– Стараюсь. Что на счëт обеда?

– Ах, да. Прости! Мы отвлеклись…

Когда нобили скрылись за углом, Нереус прижался спиной к холодной каменной стене и шумно выдохнул.

– Не повезло тебе, – встав на пороге кабинета, сказал Космо.

– С чего вдруг?

– У Ливия катался бы, что сыр в масле.

Геллиец показал ему золотой браслет:

– Мне и так неплохо живётся.

– Я – Космо.

– Нереус.

– Правда что ли пират?

– Ага.

– Занятно. А при мальчишке кто?

– Меченосец.

– Я – музыкант. Подарок в честь помолвки. Расскажешь ваши правила?

– У нас в семье одно правило – после заката не суйся к господину в спальню.

– Запомню.

– И мой совет: не доводи его до гнева. Никогда.

– На вид – дохляк, а нрав крутой?

– Убийственный.

– Понял, – усмехнулся Космо. – Выпить хочешь?

– Не откажусь.

– Тогда пошли. Как тебя там, пират?

– Нереус.

Домашний обед был прелюдией к масштабному вечернему торжеству – приëму в честь помолвки.

Виола готовилась несколько часов. Рабыни порхали вокруг неë с украшениями и косметикой.

Все понимали: молодая госпожа должна блистать, затмив своей красотой приглашëнных силладских аристократок.

Виола нервничала, в сердцах швырнула зеркало в стену.

Пояс из белой шерсти, которым стянули длинную тунику невесты, зрительно увеличил её талию.

Виоле казалось, что она выглядит толстой. Скрыть это не помогала даже яркая накидка-палла. Еë край обмотали чуть ниже девичьей груди.

– Ужасно! – выкрикнула дочь Макрина. – Отвратительно! Надо всë переделать.

– Венок тоже? – спросила Йина, раскладывая цветы для причëски госпожи.

– Да!

– Ваш брат прислал письмо.

– Это подождëт!

Йина опасливо покосилась на хозяйку:

– Господин Мэйо будет в фиолетовой тунике. Он не пожелал надеть тогу.

– Почему? – возмутилась Виола. – Он мне обещал одеться в соответствии с традициями!

– Нереус передал его ответ: "В соответствии с традициями я должен носить шлем из кораллов и доспехи из чешуи…"

– Вот осëл! – вспылила Виола. – Пусть только попробует испортить мне вечер своими вульгарными выходками.

– Господин Ливий прислал вам нового раба по имени Космо.

– Это тоже подождëт! Я хочу другое платье!

– Какое? – уточнила рабыня.

– Не знаю!

Виола закрыла лицо руками.

Две невольницы тотчас упали на колени:

– Макияж! Хозяйка!

– Проклятье! Я забыла! – девушка отряхнула ладони. – Переделайте! Быстрее!

– Осталось мало времени, госпожа, – напомнила Йина. – Нужно успеть заплести и уложить волосы.

– Мэйо сказал, что мужчинам плевать на наши причëски, – Виола подкрутила пальцем длинный локон. – Им интересны только четыре холма: два грудных и два подпоясничных. На них они готовы пастись бесконечно, словно голодный скот.

– Можно намотать побольше ткани…

– Намотайте! Сделайте хоть что-нибудь!

В доме Ливия собрался весь цвет городского общества: явились и друзья, и недоброжелатели.

Самых красивых рабов отправили развлекать гостей. Кто-то разносил еду и напитки, другие – услаждали взоры и слух.

Космо, сев на мраморную ступеньку, неторопливо перебирал струны кифары. Таинственная мелодия то завораживала, то звала в пляс.

Йина потянула танцевать слегка захмелевшего Нереуса.

Раб тревожно оглянулся и понял, что хозяин в нëм не нуждается.

Мэйо отирался вокруг одетой в красное роскошной вдовы, как пройдоха-лис возле курятника.

– Где госпожа Виола? – шëпотом спросил геллиец, обхватывая талию партнëрши.

– Скоро спуститься к гостям. Она захотела помолиться в одиночестве, – ответила Йина.

Оказавшиеся поблизости нобили с интересом поглядывали на их дорогую одежду и украшения, слишком роскошные для невольников из провинции.

Широкий золотой браслет на руке Нереуса и колье с рубинами на шее Йины стоили дороже, чем наряды и драгоценности многих явившихся на праздник благородных силладцев.

Ливий в окружении отцов города обсуждал политику и новые налоги. Пожилые мужчины жарко спорили, не выходя при этом за рамки приличий.

Не любившая шумных пирушек Канна устроилась в углу с книгой. Девушка-рабыня держала над ней лампаду и переворачивала страницы, когда юная госпожа слегка наклоняла голову вперёд.

Долгожданное появление Виолы было встречено с теплотой и радостью, но гораздо спокойнее, чем предполагала девушка – без бурных восторгов и всеобщего ликования.

Жених поднялся с триклинии, чтобы произнести тост.

Виола приняла в дар золотое кольцо, подтвердив своë согласие на помолвку.

Теперь ей предстояло знакомиться с гостями, много улыбаться и поддерживать светские беседы.

Слушать дебаты Ливия, невесте быстро наскучило.

Виола переместилась в кружок местных красоток, обсуждавших новые фасоны и ткани, что будут в моде осенью.

Эта беседа вызвала ещё меньше интереса.

Виола с лëгкой завистью поглядела на искренне веселящихся рабов.

Йина прильнула к длинноволосому кифарщику Космо. Геллиец Нереус кружился в танце с двумя юными афарками.

Цепкий взгляд Виолы без труда обнаружил Мэйо. Его лиловая туника выделялась среди прочих нарядных цветов. И конечно же, рядом возмутительно маячила красная палла Като.

Не удержавшись, Виола шагнула ближе к ним, чтобы подслушать чужой разговор.

– … а я говорю ему: "О, боги! Только не сирень! Сирень в волосах уже давно никто не носит!" – страстно вещала вдова. – И представляешь, он купил мне… Сирень! Вот, понюхай сам…

Блондинка вынула из прически длинную прядь, и Мэйо, бережно взяв еë на ладонь, жадно втянул носом цветочный аромат.

– Сирень! – согласился молодой нобиль, почти касаясь губами обнажённого плеча собеседницы.

– Так неловко получилось! – рассмеялась Като. – Я вся пропахла сиренью. Даже… О, мне стыдно про это говорить… Ложбинка… Между грудей.