Однако он никак не мог отделаться от этих мыслей и решил, что проще всего будет позвонить в Зареченск и узнать все из первых рук.

Кокушкин нашел в справочнике телефон Зареченского отделения полиции и позвонил туда.

— Капитан Кокушкин вас беспокоит, из Петербурга, — начал он разговор. — Кокушкин, а не Кукушкин, а то некоторые путают…

— Слушаю, не-Кукушкин! — отозвался его зареченский собеседник.

— А с кем я говорю?

— Капитан Соловьев.

— Коллега, значит…

— Вроде того.

— У нас тут, коллега, одно дело в разработке…

— Хорошо живете! Только одно дело! Вот у нас не меньше десятка… да нет, больше…

— Да нет, само собой, у нас тоже дел выше крыши, но вот по одному особо тяжкому всплыл ваш город. Якобы у вас двадцать восемь лет назад было что-то похожее…

— Сколько?! — переспросил зареченский полицейский.

— Двадцать восемь.

— Это же, считай, в каменном веке! Я тогда еще под стол пешком ходил…

— Да я понимаю. Но ведь у вас наверняка есть какая-то база старых преступлений.

— Да есть, конечно… но двадцать восемь лет назад еще мало что было компьютеризовано… у нас и сейчас-то не все… я понимаю, у вас, в Питере, другое дело, все в цифре, а у нас — провинция…

— Да я понимаю, — повторил Кокушкин. — Но ты, коллега, все же посмотри — может, что найдешь. Я тебе буду очень признателен.

— Попытаюсь… коллега. А что конкретно тебя интересует?

— Вроде бы было у вас двойное убийство. Жертвы — мужчина и женщина, довольно молодые, убиты ночью, с особой жестокостью… там, понимаешь, расчлененка наличествовала…

— Двадцать восемь лет назад? Расчлененка? — переспросил Соловьев и на какое-то время замолчал, видимо, искал данные в компьютере.

— Нет, ничего такого двадцать восемь лет назад не было.

— Ты уверен, капитан?

— Да ты пойми, коллега, у нас город маленький, не то что у вас. Если бы случилось такое особо тяжкое — про него бы точно было известно!

— Так я и думал… — проговорил Кокушкин себе под нос. — Перепутала все Лизавета. Или вообще придумала.

— Про кого это ты?

— Да так, мысли вслух. А что вообще у вас в том году случилось? Вот примерно в такие числа… — Кокушкин, сам над собой внутренне подсмеиваясь, назвал дату тогдашнего суперлуния, которую он вычитал в интернете. Надо же, кому рассказать, что он всерьез воспринял этот бред про маньяков, которые реагируют на багровую луну!

— Да как обычно, ничего такого особенного не случилось, — отвечал капитан Соловьев. — Несколько квартирных краж, мошенничество, хулиганство, одно убийство на почве совместного распития, одно — на почве взаимной личной неприязни, еще одно темное дело — два человека в лесу пропали…

— Два человека? — машинально переспросил Кокушкин. — А кто именно?

— Муж и жена… у них еще мальчик остался, его дальние родственники усыновили…

— Муж и жена? — Кокушкин насторожился. — И ребенок остался? А поиски были?

— Само собой. И наши искали, полицейские, и из МЧС, и добровольцев привлекли… Это выходной был, поехали они на рыбалку с палаткой — и пропали, исчезли ночью.

— И трупов не нашли?

— В деле на этот счет ничего не указано.

— Но если бы нашли трупы, уж наверное бы написали!

— Да уж наверно.

— А больше никаких подробностей нет?

— Ну, ты, коллега, слишком многого от меня хочешь! Говорю же тебе — я тогда еще ребенком был, а в деле никакие подробности не указаны. Не нашли их. И написали — пропали без вести.

— И больше ничего?

— Больше ничего.

— Ох, незадача… а кто это дело вел?

— А вел это дело… — Соловьев на секунду замешкался, видимо, пытаясь разобрать корявый почерк. — Вел это дело старший лейтенант Рыбалев. То есть это тогда он был старшим лейтенантом… потом он дослужился до майора…

— Рыбалев? А где сейчас этот Рыбалев? У вас служит?

— Какое там! Он уже пять лет как на пенсии. Живет, между прочим, у вас, в Питере. То есть не совсем в Питере, но рядом — в поселке Красные Горки.

— Ну, здорово! — обрадовался Кокушкин. — Спасибо тебе, коллега, ты мне очень помог!

— Ну, не знаю… — протянул Соловьев с сомнением. — Если ты считаешь, что помог — спорить не буду… Только заранее предупреждаю, у этого Рыбалева характер не сахар…

— Ну, я всяких характеров навидался.

Закончив разговор с коллегой из Зареченска, Кокушкин выяснил, как можно добраться до поселка Красные Горки, и отправился туда, не откладывая дело в долгий ящик. При этом он еще удачно избежал встречи с начальством, что посчитал хорошим знаком.

Подъехав к нужному дому в Красных Горках, он увидел плотного пожилого дядечку, который подрезал фруктовые деревья на участке.

— Майор Рыбалев? — окликнул его Кокушкин.

— Был майор, да весь вышел! — сварливым тоном отозвался дядька, посмотрев на Кокушкина из-под ладони. — Сейчас перед тобой пенсионер Рыбалев. А ты кто такой и чего от меня хочешь?

— Капитан Кокушкин из полиции, — ответил Кокушкин, назвав номер отделения.

— И что тебе, капитан, нужно?

— Мы что, так и будем через забор разговаривать?

— А это смотря о чем. Может, и разговора никакого не получится. У меня вот работы по саду много. Зима на носу, вот-вот морозы грянут.

— Ну, это касается дела, которое я сейчас веду. А тут, сами понимаете, тайна следствия… не хочется на весь поселок кричать.

— Ну ладно, тайна следствия — это я понимаю. Заходи, капитан! — Отставной майор открыл калитку и впустил Кокушкина.

Двое полицейских вошли в дом, проследовали на кухню. Хозяин поставил на плитку старый закопченный чайник и повернулся к гостю:

— Ну и чем же я тебе могу помочь?

— Вы ведь раньше в Зареченске служили? Так вот, двадцать восемь лет тому назад у вас в городе случилось такое… происшествие…

— Двадцать восемь? — Отставник помрачнел. — Двадцать восемь, говоришь?

— Именно так. Якобы два человека в лесу потерялись, один ребенок остался. Мне сказали у вас в отделении, что вы это дело вели…

— Ну, допустим, я…

— Так вот, у меня по этому делу имеются вопросы… у меня в работе сейчас одно темное дело…

— Значит, все-таки вспомнили про ту историю… — проговорил пенсионер, глядя на что-то перед собой. — Так я и думал… надо же — через двадцать восемь лет…

— А почему вы так думали?

— Потому что очень странное было дело. Странное и страшное. Семья отправилась на выходные в лес с палаткой, и родители пропали. Остался только мальчик. Главное, тот мальчик… — Отставник замолчал, как будто ему трудно было продолжать.

— А что с этим мальчиком? — поторопил его Кокушкин.

— Его нашли тетки, которые в лес за брусникой ходили. Услышали, что кто-то в яме скулит. Думали, лисенок или волчонок, заглянули — а