— Где я? Какое сегодня число? — лепечу взволнованно.

— Да что с тобой происходит? — сокрушенно рычит голос, что кажется мне смутно знакомым. — Анжелика!

Кто-то ощутимо встряхивает меня за плечо.

С трудом заставляю себя оценить обстановку, разглядеть все вокруг. И, когда я наконец узнаю это место, то выдыхаю с облегчением.

Номер в дешевом отеле. Тот самый, где мы с Карателем скрывались от «Альтаира». И где мы были близки…

Прислушиваюсь к своим ощущениями. Понимаю, что сейчас я обнажена и укутана в одеяло. Но главное, я в собственном теле, а не наблюдаю за всем со стороны. Я одна в этой реальности.

— Очнулась? — рявкает голос надо мной.

Поворачиваюсь на звук — и встречаюсь с черным, пылающим взглядом.

— Карим? — шепчу, едва сдерживая слезы.

— Собирайся, — холодно приказывает он, но я глуповато улыбаюсь в ответ. — Ты отправляешься домой…

Не позволяю ему договорить. Приподнимаюсь в постели, впиваюсь руками в мощные плечи мужчины, чтобы удержать равновесие, и… Целую его. Так, словно мы не виделись целую вечность. Жадно, отчаянно, безрассудно.

Каратель явно не ожидает от меня подобного порыва, но я обязана убедиться, что мой мужчина жив и действительно находится сейчас рядом со мной. Что это все не сон или очередная иллюзия.

— Я люблю тебя, — лихорадочно выдыхаю ему в губы и опять целую.

Каратель застывает, превращаясь в каменную глыбу. Он не позволяет себе даже прикоснуться ко мне. Но и не отталкивает. И лишь дыхание выдает его истинные чувства. Частое, лихорадочное, жаркое.

Однако стальная оболочка по-прежнему крепка. Только сейчас понимаю, почему Карим не сдается. Минут через десять сюда прибудет Аня, чтобы влезть в мои мозги и заставить забыть об Отчаянных. Каратель твердо решил выбросить «незаслуженно обвиненную во всех грехах» Анжелику из своей жизни. Но в этот раз я ему не позволю.

Разумом осознаю, что должна отстраниться и серьезно поговорить с Каримом, убедить его, чего бы мне это ни стоило. Но тело не слушается. Льнет к огромной махине, пытается растопить искусственный лед. Мои руки обвивают мощную шею, притягивая мужчину ближе. Губы исполняют порочный танец, сметая последние рамки приличия. И, наконец, Карим отвечает на поцелуй.

Но уже через секунду хватает меня за плечи, сжимая больно, и буквально отрывает от себя.

— Анжелика, — хрипло произносит и тут же откашливается. — Объект Энджел! Прекрати немедленно! Если мы провели с тобой ночь, пусть даже и первую для тебя, это абсолютно ничего не значит. Ты возвращаешься домой. И точка!

Первая ночь? Значит, сейчас я нахожусь в изначальной реальности? Занимаю здесь свое же место. Но при этом я чувствую, что по-прежнему беременна. Правда, не знаю, как объяснить все Карателю.

Особенно когда он смотрит на меня таким горящим взглядом. Пытается спрятаться под маской жестокого монстра, но я вижу его насквозь.

— Все такой же грубый и невыносимый, — улыбаюсь нежно и провожу ладонью по его шершавой щеке. — Но главное, живой, — всхлипываю.

Не выдерживаю и вновь ныряю в объятия Карима, ощущая, как с моего тела сползает одеяло. Обжигающие мужские ладони ложатся на обнаженную спину, проводят вдоль позвоночника. Могу поклясться, что чувствую легкое покалывание.

Каратель сколько угодно может играть равнодушие, но способность выдает его, посылая слабые разряды тока в мою кожу.

И все же он не сдается. Отталкивает меня. Сам поднимается с постели, резко срывает с себя футболку и бросает мне. Я лишь усмехаюсь: это мы уже проходили.

— Хватит, Анжелика! Прикройся, — рычит Карим.

Разворачивается спиной ко мне, позволяя одеться, а сам дышит тяжело и сжимает кулаки. Натянув футболку, изучаю Карателя. Скольжу взглядом по широкой, мускулистой спине, вижу, как напряжены его мышцы. Ощущаю, что мужчина борется сам с собой.

Подхожу ближе. Провожу ладонью по плечу, спускаюсь вниз по руке и накрываю крепко сжатый кулак. Приподнимаюсь на носочки, чтобы прошептать Кариму на ухо:.

— Мне нужно многое рассказать тебе. Выслушай, пожалуйста.

Слышу судорожный вздох, знакомый звук закоротившей проводки, хриплое: «К черту!». И пугаюсь, когда Каратель разворачивается ко мне, обхватывает затылок, собирая волосы в кулак, и притягивает к себе. Вгрызается в мои губы. Не сдерживает дикого порыва, выпускает на волю внутреннего зверя, страстного, жадного, готового разорвать меня в клочья.

Отпустив волосы, берет меня под бедра, рывком поднимает над полом и заставляет обхватить его ногами за талию. Делает пару шагов и впечатывает меня спиной в стену.

— Нет, подожди, — сквозь свои же стоны произношу я. — Журналистка… И Командир… Будут здесь с минуты на минуту… А мы… — краснею, как впервые.

— Что? — слегка отклоняется Каратель. — Откуда ты?..

В это же мгновение из коридора доносятся шорохи и голоса.

Взбрыкиваю, соскакиваю с Карима и лихорадочно поправляю футболку. И когда этот кошмарный мужчина успел задрать ее, практически стянув с меня?

Сбивчиво дышу, не в состоянии произнести ни слова. И теряюсь под подозрительным угольно-черным взглядом. Сглатываю нервно и только открываю рот, чтобы рассказать обо всем Кариму, как в комнате появляется Аня.

Замечаю ее боковым зрением, но не разворачиваюсь к ней, потому что помню, чем это закончилось в прошлый раз. Журналистка хочет прочитать меня или сразу стереть воспоминания. Наверняка «включила» голубое свечение в глазах и ждет момента.

— Нет! Нет, пожалуйста! — вскрикиваю в панике и утыкаюсь лицом в грудь Карима.

Зажмуриваюсь сильно, до светлых точек перед глазами. Срываюсь на плач и лепечу умоляюще:

— Не нужно проникать в мое сознание. Я сама! Сама во всем признаюсь, — поднимаю взгляд на Карателя. — Да, ты прав. Я действительно Ангел смерти. И мне нужна ваша помощь! Иначе опять кто-нибудь погибнет…

— Энджел, — рычит Карим, и я заранее знаю, что он не отказался от своей идеи. — Так будет лучше.

Испуганно закрываю лицо руками, но вместо того, чтобы сбежать от человека-машины, роняю голову на каменную грудь. Каратель молчит, и только гулкое биение его сердца подтверждает, что ему не все равно сейчас.

Несмотря на призрачную надежду, впадаю в панику: если я не смогу убедить Отчаянных, то забуду обо всем. Я слишком слаба сейчас, чтобы противостоять Ане. Истощена до предела.

— Черт, Карим, что происходит между вами? — возмущенно вскрикивает Журналистка, видимо, прочитав наши эмоции.

— Пожалуйста, — шепчу надрывно. — Не нужно стирать мне память. Я не знаю, в какой эпизод прошлого меня забросит на этот раз. И смогу ли я все исправить, — рвано выдаю в промежутках между рыданиями. — Умоляю вас!