Эллисон, потом снова на меня. Похоже, она поняла, что между нами что-то происходит.

Эллисон молча повернулась и вошла обратно в комнату Кэлли, закрыв за собой дверь.

Мне потребовалась вся сила воли, чтобы не пойти за ней, но я знал, что облажался. Я не имел права прикасаться к ней снова.

— Не мог ли ты рассказать, что происходит? — прошептала мама обеспокоенно  и даже немного испуганно.

Я замер, не сводя глаз с закрытой двери в комнату Кэлли.

— Ма… я все испортил… Мне… Мне нужно уйти. Извини.

Глава 27

Эллисон

«Близнецы, возможно сейчас вы не ладите с вашим возлюбленным. Это все временно, так что не расстраивайтесь и не придавайте слишком большого значения неурядицам. Вскоре Меркурий развернется обратно в прямое движение и разрешит недопонимания».

Беттине я сказала, что не могу говорить о том, что произошло, но заверила, что продолжу работать с Кэлли. Она, хоть все еще была в замешательстве, похоже, почувствовала облегчение.

Седрик написал мне несколько дней спустя. Это было в вечер понедельника. Я только вернулась после работы с Лукасом и принимала ванну. Мое тело тосковало без прикосновений Седрика так же сильно, как болело сердце. Такую сильную боль утраты я испытывала лишь однажды — потеряв мать. Телефон пиликнул, я села в ванной, чтобы проверить, кто мне написал.

Седрик: Эллисон, пожалуйста, прости меня. Все это… это не то, что ты думаешь. Я объясню тебе когда-нибудь. Пожалуйста, просто знай, что ты очень много значишь для меня.

«Почему? Да пошел ты, Седрик! Иди на хер за то, что причинил мне столько боли!»

Я швырнула телефон и он разбился, упав на кафельный пол.

Меня душили рыдания. Вот бы вернуться на несколько недель назад и остаться там навсегда. Тогда у меня было так много надежд на будущее, так много любви… Я была уверена, что это любовь, а не похоть, и теперь не знала, смогу ли доверять своей интуиции.

У меня не было сил вылезти из ванны. Последние дни я едва притрагивалась к еде, а завтра мне предстояла работа с Кэлли и встреча с матерью Седрика. Я подумывала отказаться, но решила, что не позволю Седрику забрать единственное, что осталось хорошего в моей жизни. К тому же Кэлли не должна расплачиваться за ошибку своего брата-подлеца.

Я понятия не имела, как он, или что рассказал своей матери. Зато я точно знала, что он бросил меня, потому что нашел другую женщину. Однако его сообщение сбило с толку. Седрик утверждал, что «это не то, что я думала». Тогда что, черт возьми, это было? Как еще можно понять «да» в ответ на вопрос: «Есть кто-нибудь еще?»?

В любом случае, какова бы ни была причина, Седрик нанес мне глубочайшую рану, и она вряд ли заживет. Хорошо хоть, что он не стал тянуть, и все быстро закончил. Бог знает, что тогда бы было.

***  

Месяц спустя плохой сон, аппетит и ярость на Седрика начала сказываться на мне.  

— Эл, проснись, ты опоздаешь на работу! — я снова не услышала будильник и меня разбудила Соня.

 В последнее время я засыпала только под утро, а через пару часов уже приходилось вставать на смену в закусочную.

— Эл, ты же знаешь, что когда-нибудь тебе придется поговорить со мной об этом? – сказала Соня, обняв меня.

— Разговоры ничего не изменят. Да и говорить-то не о чем. Седрик бросил меня, ради кого-то другого. Моя жизнь снова превратилась в дерьмо, и я снова одна. Конец истории.

— У тебя есть я, дурочка. Но этот ублюдок… Ты была так счастлива, и он, казалось, был от тебя без ума. Я видела, что он влюблен в тебя. Я просто уже не знаю во что верить. Я хочу отрезать ему яйца и... — Соня замолчала, покачала головой, схватила расческу и начала расчесывать мне волосы.

— Ты ведь знаешь, что я могу сама расчесаться?

— Конечно, дорогая, знаю. Просто позволь мне позаботиться о тебе.

«Во что превратилась моя жизнь?»

Слезы потекли из глаз, я встала с кровати и услышала, как Соня ахнула.

Я знала, что сильно похудела. Смотря в зеркало, я видела свои ребра и испуганное лицо моей соседки было тревожным звоночком.

***  

Ко второму месяцу ПС («После Седрика») я набрала около пяти фунтов и понемногу возвращалась к жизни.

Компания «Яркие горизонты» дала мне еще одного клиента с синдромом аутизма — десятилетнего мальчика, с которым я работала по утрам в субботу.

Габриэль был милашкой, я в основном водила его по магазинам и сопровождала на семейных пикниках и прогулках. Мне не нужно было наряжаться в костюм, и я не встречалась с его братом, так что это было довольно спокойная работа без стресса, даже несмотря на то, что Габриэлю нравилось утыкаться и нюхать мои волосы, а иногда выдергивать прядки.  

       Работа здорово отвлекал меня от мыслей о Седрике или, скорее, от того, что Седрик исчез из моей жизни. За одним исключением — красивое лицо Кэлии, так похожее на брата, продолжало быть суровым напоминанием о том, что я потеряла.

Как-то в очередной вторник, когда я была у нее, Беттина пригласила меня поужинать с ними. На столе были домашняя паста-руот с сыром. Кэлли умела пользоваться вилкой, но предпочитала есть руками, и я старалась вовремя остановить ее. Беттина внимательно наблюдала, как я подбирала кусочки, упавшие с вилки, и внезапно поразила вопросом:  

— Эллисон, мой сын не ответит мне, а ты скажешь?

Сердце сжалось при одном упоминании о Седрике. Я была удивлена и в тоже время рада, что Беттина не поднимала эту тему… до сих пор.

— Мы с Седриком, — я прочистила горло, — недолго встречались. Я влюбилась в него, но он порвал со мной. Точных причин я не знаю, но рада, что он сделал это именно тогда, а не затягивал на неопределённый срок.

Я была горда своим ответом.

Беттина вздохнула.

— Спасибо, что рассказала, хоть это и не мое дело. Я звонила ему и несколько раз просила рассказать, что случилось, но он просто закрывается и меняет тему. Кажется, я даже не видела его с того вечера.

— Он вообще не приходил повидаться с вами или с Кэлли?

— Боюсь, что нет. Седрик всегда был замкнутым. Калеб, как открытая книга… но Седрик другой. Мы созваниваемся, поэтому я знаю, что физически с ним все