— Вот жаль, тут звука нет, было бы слышно какие гадости она мне наговорила.

— Сейчас будет звук, — Секретарь по сфере ладонью поводил и…

— С таким отношением, ты очень скоро вылетишь из Академии. — Послышался голос из сферы. — Хотя, так даже лучше будет. Так что продолжай в том же духе!

— Не услышал ни одного оскорбления, — задумчиво пошевелил усами секретарь. — Зато ты опоздала и устроила драку! А перед этим меня хотела отравить! — и почему он никак тот случай не забудет? — Тебя за такое не просто исключить надо, а вообще в темницу бросить!

— Бернард! Я сам разберусь. — сердито рыкнул вошедший наконец ректор. — Сойвель, в мой кабинет.

Понурив голову, я поплелась за ним. Сейчас он меня отчитает, скажет, что допустил ошибку, приняв меня в Академию. Я так и слышала, как он говорит: «Ты разочаровала меня, Сойвель. Очень сильно разочаровала». И это так не справедливо!

Я же ни в чем не виновата! Я не хотела этого — оно само!

— Сойвель, — начал ректор строгим тоном, который не предвещал ничего хорошего. Он подошел к столу, обернулся и изменился в лице. И посмотрел на мои руки. Точнее на черную дымку, которая их оплела.

— Ты что делаешь? — спросил он.

— Это не я, — испуганно прошептала. Пальцы зудели, я явно ощущала энергетический поток, который струился между ладонями, набирая силу. Черный шар стремительно рос, а я понимала, что это все нужно немедленно куда-то сбросить, иначе он взорвется прямо у меня в руках. И заорала. — Лучше вам куда-то спрятаться поскорее!

Ректор прятаться на стал, а за руки меня схватил, и мне в лицо ударил поток прохладного ветра. Документы, лежавшие на столе разлетелись по кабинету и вихрем закружили вокруг нас.

Шар начал постепенно исчезать, и энергия, которая словно пыталась разорвать мое тело и пространство вокруг, изнутри стихала.

Я обмякла, чувствуя слабость, но Рагнар вовремя меня поймал и усадил в кресло. Даже водички дал попить, которой именно в тот момент очень захотелось. Потом холодным влажным платком промокнул мой лоб и щеки, и стало совсем хорошо.

— Вот так. Уже лучше, — он нежно погладил меня по голове, а потом провел ладонью по щеке и я поняла, что, оказывается, плачу. Просто в тот момент так плохо было, что даже не заметила, как из глаз полились слезы.

— Что… со мной? — дрожащим голосом спросила дракона.

— Я такого раньше не встречал. Такого огромного всплеска силы у кого-то, кроме драконов… Скорее всего она, накопленная и не использованная, искала выхода. И в драке, и сейчас. Если бы не я, ты разнесла бы пол Академии, — задумчиво протянул Рагнар.

— Ой, — даже страшно стало от такой перспективы. — Почему я не могу это контролировать? Во время драки то же самое было. Я вот, что подумала, может сила от моих эмоций зависит? Когда злюсь, например.

Ректор прикусил губу, а уверенно заявил:

— Все может быть. Будем проверять. После занятий снова встретимся в тренировочном зале.

Я кивнула. А что мне оставалось делать?

— Ты готова? — Рагнар Распрекрасный склонил голову.

— Нет, — вздохнула.

Во-первых, я чувствовала себя так, словно меня засосало в родные болота, пожевало слегка и выплюнуло за несъедобностью.

В-вторых, я уже откровенно боялась своей силы. И очень-очень хотела увидеть бабулю. Потому что ректор ректором, он, конечно, много чего знает, но черных ведьм издавна учили только черные ведьмы, а не серебряноволосые драконы.

Но делать нечего, научиться управлять моей силой надо как можно скорее, чтобы ни меня не разорвало, ни столицу.

Так что я внимательно выслушала Рагнара.

— Пойми, не важно даже, сколько в тебе сил. Откуда ты их берешь. Какие стихии тебе подвластны…

— Да? — уточнила скептически.

— Да! Важно, насколько ты ею управляешь. Потому что лучше быть слабым магом, но в совершенстве владеть заклинаниями и своими способностями, чем уметь одним взахом уничтожить полгорода…

— Или отправить черных колдунов за пределы обозримого мира? — спросила уже почти весело.

— Ну, это… тоже неплохо, — он улыбнулся. — Скажи, что самое главное в управлении?

— Контроль? — предположила.

— Нет. Умение концентрироваться и четко видеть… хотя давай пока скажу так — точно бить в цель. В твоем случае — с такой силой — превращать кузнечный молот в щипчики, понимаешь?

— Не очень… — я растерялась.

— Вот скажи, что ты можешь молотом сделать?

— Разбить кому-то голову?

— Сойка, какая-то ты кровожадная… для ульдры, — покачал головой ректор. Может сообщить ему, что нет смысла дальше притворяться — император и так все знает? Ох, не стоит думать про императора! — А еще есть идеи?

— Ну, меч выковать… Стену разрушить.

— Вот. А ведь магу чаще всего нужно не это.

— А что? — вот тут я и правда удивилась. Зачем еще магия, как не творить великие дела?

— Ну, например, посадить зернышко. Наполнить силой небольшой артефакт.

— Зажечь свечу вместо того, чтобы устроить пожар? — начало до меня доходить.

— Точно! Вот мы и сконцентрируемся на концентрации, — он подмигнул. — Начнем с позы.

— Эм-м, — растерялась.

— Встаешь прямо, грудь вперед, плечи назад, подбородок наверх. Ну и руку вытягиваешь, если необходимо…

— К-куда?

— Туда, где будет точка приложения магии! Вот давай хотя бы на тот яркий камушек на стене.

Все сделала, как Рагнар велел и посмотрела на него ради дальнейших указаний.

— Теперь представь, что внутрь тебя течет свет. Но не просто наполняет тебя как ему нравится, а ручейками вливается в широкую реку и превращается в озеро в твоей груди. Представила?

— Ну вроде бы… — нахмурилась.

— А теперь преобразуй свет в разящий луч и уничтожь тот камень! — ректор не говорил, а вещал, и от торжественности его голоса я еще больше распрямилась, вскинула руку, прищурилась, ка-ак направила…

«Пш-ш» — с таким звуком жидкая струйка дыма вырвалась из моего пальца.

— Простите, — пробормотала растерянно. — Может вы это… все забрали у меня? После вспышки.

— Нет, забрать такое не возможно, так, приглушил слегка… — ректор потер подбородок. — Давай-ка я тебе помогу.

Он неожиданно встал сзади и прижался к моей спине.

— Вы это… зачем? — пробормотала.

— Помогаю, — пояснил он. — Не отвлекайся.

Его левая рука легла на мой живот, а правую он вытянул вперед, заставляя меня повторить этот жест. Сам же положил подбородок на плечо и принялся нашептывать на ухо: