горло (т. е. типа, с передовым сельским хозяйством, хоть и построенным несколько экстремальными методами; если бы не эти методы, страна была бы просто сытой). А так получается, что принял страну с сохой, а оставил (видимо) даже и без сохи, которая пропала где-то при голодоморе, но зато с атомной бомбой. То есть все средства ушли на вооружения, причем бомба была сделана по ворованной технологии. Заметим, что диктаторы всегда присваивают все научно-технические достижения, появившиеся в годы их правления, как будто они это сами придумали или изобрели. И весь прогресс якобы сосредоточен на территории контролируемого ими государства, а другие страны как бы и не развиваются в этот период совсем. В данном случае в СССР было осуществлено догоняющее развитие в области ядерных вооружений, первоначально основанное на слепом копировании, в дальнейшем (уже по смерти диктатора) разработки стали действительно вполне оригинальными и уникальными. А сохи так и не появилось, зерно массово закупалось за рубежом… Сейчас я изобрету какую-нибудь неопровержимую фразу о достижениях современной российской власти. Например, такую: «За годы правления Путина производительность процессоров выросла в сотни раз, и появились квантовые компьютеры» или еще ценная мысль для будущих поколений (после 2036 г, быть может, даже 2042 (хе-хе)): «Путин принял Россию без единого айфона и планшета, а оставил с десятками миллионов штук». По-моему, по сравнению с какой-то сохой получилось очень даже неплохо… Опция для фрондёров – со смелой критикой наперевес: «Никогда российский народ не жил так плохо, как при Байдене с этой их так называемой Камеллой Харрис».

13.11

Вернемся к успешным примерам диктаторства в XX веке. Оба случая относятся к небольшим странам, которые проводили политику сотрудничества и союзничества с передовыми капиталистическими странами и использовали их в качестве гарантии своей независимости. В обоих случаях произошла интеграция в международное разделение труда на базе развития и укрепления частной собственности, доступа международных компаний к ресурсам стран и поощрения иностранных инвестиций. В обоих случаях ни о какой борьбе с мировым колониализмом и империализмом или враждебным окружением в лице экономически передовых стран речь не шла ни на одном из этапов развития. Безусловно, талант лидеров проявился в поддержании политической стабильности и (в случае с Сингапуром) избежании межэтнических конфликтов. Но в остальном, всё решили запущенные рыночные механизмы конкуренции, при максимальном стимулировании инвестиций из-за рубежа, разумное и прозрачное правовое регулирование и независимые суды. Тайвань уже стал периократической страной, по-видимому, Сингапур ждет примерно такой же путь.

13.12

Получается, что незаменимые и великие вожди, борющиеся с мировым злом, никогда не приводят возглавляемые ими страны к экономическому процветанию. Они всегда ведут к экономической и/или политической катастрофе. Это даже не провал, а настоящее и полноценное диктаторское фиаско какое-то, просто крах… Реальная антиреклама гениальных (при жизни) незаменимых (при власти) правителей получается, если сравнивать результаты их деятельности с периократическими странами. Но другого XX века у меня для читателей нет. Например, только специалисты могут перечислить лидеров Нидерландов или Дании в XX веке. Совершенно точно, что среди них не было ни совершенно незаменимых, ни общечеловечески гениальных личностей. А результат их управления весьма впечатляющ. Без видимых жертв и чрезмерного народного напряжения эти страны находятся в окрестности первой десятки стран по ВВП на душу населения. Данные страны обладают гораздо более мощным ресурсом, чем любая возможная гениальность правителя, они обладают зрелой периократией. Причем и Нидерланды, и Дания весьма комфортные для проживания страны, с мощной социальной поддержкой, там нет ни политических преследований или какого-либо принуждения граждан в экономической сфере.

13.13

Итак, гипотеза, что несменяемые, гениальные (в процессе властвования), незаменимые (будучи при власти) вожди способны привести страны к процветанию, используя некий особый уникальный для страны путь в кольце врагов, обоснованно отвергается. Наиболее устойчивые и богатые страны построены на принципах периократии, а не вождизма. Что совершенно естественно. Только ответственная власть может быть эффективной. А ответственность власть имущих наступает только после заранее предусмотренной и планомерной утраты ими властного ресурса, то есть при сменяемой власти. Автор это повторяет специально, чтобы довести до степени очевидности. Надо же как-то использовать основное правило демагогии в благих целях.

13.14

Пока мы не удалились от паноптикума политических гениев в количестве аж 26 штук, и их флюиды еще оказывают непередаваемое воздействие на все мыслительные процессы автора, давайте осчастливим человечество какой-нибудь фундаментально важной концепцией. Например, введем в научный оборот важнейшую функцию для политиков, назовем ее «функцией гениальности». Рассматривать будет только антипериократические режимы, они просто гораздо более предсказуемы, незатейливы, трогательны и забавны, чем периократические. Функция гениальности нормирована, то есть может принимать значения от 0 до 1, в противном случае, при жизни, например, Сталина, она легко устремилась бы в плюс бесконечность и оттуда бы не вернулась вплоть до выноса его тела из мавзолея… Аргументом этой функции (то есть ее независимой переменной, от которой она зависит; короче, то, что откладывается по горизонтали у ее графиков, если по рабоче-крестьянски выражаться) является время. Ее значение – это относительная гениальность анализируемого политика. У этой функции совершенно универсальный профиль. До прихода к власти гениальность политика находится в области околонуля. Никто (вот буквально НИКТО) его гениальности не замечает, включая и самого политика. Ситуация несколько меняется при приходе его к власти. Тем не менее 3–4 года общество еще сомневается, но по мере расстановки политиком друзей детства, родственников, однокашников, соратников и вообще своих людей по высшим государственным должностям, стерилизации и утилизации политических соперников-конкурентов и концентрации полномочий в своих руках, общественная уверенность в его гениальности начинает крепнуть и расти. Ну, до значения порядка 0.5. К 10-ому году у власти, это уже почти точно единица, причем это становится так очевидно современникам, находящимся под его властью, что несогласные с этим очевидным фактом сами собой куда-то начинают исчезать. А далее, как фишка ляжет. Если политик прилип к власти до своей кончины, то единица у функции гениальности ему гарантирована до конца его земного пути, если нет, то будет крутое пике практически до нуля. После смерти бывает по-разному, тут общих закономерностей нет. Как правило, потомки оказываются не особенно благодарны, и функция гениальности не выдерживает этого и падает вниз (от стыда за их коварство, наверное). Но это происходит не всегда, все зависит от текущей власти в стране. Запомним, что значение гениальности нашего политика является функцией времени и после смерти, причем функцией совершенно непредсказуемой, зависящей от текущих изгибов политической конъюнктуры в стране, в которой он правил.

13.15

Нетрудно видеть, что при антипериократии гениальность является непременным атрибутом политика, властвующего больше