я заметил задумчивые лица своих товарищей, внимательно оглядевших нас с Валерой. Ничего не сказав, они вернулись к своим делам. Кто-то разглядывал свою награду, натирая её до блеска, кто-то примерял её на грудь и смотрел на себя в зеркало. Мол, как она будет смотреться на лётном комбинезоне. Одним из таких «модников» был Марик, прикидывающий себе в район правого нагрудного кармана «Бухарскую звезду», а точнее, орден «За службу Родине» III степени.

Как я понял, на построение мы опоздали, и вручение наград пропустили. Получается, что выписывая фигуры над аэродромом, мы нарушили торжественный момент.

— Барсов-джан, куда ты свою «звезду шерифа» мостишь? — негодовал Бажанян. — Дырок уже вон сколько понаделал. Потом к Гороняну-братишке пойдёшь за новым комбинезоном, а он не даст.

— С чего бы, Араратыч? — поинтересовался Гнётов.

— Ай, мамой клянусь, потому что он кунац меймун… — завёлся с пол-оборота наш зам по лётной подготовке, матерясь на родном армянском. — Мафия завилась тыловая. Не в первый раз с проблемой выдачи формы сталкиваемся. Он даже коньяк мне не хочет отдавать, на который я с ним спорил.

Предмет спора был всем известен. Ввиду отъезда Ольги, многие погорели на своих ставках. Горонян, как самый яростный любитель ставок, «погорел» в первую очередь.

А в это время, Гусько, рассказывал очередной анекдот.

— О, вот и ещё клоуны прибыли! — весело воскликнул он, заметив меня и Валеру. — Без обид, теперь нас так называет большое начальство.

— И какова причина, Савелич? — спросил Валера, присаживаясь с ним рядом.

— А причин полно, например… — начал свой рассказ замполит, но не закончил.

Дверь в класс открылась. Вихрем влетел в душное помещение Хреков, через слово употребляя словосочетания с предлогом «на» и не то травы, не то овоща на букву «Х». Томин, пытался его переспорить, но безрезультатно. Командир полка был послан далеко и надолго. Позади начальства шли кадровик и брюнетка Ася, при виде которой лётный состав выпрямился и обратил внимание на эффектную девушку. На генерала так не реагировали, как на военнослужащего женского пола.

— Садись, циркачи! — громко скомандовал наш боевой «кабанчик», у которого волосы растрепались от сильного дёрганья головой при ругательствах.

Поскольку я сидел на второй парте, успел поймать на мгновение взгляд Аси и её мимолётную улыбку. Тоже улыбнулся ей, кивнул головой и махнул рукой в знак приветствия.

— Товарищ генерал, начнём с приятного? — спросил Томин, указывая на коробку в руках Аси.

— Обойдёшься! Сначала о главном. И первое, что я вам хочу сказать, Штепсели и Тарапуньки вы мои — вам пришёл трындец, — выдохнул Хреков и зловеще улыбнулся. — Теперь то я вам устрою. Из-за вас, меня с завтрашнего дня ждёт назначение на должность командующего авиацией 40-й армии. Мне больше делать нечего, как в Афганистане загорать в такую жару с вероятностью заработать себе гепатит, малярию, геморрой и цирроз печени?!

— Товарищ генерал, а вопрос из зала можно? — не постеснялся переключить внимание Хрекова Марк. — Я не понял только за цирроз печени. Таких эпидемий тут не было.

По классу тут же прокатилась волна цоканья и разочарованных вздохов. Похоже, не понял смысла метафоры генерала Барсов.

— С вами выпивки много нужно. Оттого и цирроз может появиться, — сказал генерал. — Старлей, а ты вообще у меня на особом счету. С тебя я сейчас и начну, — присел за стол Хреков, не дав Марику разрешение занять своё место.

— Андрей Константинович, здесь, всё-таки девушка, — намекнул на присутствие Аси Томин, но генерал этому не придал значение.

— Она, в первую очередь, военнослужащий, ясно, Валерий Алексеевич? — спросил Хреков, на что Томин кивнул. — Ладно, пускай за дверью пока постоит. Всё же, офицеров сейчас будем «чествовать»!

Ася быстренько выскочила за дверь, и Хреков продолжил:

— Так вот, Барсов, ты для своих дел другого места не нашёл?

Марик залился краской, стараясь держаться невозмутимо.

— Этот конь цирковой, повинуясь своему главному инстинкту самца, уединился с самкой. И где? В обеденном зале лётной столовой!

Ну, пока ничего такого удивительного. С местами занятия «этим делом» у нас напряжёнка. Я вон сам с Вещевой долго не мог совершить «акт телесной связи» — то зайдёт кто-то, то вызовут куда-то, то она сама не готова. Видимо, Марик охмурив женщину, решил не упускать момент и сразу «взять» партнёршу в оборот.

— Виноват, товарищ генерал. У нас всё серьёзно, — соврал Марк, поскольку он и слово «серьёзно» — вещи не совместимые.

У многих в классе уже были красные лица. Настолько всем хотелось поржать, что было трудно дышать.

— Серьёзно?! Вот то, что вашу оргию, в самый кульминационный момент, увидели зам главкома ВВС СССР, ещё несколько генералов и полковников — это серьёзно! Пришли дяди большие поужинать в лётную столовую, а тут здравствуйте товарищи! Причём на обеденном столе вышестоящего командования. Не мог потерпеть, пока начальство поест?