С одной стороны, для него это был не в новинку, он уже неоднократно попадал в узилище, но лишь в одиночку.

– Кажется очнулся наш новичок! – услышал Головин и через мгновение над ним показалось чье-то лицо.

Шустрые руки пробежались по его, давно опустошенным карманам и лицо исчезло.

– Он давно пустой! – заметили этому неизвестному.

– Да знаю. Но не раз бывало, что-то оставалось во швах.

– А чего там можно зашить?

– Банковский микрочип. Для башлястых господ у банкиров имеется отдельный набор особых услуг. В том числе и таких. Дают тебе карту размером с зернышко и ты ее, хочешь под кожу зашивай, а хочешь в одежку. Без сканера уже не найти.

– Сканер дело копеечное.

– Сканер, да не тот. Микрокарты на спящих частотах работают и отзываются только на кодовый сигнал. В другое время – полный тихарь.

– Хорош пустоту гонять! – сказал кто-то властно и все разговоры прекратились, даже где-то на периферии, где обсуждалась утренняя пайка.

Головин скорее почувствовал, чем услышал шаги кого-то значимого и вскоре над ним склонился тот, что был в зеленой футболке.

– Эй, доходяга, ты как себя чувствуешь?

Головин не был в настроении разговаривать, но понимал, что сейчас ему нужно как-то обозначиться – заявить о себе.

– Я в порядке, командир, спасибо…

– Командир? – переспросил человек в зеленой футболке и обернулся к своим. Парень с голым торсом хохотнул, но другие удержались.

– Я тебе не командир, я тебе товарищ. Ты как сюда попал?

Головин перевел дух. Он понял, что ошибся с этим «командир», но это слово было первым, что пришло ему на ум.

– С трудом соображаю… Несу не пойми что…

– Нормально все, – ответил незнакомец и было слышно, как с облегчением перевело дух все сообщество.

Неловкость для лидера могла дорого стоить многим.

Головин собрался с силами и вцепившись в края койки, сумел принять сидячее положении, попутно спустив ноги и ощутив, как один за другим, с них соскочили слишком свободные башмаки.

– Приветствую всех в этом доме, – произнес он, в то время как перед его глазами была только чернота с проскакивавшими искрами.

Ему ответили не дружно. Ответа вожаков Головин не услышал вовсе, однако спустя секунд десять он стал видеть все достаточно четко, а значит временная немощь начинала его покидать.

Перед глазами побежали разные картины. Вот его везут на каталке по длинным коридорам и санитары поправляют его кислородный бандаж. А вот тюремный корпус, где старший охранник сует в индикаторный блок пачку сопроводительной документации.

Что-то блок принимает, отвечая серией зеленых огней, что-то отбрасывает, требуя перезагрузки документов.

Неизвестно как, но каталка проникла в блок «Б», а контрольный пост видимо, обманули.

И вот он здесь, в камере «пятнадцать – тридцать четыре», куда его поместили до выяснения повода для задержания, поскольку в результате дознания оказалось, что в его поведении отсутствуют какие либо нарушения законов.

Головин поднялся на ноги, ощутив под собой настоящую твердь и сразу направился к первому ярусу, второй от окна кровати, на которой сидел какой-то арестант, до этой минуты разговаривавший со своим соседом.

Головин с ходу ударил его в челюсть, потом добавил коленом и схватив за лацканы, припечатал лбом в лицо.

Истекая кровью, несчастный свалился на пол и не дожидаясь продолжения, выбросил из под шконки мокасины Головина.

Тот присел на трофейную кровать, неспешно переобулся и двинулся к следующему клиенту, который, не желая повторения экзекуции, тотчас протянул свернутую рубашку, за которую Головин по каталогу, отдал немалые деньги.

Она была хороша не только своим модным покроем, но и способностью поглощать несвежие запахи, если вдруг, не получалось вовремя переодеться.

Сбросив вонючие лохмотья, Головин надел рубашку и заметил приглашающий жест к, только что поставленному стулу возле одного из главарей.

Еще не до конца уверенный в своих силах, он подошел и сел, но тотчас начал заваливаться и его поддержала крепкая рука, а потом прозвучал уже знакомый голос:

– Ты кто по жизни, паря?

Головин повернулся к спросившему и ответил:

– По жизни я путешественник. Нигде подолгу не останавливаюсь.

– А что так?

– Прошлое нагоняет, – признался Головин и даже поразился точности этого определения.

– Видать немало напортачил в прошлом, если оно так наседает?

– Я не старался, само как-то получилось.

– А живешь на что?

– Живу на что?

Тут Головин призадумался. Рассказывать, как развозил сверхдорогие бутерброды ему не хотелось. Такое в среде и обычных-то людей особой симпатии не вызывало, а уж в специфической – тем более.

– Правлю программные коды.

– И давно правишь?

– Не очень.

– А до этого что делал?

– Учился. Хотел стать навигатором, но не свезло.

– А чего так?

– С копами не сложилось. Пришлось бежать, а там – прямо под горку, только держись.

– Хорошо сказал. А на что учился, если в кодах стал петрить?

– Учился на другое, в кодах петрить жизнь заставила.

– И хорошо петрить?

– Пока никто не жаловался, – ответил Головин.

Возникла пауза в течении которой все значащие в этом сообществе персоны многозначительно переглядывались.

– Ну, ладно, давай к столу, ты теперь не гость, а человек обоснованный.

– Благодарю, – ответил Головин и сразу стал угощаться тем, что ему пододвигали на плоских тарелках. Он знал, что следовало набраться сил, хотя есть ему совершенно не хотелось.

47

Головин спал на выделенном ему почетном месте в нижнем ярусе. Тяжелые сны проносились потоком смазанных образов, мелькая знакомыми лицами, полузабытыми ощущениями и новыми страхами.

Его веки подрагивали, мышцы, время от времени, судорожно сокращались, чтобы на мгновение выдернуть из объятий сна.

Головин обводил неустойчивым взглядом унылую обстановку и снова погружался в неспокойный сон.

Ему все еще требовался отдых, пусть даже такой.

Уснув в очередной раз, он проспал еще пару часов, прежде чем проснулся от легкого толчка.

Открыв глаза Марк увидел, что уже светало и в узкое окно, расположенное под потолком камеры, проникал слабый свет предутренних сумерек.

Рядом с койкой сидел на корточках человек в зеленой футболке, который накануне вечером организовал для новичка хороший прием.

– Спишь?

– Уже нет, – ответил Головин и приподнявшись, оперся спиной на столбик кровати.

– Я сегодня выхожу. Меня адвокаты компании отмазали.

– Поздравляю.

– Ты не спеши. Я тут местного вертухая подмазал и он сказал, что за тобой ничего весомого нет. Просто непонятки с пересечением орбитального рубежа. А это небольшой штраф, только и всего.

– Спасибо за информацию. Я этого не знал.

– Знал – не знал, мне не важно. Важна другая тема – ты точно можешь коды чекить?

– Проверять и дополнять могу. А с нуля ничего