– Да что за хрень такая!? – воскликнул Головин, однако уколы уже сделались мягче, а потом и вовсе прекратились.

Он осторожно вернулся под душ, сначала просунув под струи руку, а потом и сам вернулся на место, включив графеновый излучатель.

По телу пошли приятные теплые волны и Головин стал подставлять под очищающие лучи, то один бок, то другой.

У себя в общежитии они тоже пользовались подобными излучателями, но тут установка была стационарной, а они располагали слабыми переносными устройствами, которые наклеивали прямо на стену.

Правда, примерно через месяц использования, их начинало коротить.

Потом Фред – сосед Головина, приволок пятилитровую емкость моющего средства и они забыли про излучатель, а впоследствии и вовсе отодрали его от стены.

Моющее средство работало лучше, хотя из-за своей дешевизны, иногда становилось причиной микроаннигиляционных реакций.

Раздавался негромкий хлопок и в потоке водозаменителя возникал шарообразный плазмоид.

Если с таким шутить – пытаться потрогать или пристально смотреть на него, он мог ударить в тело и уйти через ноги в пол, оставив серьезный ожог.

К счастью, ни Головин, ни его сосед подобных глупостей не допускали. У самого же Марка такой случай был всего один и плазмоид ушел в потолок, перед этим, правда, пару минут пять кружил вокруг тела, будто выбирая место для удара. Но обошлось.

А вот его соседу – Фредди, плазмоиды являлись регулярно и Головин слышал, как тот ругался в душе, досадуя, что те возникали слишком часто.

Впрочем, это было объяснимо. Фредди практиковал эксперименты с приемом малопроверенных веществ и как полагал Головин, вокруг его соседа возникало некое критическое поле, привлекавшее эти плазмоиды.

Наконец, водные процедуры были закончены, Головин сошел с душевой площадки и уже через несколько мгновений почувствовал себя сухим.

Однако, сухим он оставался все время, пока стоял под душем, а ощущение мокрости было лишь психо-стандартной реакцией.

Водозаменитель в их общежитии имел большой процент настоящей воды и Фред даже приспособился извлекать из него эту воду, чтобы не покупать в магазине. Здесь же был чистый кризалит, вещество идеально подходящее для электронной очистки. Плюс присадки, позволявшие обмануть ощущения человека и дать ему почувствовать свежесть и влажность настоящей воды.

– Ну и никакой он не элеватор! – со своего места выкрикнул Шапс.

– Да что ты орешь все время? – возмутился Гилберт сбрасывая наушники и вставая из-за рабочего терминала. – Я и сам вижу, что не элеватор, если держит девять с половиной процентов и не сплющивается. Не горит, не распадается на НТ-жидкости.

– Вообще-то я добавил ему все семнадцать процентов, – похвалился Шапс.

Гилберт замер, остановив на подчиненном застывший взгляд. Его губы побелели.

После этих признаков, обычно, он либо начинал орать, либо хватал подставку из под вазы и швырял в Шапса.

Последнее случалось уже трижды и дважды Шапсу удавалось увернуться.

– Расход, тварь… Как мы оправдаем расход препаратов? – прошипел Гилберт и для Шапса это оказалось неожиданным, ведь это был какой-то третий вариант реакции.

– Ах, вот вы о чем! Так об этом не стоит и беспокоиться, ведь на прошлой неделе доставщики разбили три емкости с химикалиями, помните?

– И что?

– И то, босс! И то! Я под эти разбитые емкости все наши превышения и списываю.

– Но те потери были списаны актом с уже минувшей датой! Как ты можешь внести туда новые расходы, дебил!?

Гилберт снова потянулся за тяжелой старинной подставкой, за которую, по мнению Шапса, можно было выручить три-четыре сотни.

– Только не нужно резких движений, босс, прошу вас. У меня все в порядке. Оставьте эту древнюю железяку и я вам все объясню. Все свои расчеты.

Гилберт, не раз дававший себе обещание написать на Шапса докладную начальству, подавил вздох и опустившись на рабочее кресло, сказал:

– Объясняй.

Шапс пододвинул стул и сел поближе, чтобы вовремя заметить изменения на лице начальника.

– Помните год назад тот парень с Дувра телепортировался от нас, прямо из дознавательного блока?

– Не факт, что телепортировался. И вообще это был не «парень», а диверсионно-разведывательный комплекс, который только выглядел, как один из нас.

– Ну, хорошо, пусть комплекс. Так вот, когда он испарился не дав нашим спецам, даже начать разбирать его по винтикам, была вспышка, дым и все такое прочее. И я тогда, согласно инструкции, свалился на пол.

– Я тоже свалился на пол и я тоже знаю инструкции. Давай уже к делу, Шапс, не испытывай мое терпение.

– Хорошо, я нашел под стулом некий ауэрбах. Небольшой такой, размером с коробочку для пилюль от кашля.

– Я тоже смотрел под стулом и там ничего не было.

– Потому, что я посмотрел чуть раньше и сунул эту штуку себе в карман.

– Это сокрытие улик, Шапс. Это статья.

– Ничуть не бывало. Может эта штуковина валялась там целый год и не имеет никакого отношения к телепортации парня. То есть, комплекса.

Гилберт взглянул на часы. До обеда оставалось пятнадцать минут и следовало пораньше спуститься в ведомственную столовую, пока конкуренты из соседнего отдела не подмели все со стенда натур-продуктов, оставив остальным только гранулы – полезные, но совершенно безвкусные.

– Ладно! Давай уже по существу! – потребовал Гилберт.

– Короче, это был такой маленький стоп-лог.

– Говори человеческим языком, без этого твоего технарского сленга.

– Маленький приборчик неизвестного происхождения. Я прозвонил его на акцепторе два раза. Принципиальной схемы не получил, но отследил интересный эффект.

– Какой эффект?

– Он менял дату снятия показания на экране акцепторного устройства. Прикиньте, а?

– Что значит менял?

– Отправлял ее взад, понимаете? На целые сутки взад!

– Я понял. Назад. Локальное поле?

– Вот именно. Остальные приборы, которые я включал для определения границ действия этого девайса, были в порядке и даты не меняли, пока я не приближал их к нему на расстояние полуметра. Тогда они тоже сбивались.

– Понятно. Дальше.

– Короче, потом этот приборчик целый год лежал у меня без дела и я не знал куда его приспособить.

– А в хранилище улик ты не думал его приспособить?

– Ну, хватит вести себя, как задница, босс! Я вам сокровенное открываю, а вы…

– Ладно-ладно, продолжай.

– Ну, так вот, весь год – все пятнадцать месяцев я думал, куда его приспособить, пока не появилась тема с химикалиями. Мы же постоянно с ними работаем и это было бы полезно. А раз имеется акт о списании, то я, немного поэкспериментировав, придумал, как вносить в него правки задним числом. Включаю приборчик рядом с терминалом, открываю акт о списании, вношу изменения и они тотчас оказываются в коренной копии, расположенной на главном сервере. Прикиньте, какие чудеса, босс!

– Чудеса, – согласился Гилберт, вспоминая