– Его высочество принц Рензел тогда сильно мне помог. Даже лекаря королевского попросил сделать снадобье. Но не успели мы. Если бы только я раньше… – он осекся и махнул рукой, а я с грустью произнесла:

– Сожалею, сэр Ларис.

И хотела бы его поддержать, сказать, что это не его вина, но вряд ли мои слова достигнут ушей рыцаря. Когда-нибудь он сам поймет, что сделал все возможное. Или найдет искупление в чем-то или в ком-то другом. Например, в сыне, воспитав его достойным человеком.

– Благодарю, леди Цессара, – сэр Ларис склонил голову. – У вас доброе сердце. Но за меня не волнуйтесь. Нэлла оставила мне сына, и каждый день, когда на него смотрю, вижу в его лице ее черты, то понимаю – она не совсем нас покинула.

– Прекрасные слова, сэр Ларис, – искренне улыбнулась я, продолжив идти к столу. – И верю, что когда-нибудь они прозвучат от спокойного сердца.

Однако стоило мне договорить, как под ногой что-то громко хрустнуло. Я медленно отступила и смахнула носком туфли перья – на полу лежал раздавленный осколок стекла.

– Леди Цессара, – словно во сне прозвучал голос сэра Лариса. – Я прошу прощения…

Он смущенно откашлялся, а я нахмурилась и подошла к окну. Под ногами захрустело еще больше стекол.

– Но если вы расскажете, кто… Кто посмел на вас напасть, то очень нам поможете. Я не настаиваю! И помню о приказе его высочества, но все же…

– Я не видела его лица, – перебила я сэра Лариса и провела пальцами по обугленному подоконнику. – Его скрывала повязка. И принц прав, я сильно испугалась и мало что запомнила из прошлой ночи.

Нельзя спешить и рассказывать ему все, что знаю. Если рыцарь не подозревает о том, кто пытался меня убить, а принц специально отдал приказ меня не расспрашивать, то я могу навредить невинному человеку. Вдруг Рензел решит избавиться от свидетеля? Сломаю жизнь сэру Ларису и его сыну, а они и так достаточно хлебнули в своей жизни. Но если сэр Ларис все знает. Если он сообщник, то лучше его обмануть.

Вдруг столько охраны ко мне приставили не чтобы защитить, а чтобы проследить и не позволить мне сболтнуть кому-нибудь правду о том, что принц убивает своих невест. А так прикинусь дурочкой, введу всех в заблуждение, а там, может, от меня все отстанут, чем развяжут руки, и я спокойно выясню тайну семьи Тайсов. А заодно доживу до свадьбы, а там будь что будет. Нельзя упускать шанс, поэтому стоит быть осторожнее.

– Но если что-то вспомните…

– Обязательно вам расскажу, сэр Ларис, – уверила я и, одарив его слабой улыбкой, попросила: – А сейчас позвольте мне побыть одной. Нужно собрать некоторые вещи… Личные. Женские.

Так себе оправдание, но, похоже, сработало. При упоминании женских вещей сэр Ларис переменился в лице. Оно стало пунцовым, усы шевельнулись с удвоенной выразительностью, а сам рыцарь спешно пробормотал: «Конечно, как изволите», – и поторопился удалиться. Однако дверь полностью не закрыл. Оставил небольшую щелочку, объяснив это тем, что ради моей безопасности. И только он за порог – я тут же выглянула из окна.

Сердце стучало где-то в висках, пока я изучала сломанную и обожженную раму и посмотрела вниз, где надеялась найти деревянные обломки или блеск разбитых стекол, но ничего так и не разглядела. Наверное, слуги уже убрали. Сегодня, насколько помню, замок ожидал новых гостей. И если разруху в комнате скрыть можно за дверью, то на улице правды не спрятать. И пусть стекла они прибрали, хотя их вовсе могло и не быть на земле, то черный след на белой стене никуда не делся.

Ближе к пятнадцати годам я очень полюбила необычные истории о мистере Блэмарке – потрясающе умном человеке и охотнике за тайнами. Он брался за самые сложные секреты, обличал интриги, раскрывал убийства и находил украденные вещи. Рассказы о нем были короткими, но очень интересными и, как оказалось, познавательными.

Как-то папенька привез мне тоненькую книжечку из трех историй, и среди них была та самая – о мистере Блэмарке. Рассказ назывался «Шальной осколок». Неброское и немного абсурдное, однако отлично отражающее суть.

А рассказывалось в той истории о богатом, но не чистом на руку человеке. Он хранил в запертых сосудах волшебный воздух, который вспыхивал от малейшей искры. И, собственно, от него он и погиб. Сгорел заживо. Все подумали, будто несчастный случай, но Блэмарк смог найти осколки внутри сгоревшего амбара, заподозрил убийство, а потом разоблачил преступника. И когда я наступила на стекло, сразу вспомнились его слова:

«Взрыв случился внутри, значит, осколки должны быть снаружи».

А ночью я слышала взрыв. Очень громкий взрыв, и его точно не спутать с чем-то другим. Тогда я подумала, что он прозвучал внутри, но в таком случае осколки бы оказались снаружи. Может, некоторые я бы нашла в комнате, но не так много. И еще… Окна были открыты.

Я точно помню, что окна были открыты! И если бы случился взрыв в комнате, тут точно не было бы стекол. Но они есть! И что это значит? Взрыв случился снаружи и такой мощи, что осколки улетели в мои покои.

И что мне это дает?

Я нахмурилась и еще раз оглядела стены. Вокруг окна чернела грязная рамка из сажи и не только внутри, но и снаружи, будто схлестнулись две силы. Например, два огня. Но как такое возможно?

Хорошо. Допустим… Предположим. Попробуем представить, в конце концов: я права, и в замке столкнулись два мага, что априори безумно. Ибо силой богов обладают лишь их потомки – королевская династия Тайсов. Наверное, только они… Сейчас я уже ни в чем не уверена. Тогда, может быть, в комнате находился не принц, а кто-то другой, очень на него похожий? Например, родной брат, которого Тайсы тщательно скрывают. А принц пытался меня защитить от своего двойника.

Я усмехнулась этой сумасшедшей мысли. Если бы это был брат, да еще и безумный, то вряд ли ему бы позволили блуждать по окрестностям замка. И безумец не стал бы усыплять половину стражников, чтобы до меня добраться. Скорее, он бы их всех уничтожил. И если это брат, то смысл опрашивать свидетелей? Нет… Тут многое не вяжется, так еще покоя не дают два факта: первый – это лишний столовый прибор на ужине, который Рензел потребовал убрать; и второй – Войр.

Садовник безумный. Правда, пока неясно полностью или отчасти, но его душа точно нездорова, а королевская семья не спешит его выгонять, и на это должна быть причина. Просто так безумца никто держать в доме не станет. Но Войр совсем не похож на принца. Даже глазами! Они у него давно погасшие – серые, а убийца не показался мне настолько старым и немощным. Вон, с какой силой меня держал… Не шелохнуться. А это значит, что Войр не мог быть убийцей, и мы снова возвращаемся к принцу.

Допустим, это был Рензел. Тогда снаружи его мог встретить другой маг, потому что версию, будто в комнате столкнулись Арон и принц, стоит сразу отмести. И дело здесь далеко не в том, что она кажется бредовой… Я до сих пор ничего не знаю об Ароне, и одной Богине известно, какие тайны он хранит. Например: почему латы не защитили моего телохранителя от огня, а у Арона только одежда сгорела и все. Повезло? Сомневаюсь, и наверняка я это узнаю только от самого Арона. Так почему же я все-таки считаю, что не он был вторым магом – все банально просто: когда случился взрыв, Арон коснулся моих плеч.