Сканирует меня карим взглядом, в котором читаются шок и сочувствие, вздыхает лихорадочно, а после — смотрит на мой живот.

— Есть что-нибудь, чего я не должна «показывать» Кариму? — многозначительно проговаривает она. — То, о чем ты хотела бы сама ему сказать?

— Нет, — бросаю уверенно. — Пусть увидит… все. Абсолютно.

Я слишком хорошо знаю Карателя, поэтому не хочу тратить силы на слова. Все тщетно. Он поверит лишь своим глазам.

Аня переключается на Карима, который невозмутимо впускает ее в свое сознание. Доверяет. Мне бы хоть тысячную долю подобного доверия. Ощущаю, как где-то в глубине души противно скребется ревность.

Журналистке хватает минут десять, чтобы вложить в голову Карателя несколько моих жизней. Удивительно!

Выполнив миссию, она быстро отдаляется, словно чувствуя мое негодование. Аня наверняка поняла, что я приревновала. Как неудобно перед ней. Впрочем, нечего читать чужие эмоции, когда не просят!

В этот момент меня больше волнует реакция Карима. Однако я даже посмотреть на него не в силах. Смелости не хватает. Он, в свою очередь, по-прежнему молчит, не делает никаких резких движений. Я и дыхания его не слышу. Словно в статую обратился.

— У вас всех такая реакция, что я тоже захотел посмотреть «кино», — доносится до меня хриплый смех Командира, который немного разряжает атмосферу.

— Тебе нельзя, — фыркает Аня. — Это касается лишь их двоих. Я всего лишь ретранслятор, — подмигивает мне.

Поспешно отходит к Руслану, берет его под руку и целует в щеку, будто извиняясь за резкость.

Я же, как в замедленном фильме, перевожу внимание на Карателя. Он напряжен, хмур, зол… Целая гамма неведомых ранее эмоций проносится на его волевом лице. Карим скользит по мне долгим, тягучим взглядом, словно видит впервые.

Последняя лампочка в этом многострадальном номере щелкает и умирает. Остается лишь тусклый свет из окна: на улице сегодня как назло пасмурно. Из ванной доносится треск и металлический шум: коротит радио в стареньком гидробоксе. Но и этот «последний оставшийся в живых» электроприбор вскоре умолкает.

Каратель все так же суров и недвижим. Только импульсы тока волнами прокатываются по его коже, отчего мужчина кажется нереальным, фантастическим. И крайне опасным.

Сжимаюсь в комочек, кусаю губы и стискиваю кулачки, впиваясь ногтями в свои ладони. И в какой-то момент всерьез задумываюсь о том, чтобы «выпрыгнуть» из этой реальности. Но тут же отгоняю от себя глупые мысли.

— Карим, прости, я… — всхлипываю судорожно. — Прости, — глотаю слезы.

Дальше все происходит стремительно, не успеваю и глазом моргнуть.

Беглый черный взгляд по моему животу, крепкая хватка на плечах — и импульсивный рывок. И вот я уже заключена в крепкие объятия Карателя.

— Анжелика, — рычит он и целует меня в макушку.

Одной рукой теперь Каратель держит меня за талию, а вторую укладывает на затылок, зарываясь грубыми пальцами в волосы. Прижимаюсь щекой к его груди, обжигаясь жаром кожи и слыша бешеный стук сердца.

Мне не нужно больше слов. Достаточно и этого скупого порыва, чтобы понять главное: Карим поверил. И простил.

— Кхм, — покашливает Командир, обращая на себя внимание.

Карим выпрямляется, поднимает голову, но не выпускает меня из рук, словно боится, что я опять прыгну в другую реальность. Он прав: совсем недавно я была на грани. Но теперь я не собираюсь сбегать. Больше нет…

— Так, отвлеку тебя по делу. Ты мне времени мало дал, — отчитывает друга Руслан. — Но все же я успел найти место, где вы сможете временно спрятаться. Не царские хоромы, конечно, всего лишь небольшая квартирка на окраине. Зато с бабулей-хозяйкой Аня быстро «договорится». Попозже найдем вам новое убежище.

— Спасибо, друг, — выдавливает из себя Карим, а я радуюсь, что вновь слышу его голос.

Значит, не совсем сломался человек-механизм. Шумно выдыхаю, а он сильнее стискивает меня в мощных руках.

— Нормально все, — отмахивается Руслан. — Судьба у нас с тобой такая — вытаскивать друг друга из всякого дерь…

— Тшш, — толкает его в бок Аня. — Не выражайся при детях. Они тоже слышат, — и осекается, выпалив лишнее.

Упираюсь ладошками в грудь Карима, чуть отстраняюсь и с подозрением смотрю на Журналистку.

— Дети? — цепляюсь за слово, что насторожило меня.

— Оказывается, беременных интересно «читать», — лукаво ухмыляется она. — Я почувствовала не только твое сознание… — косится на мой живот.

— Ань, почему «дети»? — не унимаюсь я.

— Потом узнаешь, — шепчет она и резко меняет тему разговора. — Руслан, нельзя Ника надолго с няней оставлять. Перенеси меня сначала к вашей бабульке. Внушу ей все, что нужно, — и домой. А с этими, — кивает на нас с улыбкой, — ты дальше сам справишься.

Не успеваю добиться у Ани подробностей ее странного «предсказания» и даже попрощаться нормально не могу. Мгновение — и она исчезает в объятиях мужа. От них двоих остается лишь стайка светлячков.

Отвлекаюсь на горячую мужскую ладонь, что ложится на мой животик. Гладит, согревает, заставляет расслабиться. Впервые за все эти дни.

Прикрываю глаза и охотно сдаюсь в плен жестким губам, что сминают мои в требовательном и отчаянном поцелуе. Прижимаюсь к голому торсу Карима, ведь его футболка до сих пор на мне, и обнимаю моего мужчину за широкую талию.

У нас есть всего пару минут до того, как вернется Командир. И не хочется отпускать друг друга до последнего.

Вечер того же дня. Временное убежище Отчаянных

Анжелика

Смотрюсь в запотевшее зеркало, протираю его ладонью — и невольно вздыхаю. Взгляд тут же цепляется за шрамы на плече от ожога Пиротехника. После «помощи» Германа они, конечно, выровнялись, стали меньше и в тон коже, но все же заметны под ярким светом. Жаль, что и здесь Карим лампочки не взорвал: расстраиваюсь от того, как выгляжу сейчас. Сама же не могу восстановиться: сил не хватает.

— И что ты предлагаешь, Карим? — доносится беспокойный голос Андрея из кухни-гостиной.

— Подорвем их всех к чертям, как долбаные террористы, — рычит Каратель. — В прошлый раз мы сделали все по закону. И что получили в итоге? «Альтаир» новую лабораторию построил, стал только сильнее, симбионтов сам научился создавать. Нет, здесь придется вырывать с корнем!

В этот момент я покидаю крохотную ванную, бесшумно прикрывая дверь, и делаю пару шагов в направлении звука. Мы сейчас находимся в той самой квартирке, о которой упоминал Командир. Я могу лишь догадываться, о чем и как «договаривалась» Аня с хозяйкой-бабулей, однако, когда Руслан перенес нас с Каримом сюда, та расплылась в широкой улыбке, отдала ключи и исчезла.