— Осталось только сварить укрепляющий отвар, — наливая воды в чугунок и подтопив печурку, рассуждала она. — Жаль, порядок тут не навести, ведь неизвестно, когда эти «доброхоты» заявятся. Еще заподозрят чего.

Ботинок из холщовой торбы старухи она вытащить не смогла — Арина, обмякнув, придавила сумку с ее содержимым всем телом. Да и, откровенно говоря, бросать вот так свою бывшую хозяйку было неправильно. Ведь понятно же, что пожилую женщину обманули. Поэтому Лукерья решила, что им просто надо как-то вместе выйти на люди и попросить доставить их в город к особняку сэн Хейля. План казался простым, только вот требовалось еще уговорить запуганную старушку, после того как она придет в себя, да еще надеяться, что той хватит сил.

Домовой, торопливо отмеряющей травы, отчаянно казалось, что время утекает сквозь пальцы и она просто может не успеть.

— Ничего-ничего, — бормотала она себе под нос, — меня еще Эличка ждет, и Полю я обещала с клубом помочь. Полоцкие, опять же, без рецептов... Нехорошо это, обещать впустую, а значит, непременно надо вернуться! И я вернусь! — погрозила она затаившемуся пауку столовой ложкой. 

Упомянутый в мыслях Лушки Поль сейчас о клубе совсем не думал. Выполняя поручение отца, парень благополучно добрался до дома и, получив согласие матушки, разорял запасы родительской кухни, набивая мешок провиантом.

Их кухарка Малика, полная добродушная дама в годах, помогала как могла, подпихивая пареньку свертки с пирогами и бутербродами. То, что все это могло уже обеспечить едой бригаду строителей, этим двоим даже в голову не приходило.

Остановила Поля только тяжесть мешка, он в какой-то момент осознал, что еще пара свертков — и не то что до соседского дома, а даже просто из кухни выйти с поклажей будет проблематично.

— Наверное, больше не надо, — с трудом взвалив торбу на плечо и пристроив поудобнее петлю завязки, отмахнулся он от коробочки с пирожными, — там и так еды достаточно.

— Но там же девочка, — улыбнулась кухарка. — Она такая худенькая, и ей, наверное, будет приятно. Тем более... — тон тетушки Малики стал заговорщическим, — это твои любимые ореховые трубочки.

При мысли о вкуснятине Поль сглотнул и, мужественно решив, что обязан утешить расстроенную Эльку хотя бы ореховым лакомством, да и обижать заботливую кухарку некрасиво, взял протянутую коробочку.

Парень даже не предполагал, что эта коробка с пирожными выведет его на след вора и злодея, побывавшего в особняке сэн Хейля и чуть не погубившего сад и Подкопайло.

Пыхтя от натуги под увесистым мешком, Поль целенаправленно топал вдоль лужайки к боковой калитке. Так как их дом был угловым на перекрестке двух улиц, то на одну из них сделали калитку, чтобы кухарке было ближе ходить к торговым рядам и рынку. Парадный же выход с воротами вел на улицу, которая из широкой аллеи переходила в городскую гордость — небольшой, но тщательно оберегаемый парк. Все, что могли себе позволить городские власти и жители.

Совершенно не обращая внимания на сидевшую у клумбы в обнимку с куклой младшую сестренку, он почти прошел мимо, когда вопрос, заданный ей, заставил его круто развернуться на месте.

— Поль, а наши цветочки не заболеют, как у соседей? — Лисика, посверкивая чуть испуганными глазками, покрепче вцепилась в куклу и вопросительно смотрела на брата.

— Ты видела, как у соседей заболели цветочки? — тут же среагировал парень. — Расскажешь? Надо ведь знать, как они заболели. Тогда будет понятно, заболеют наши или нет, — стараясь выпытать увиденное малышкой, важно заявил он.

— Там сначала красиво было, я из-за забора смотрела, — стала рассказывать девочка, — а потом стало все некрасивым и серым, а из калитки тетя выскочила в шляпе набекрень и вся растрепанная. Она ботинком махала, и лицо у нее было злое, а цветочки на заборе почернели. — Девочка, видимо смущаясь, прикрыла рот ладошкой и, сделав таинственные глаза, негромко добавила: — Тетя, наверное, больная.

— Почему ты так решила? — Поль уже не сомневался, что сестра видела злодейку, но вот выводы девочки его удивили.

— Ну... — Лисика чуть покраснела. — Про леди так не говорят, но тебе я скажу по секрету, если отдашь мне свои пирожные! Мы с Мими будем играть в чаепитие, но играть без пирожных и гостей неинтересно. А может, ты поиграешь с нами и ореховые трубочки поделим поровну?

Поль, поставив тяжелый мешок на дорожку, присел рядом с сестренкой и, протянув ей коробочку со сладостями, стал объяснять:

— Понимаешь, Лисика, у соседей большая беда, и папа отправил меня за едой. Вот пирожные для тебя и Мими, но играть мне сейчас некогда. Потом, когда все наладится, я позову Элию, и мы вместе с ней поиграем с тобой в чаепитие. — Парня нисколько не заботило, что он пообещал сестре, не спросив при этом саму Эльку. Зато Поль очень надеялся, что обещание сразу двух участников для игры поможет ему узнать еще какие-нибудь подробности.

— Ну ладно. — Забрав из его рук коробочку, маленькая лакомка тут же выудила из нее пирожное и запихнула в рот, благо оно было не слишком большое.

— Лисика, ты обещала рассказать про ту тетю, если получишь пирожные! — строго напомнил ей брат. — Надеюсь, она тебя не заметила?

— Фе фаметила, — с полным ртом пробубнила малышка, мотая головой и торопливо прожевывая и проглатывая. — И Мими не заметила, мы вон там за столбиком были. — Она ткнула в столбы ограды, на которой висела калитка. — А тетя точно болела! У нее животик болел, потому что она сильно напукала у соседей! И еще лицо было такое... — Сестренка махнула рукой и наморщила лоб, пытаясь описать лицо вышедшей от соседей «больной» тети, — ну, не такое, как когда она заходила. Когда заходила, то была нормальная, только старая, почти как мама.

— А как она выглядела? Сможешь рассказать? — с надеждой поинтересовался Поль.

— Ну-у... шляпка у нее была с перышками, — задумчиво начала описывать сестренка, косясь на пирожные в коробке, — платье такое темно-синее, с блестящей брошкой из камешков под воротничком. Еще в руках альбом, наверное, был. — Девочка сколупнула орешек с трубочки и сунула в рот. — А еще волосы кудрявые и черные, — завистливо добавила она, сдув со лба светло-рыжую прямую челку. 

Видимо решив, что рассказала достаточно, Лисика, посадив к себе на колени свою Мими, стала «кормить» ее, размазывая по кукольному личику крем и налипающие на него крошки.

Вздохнув, Поль встал и, вернувшись к мешку, снова закинул его на спину. Описание злодейки могло совпадать с половиной дам их городка, и он уповал только на то, что, возможно, Элька догадается, кто это мог быть.

В это же самое время в ветхом домике «ведьмы» Лукерья уговаривала пришедшую в себя Арину выйти к людям.

— Пойми ты, упрямая женщина! — горячилась она. — Тебя обманули, чем-то опаивают под видом сокрытия от магов, живешь в грязи, и неизвестно, что за зелья по заказу этих своих «спасителей» варишь! Никто тебя жечь не будет!