– Пожар! Пожар!

В следующий миг на главных воротах затрезвонил колокол! Из домов, из гостиниц на улицу высыпали люди. Все спрашивают друг друга, что же стряслось? Никто ничего не знает – но каждый хочет знать больше другого. И лишь немногие бегут обратно в дома, наверное, чтобы спасти детей или упаковать домашнюю утварь: вдруг огонь распространится дальше, попадет на соломенные крыши домов? В этом кольце таких зданий очень много.

А теперь – вперед!

Вместе с пятью-шестью храбрецами я мчусь к колодцу, где кто-то уже раздает ведра, а затем с двумя ведрами – к воротам.

Солдаты торопливо отдают приказы.

– Охраняйте: это может быть нападение!

– Оставайтесь на посту!

– Людей сюда, пусть тушат!

– Эй, вы, больше ведер!

– Где застряли эти пропойцы из пожарной бригады?! Налакались и дрыхнут?!

– Эй вы! – Один солдат наводит арбалет на группку юнцов, почти мальчишек. – Живо бегите тушить снаружи!

Подходит другой солдат, что-то говорит, но того, первого, с арбалетом, похоже, не переубедить.

– А вот на это мне глубоко плевать! Мы остаемся на посту: парни сами справятся. Это приказ!

Те самые мальчишки не стали дожидаться конца спора. Похватали из рук других людей ведра и ринулись к распахнутым солдатами воротам. Я тоже бегу с мальчишками, быстро, но стараясь не расплескать воду. Вместе с ними я добежала до огня, который уже почти потушили. Пламя проело дыру в заборе, древесина обуглилась. Солдаты охраняют брешь с другой стороны, на запряженной лошадьми водовозной телеге наконец-то прибыла пожарная бригада. Мы заливаем пламя водой из ведер. Мальчишки совершенно безбашенные! Забор все еще горит, а они сигают прямо через брешь, чтобы наполнить свои ведра водой из бочки. Никто и не заметил, что я не вернулась с ними за забор. Воспользовалась общим смятением и суматохой и шаг за шагом исчезла в тени.

– Сердечно поздравляю вас, принцесса! – торжественно говорю сама себе, переводя дух. – Отныне вы еще поджигатель и дезертир! Так сказать, Бог любит троицу!

Украсть лошадь с восточного пастбища за кольцами Рубии? Да по сравнению с поджогом города это сущий пустяк! Гораздо сложнее разыскать само стадо, потому что ночь окутала землю непроглядным мраком, сейчас самые темные часы. Однако удача, выражаясь словами Грейс, и впрямь прилипла к моим ногам: несколько любопытных лошадок сами идут прямо на меня. От Арманды я знала, что помимо необъезженного молодняка здесь пасутся списанные животные, слишком старые, чтобы быть полезными. Вот такой-то пенсионер мне и нужен! Опытный, спокойный, но у которого хватит сил на долгое путешествие.

Я облюбовала себе гнедого мерина, он дружелюбно обнюхивал мои карманы в поисках чего-нибудь вкусненького. Вокруг глаз несколько седых волосков, значит, мерин уже немолод. Но он силен и двигается легко. Я мастерю из чулок уздечку, похожую на ту, которую видела у Питера. Пора вспомнить, как во время нашего путешествия он учил меня общаться с лошадью через образы. Сейчас мне это очень пригодится. Благо время на раздумья у меня есть.

С поваленного ствола дерева я перебралась на спину лошади. Глубоко вздохнув, представила себе, как мой послушный Гнедой идет шагом. Для начала мы уйдем подальше от города, в глубь лесов. Скроемся под их сенью от нежелательных взглядов, подождем восхода солнца. А уж там я сориентируюсь.

Рассвет. На востоке ночная синь налилась лиловым, а затем под золотыми лучами заиграла цветом охры. У меня просто камень с души упал! Направление верное – я двигаюсь на северо-восток. Ехать вдоль реки Лирии и так добраться до Лирийских гор? Отметаю эту идею. Меня будут искать именно там.

Отдаляюсь от реки, сторонюсь деревень, но в остальном веду себя как обычная странница. Даже придумала себе легенду, если кто-то начнет расспрашивать: мол, еду к сестре, она занемогла, надо помочь ей по хозяйству. Но никому до меня нет дела. И, говоря честно, на пути мне мало кто повстречался. Те немногие, кто путешествовал на своих двоих или с вьючным ослом, держались от меня на почтительном расстоянии. К вечеру вдалеке показались Лирийские горы. Багряно-золотое солнце стекает по моей спине, брызжет пурпурным и розовым на горные вершины. И эти горы так опасны? А по виду и не скажешь!

Я заночевала на крутом склоне холма, здесь мне никакой ветер не страшен. И здесь никто меня не найдет. Ночь напролет в воздухе слышится шепот. Не понимаю, шепчущий обращается ко мне? Прижимаюсь ухом к склону – и шепот все отчетливее, словно меня и источник звука разделяет лишь слой камня. Некоторое время я еще бодрствую. Но, засыпая, все еще слышу шепот и в полудреме спрашиваю себя: проснусь ли я снова? Или, последовав за странным звуком, навеки обращусь в камень? Затем стану холмом. А однажды – горой.

Но утром я спросонья протираю глаза и сердце бешено бьется в груди. Гнедой умял часть моего провианта, но я даже не злюсь. Меня переполняет благодарность: я жива! В полном сознании, здорова и полна жизни! Разве можно воспринимать все это как должное?

– Мы на верном пути! – обращаюсь я к своему Гнедому.

И по этому пути мы следуем дальше – минуем горы, движемся на север.

Ехать верхом у меня получается все лучше. Тут ничего сложного: надо представить, куда мне хочется поехать. Главное, мысленно не перенапрячься. По-прежнему не понимаю, как это работает, но, похоже, у Гнедого есть какие-то тонкие радары, и он без труда улавливает мои сигналы. Ни разу не замялся, не замешкался. Местность меняется, и, осмелев, я думаю попросить Гнедого поскакать рысью или даже легким галопом. Так будет быстрее!

– Ты самый-самый лучший! Без тебя я бы тут застряла! – признаюсь Гнедому. Треплю его по шее, скрытой под густой гривой, почесываю там, где ему больше всего нравится.

На третий день мы скачем по каменистой местности – предгорью. Здесь погоня нас не настигнет. А уж в том, что за нами гонятся, я не сомневаюсь – вопрос лишь, когда преследователи нападут на след. Одно только плохо: земля тут неровная и твердая, приходится подолгу искать траву для Гнедого, да и двигаемся мы теперь медленнее. Но на Гнедого можно положиться! Он надежно везет меня по усыпанной галькой равнине, каждый его шаг выверен и точен. А в поиске питьевой воды Гнедой просто незаменимый помощник!

Наконец дорога, ведущая нас вдоль гор, свернула с севера на восток. До побережья теперь всего день, может, полтора дня пути! Но ехать стало труднее. Частенько я спешиваюсь и веду Гнедого под уздцы: боюсь, он споткнется о камень. Или угодит копытом в трещину и упадет. Воскресив в памяти карту Лиаскай, решаю поехать к северу от гор, там должна быть необитаемая долина. Вдруг получится двигаться быстрее? Лучше всего под покровом ночи, когда нас никто не заметит.

К вечеру мы добрались до долины. Унылый пейзаж простирается до горизонта – пыльная земля, поросшая невысоким кустарником. Смутно напоминает вереск, только этот кустарник не цветет. Под копытами Гнедого хрустят ракушки – значит, до моря рукой подать! Еще светло, и мы скачем быстро. Хочу проехать больше, пока не наступила ночь.