Седрик распахнул глаза.

— Ты хочешь, чтобы я?..

— Я хочу…тебя.

— Я и так твой, – улыбнулся он.

— Знаю. Но я хочу… знаешь… всего.

Он поглядел прямо мне в глаза, и я почувствовала, что становлюсь мокрой от предвкушения.

— Ого… я правильно тебя понял?

Я все еще сидела на нем сверху, и почувствовала, как его член затвердел.

— Да.

— Подожди… ты уверена, Аманда? — он вынырнул из-под меня и сел. — На прошлой неделе ты сказала, что хочешь подождать.

За неделю многое может измениться. Я знала это лучше, чем кто-либо.  

      — Тогда я хотела подождать, теперь не хочу.

— Что изменилось?

— Ничего. Я проснулась сегодня утром и поняла, что хочу трахнуть своего парня. Разве это так плохо?

— Детка, ты серьезно? – рассмеявшись, он притянул меня к себе. — Действительно серьезно?

Вместо ответа я толкнула его обратно на кровать и сняла футболку.

Седрик обхватил мою грудь через кружевной лифчик и ворвался языком в мой рот, пока я терлась об него.

— Мы не обязаны это делать, — приглушенно сказал он, продолжая целовать меня.

— Я готова. Чувствуешь? — я направила его руку в свои трусики.

Седрик застонал и поцеловал меня еще сильнее. Я застонала в ответ от удовольствия, когда его палец оказался внутри меня.

— Поклянись своей матерью, что ты готова, – прошептал Седрик сквозь поцелуи.

 Я могла поклясться. Обеими.

— Клянусь… своей матерью.

Седрик снова завладел моими губами, а я расстегнула молнию на его джинсах и стянула их вниз.

Я продолжала тереться об него, крепко целовала и запускала пальцы в его волосы.

— Аманда, ты такая чертовски красивая. Я так давно хотел тебя… так долго ждал. — Седрик снял с меня бюстгальтер и бросил на пол.

— Я принимаю таблетки.

— Хорошо.

Он продолжил целовать меня, затем начал медленно стягивать с меня трусики.

Я стянула с него футболку, а он снял боксеры. Мы оба были совершенно голые.

Седрик перевернул нас так, что я оказалась под ним. Некоторое время мы просто лежали, глядя друг на друга.

— Все хорошо, детка?

Я кивнула и прикусила нижнюю губу, почувствовав, как кончик его члена входит в меня, обжигая. Сначала я хотела заплакать от боли, но закрыла глаза и велела себе расслабиться. Седрик двигался очень медленно, и с каждым толчком я все больше привыкала к этому чувству, пока в конце концов боль не превратилась в нечто иное.

Седрик застонал, поняв, что теперь и я получаю удовольствие, и чуть ускорился.  

Но мне было этого мало. Я не могла им насытиться и попросила двигаться быстрее. Когда оргазм настиг меня, Седрик прикрыл мне рот рукой, чтобы я могла кричать в нее, пока кончала.

Его глаза закатились, и я поняла, что он тоже кончает.

Седрик остался внутри меня, и, покрывая мое лицо поцелуями, впервые прошептал:

— Аманда Роуз Томпсон, я люблю тебя.

Глава 30.1

Седрик

Апрель 2002 г.

— Седрик… Седрик, вставай. Иди домой и поспи немного, — сказал Эд, тряся меня.

«Дерьмо, это не сон, и я правда в больнице».

Здесь шла своя жизнь: по громкой связи вызывали врача, служащие катили тележки с едой, медсестры, смеясь, шли по коридору. На улице за окном своя: шум и суета обычного чикагского утра. Это было несправедливо. Жизнь не могла продолжаться, пока она лежала здесь, борясь за жизнь.

— Нет, сэр, я не могу ее оставить.

— Врачи сказали, что сегодня она не проснется.

Я все еще не мог поверить своим глазам каждый раз, когда смотрел на Аманду со всеми этими трубками и датчиками. Нет, я не мог уйти, ни на одну секунду.

— Эд, поймите, я не хочу ее оставлять.

— Хорошо, сынок, — он кивнул, глядя на меня опухшими от слез глазами.

Уже три дня родители Аманды и я дежурили у ее постели. Вся ситуация казалась сюрреалистичной, когда красивая девушка боролась за свою жизнь в медикаментозной коме.

— Врачи не сказали, сколько еще ждать? Когда они попытаются вывести из комы?

— Может быть, еще пару дней, — всхлипнув, ответила Элейн, садясь рядом с Амандой.

«А если она не проснется? Что, если она никогда не проснется? Как я смогу жить с самим собой?»

В палату вошел доктор, и мы одновременно встали.

— Доктор Трипати, когда планируете выводить Аманду из комы? — спросил Эд.

— Отек все еще слишком сильный. Нужно еще по меньшей мере двадцать четыре часа. Миссис Томпсон, могу я поговорить с вами наедине?

— Конечно.

 Элейн вместе с врачом вышла в коридор.

Я подошел к Аманде и нежно коснулся ее длинных темных волос. Она казалась такой мирной и спокойной. Совсем не так, как выглядела в последний раз, когда я ее видел.

У меня сжалось сердце.

— О, Боже, пожалуйста, не допусти, чтобы с ней что-нибудь случилось. Пожалуйста. Я сделаю что угодно. Что угодно, — тихо прошептал я, а когда Эд тоже вышел в коридор, продолжил чуточку громче: — Аманда… Мне так жаль, малышка. Я бы все вернул, если бы мог. Если ты проснешься, я обещаю, что больше никогда тебя не оставлю. Я вел себя глупо, малышка, так глупо. Пожалуйста, просто будь в порядке, и я никогда не оставлю тебя. Пожалуйста. Пожалуйста. Пожалуйста. Я люблю тебя, малышка. Я тебя люблю.

Я не смог сдержать слез, вспоминая, каким дураком был.

В ночь аварии Аманда взяла машину отца, чтобы поехать ко мне в общежитие, потому что я впервые с нашей встречи не ответил ни на один ее звонок. Я сделал это намеренно, поскольку начал сомневаться.  Наши отношения развивались уж слишком стремительно, и Аманда поговаривала о совместном будущем. Я любил ее, правда любил, но мне было всего двадцать два, а ей восемнадцать. Не слишком ли рано говорить, что я буду ее первым и единственным мужчиной? Для меня всего этого стало слишком много.

В тот день я был сам не свой, и боялся, что, если отвечу на звонки Аманды, то сделаю какую-нибудь глупость. Например, порву с ней или что-нибудь еще. Я убедил себя, что мне нужно проанализировать ситуацию, дистанцироваться и посмотреть, как на самом деле к ней отношусь.

Сара была высокой, светловолосой девушкой, игравшей в женской баскетбольной команде и жившей на моем этаже через холл с женской стороны. Она флиртовала