Укладывая малыша спать, я ещё не знала, что после дня рождения Артура моя мирная и спокойная жизнь во дворце наследного принца закончилась.

Сложности и волнения начались уже на следующий день.

После завтрака мы с Артуром послушно пришли к конюшням. Вскоре, там же появился принц Арнольд.

— Благодарю вас за то, что сегодня вы изволили одеться как положено приличной юной девушке, поскромнее, — высокомерно произнёс он, вместо ответа на моё вежливое приветствие и реверанс.

Это были чуть ли не единственные слова, которые средний принц сказал мне в этот день.

Пони был чудесный: покладистый, ласковый, красивый, рыженький с белыми «носочками» на передних ногах и белым пятнышком на лбу. Я бы его загладила!

Артур целый час с удовольствием катался на нём по расчищенным от снега дорожкам сада. Принц Арнольд ходил рядом, придерживая маленькую лошадку моего дракончика и общался исключительно с племянником. Малыш таял от восторга, разговаривая со взрослым драконом, мужчиной. Я же хвостом ходила следом за ними, и была весь этот час для обоих словно невидимка. Немного обидно и скучно.

В общем, эта прогулка оставила в моей душе какой-то неприятный осадок. Я с удовольствием попрощалась со средним принцем, когда прогулка на пони закончилась. Арнольд приказал на следующий день снова привести маленького принца к конюшням в то же время. Тепло простился только с Артуром и ушёл. Арнольд меня почти игнорировал и это было чисто по-человечески неприятно.

Тогда я даже не догадывалась, что показательное игнорирование моей особы — это ещё пустяки. Мои неприятности, начало которым положили несвоевременные взрывы фейерверка в саду, росли снежным комом.

После прогулки на пони, в покоях маленького принца нас ожидали принц Вольдемар и… Валентина, Ольга, Амалия и Светлана.

Едва мы Артуром вошли в комнату, девушки подхватили мальчика, грубо выдернув его ладошку из моей руки, и начали раздевать его вчетвером, противно сюсюкая с дракончиком и мешая друг другу.

Артур, немного растерявшийся от такого напора практически незнакомых тёток, молчал.

Тем временем, принц Вольдемар непонятно разглядывал меня. Я поёжилась. Нерешительно стянула пальто и платок. Что у этого дракона на уме?

Девушки, наконец, раздели маленького принца и, бросив на пол детские верхние одёжки, потащили его к отцу. Вчетвером…

— Посмотри, малыш! Твой папочка пришёл! — глупо сообщила Светлана неестественно умильным голосом.

Как будто Артур его не видел! Вольдемар снисходительно посмотрел на девушек, потом, ласково — в глаза сыну.

— Тебе понравились мои подарки, Артур? — спросил он мальчика.

— Да, папа.

Я волновалась: за себя, за Артура… Что за отец, который полгода не приходил к маленькому ребёнку? Но другого у Артура нет…

Механически подобрала вещи малыша и разложила их по местам.

Потом, немного подумав, решила, что сегодня у Артура слишком много гувернанток и мне стоит уйти к себе. Только я повернулась к выходу, как услышала:

— Постой, Александра! Я хочу поговорить с тобой о сыне. А вы, красавицы, пока идите, погуляйте с мальчиком по дворцу, — приказал Вольдемар остальным девушкам.

Я с сомнением посмотрела на горе-гувернанток и моего мальчика. Отпускать с этими особами ребёнка мне было откровенно страшновато. Но что значило моё слово против распоряжения дракона, да ещё и принца?

Девушки, злобно стреляя глазами в мою сторону, через мгновение уже тащили Артура к выходу из комнаты.

— В большом зале стоит ёлка. Мальчику нравится… — успела подсказать направление прогулки вслед нерадивым нянькам.

Впрочем, сделала это совершенно напрасно. Как мне позже рассказал Артур, все четверо, остановились сразу, прямо за дверью, и прильнули к ней ушами, не обращая на него внимания. Дракончик и сам не особо хотел гулять со странными тётками, поэтому тихонько замер рядом и ждал, когда можно будет вернуться ко мне.

— Твоё вчерашнее выступление было весьма впечатляющим, — произнёс наследный принц, когда мы остались одни.

Я по-прежнему стояла недалеко от двери, а Вольдемар, развалившись, сидел у большого круглого стола, в центре комнаты, поставив на него локоть и подперев рукой небритую щёку.

— Вы хотели поговорить об Артуре. Что Вас интересует? — мне очень не хотелось обсуждать вчерашние события, тем более с наследным принцем.

— Всё. Александра, я потерял любимую этим летом, мою Элеонору. Ты же знала её? Вы учились с ней в одном институте.

Я кивнула. Элеонору я помнила. Она была одной из солисток нашего балета.

— К сожалению, только потеряв её, я понял, что Элеонора значила для меня. Мой дракон едва не умер от горя, и я потерял контроль… В общем, всё это время я не мог приходить к мальчику по объективным причинам. Теперь я хотел бы узнать, как мой сын жил без меня. — последние слова дракон произнёс неожиданно требовательно и властно.

Я даже растерялась от резкой смены его тона: от задумчиво-грустного до приказного.

— Нормально жил. Малыш хорошо кушал, не болел, мы с ним каждый день гуляли в саду, играли, — коротко доложила я.

Помолчала некоторое время и, решившись, продолжила с некоторым укором:

— Но он был очень одинок. Такие маленькие дети очень нуждаются в маме и папе, дедушке и бабушке. Почему к мальчику не приходили остальные родственники?

Наследный принц посмотрел на меня очень сурово. Я даже испугалась, что преступила черту дозволенного. Но вдруг дракон всё же снизошёл до ответа:

— Арнольд, как и Зорий, были далеко, на задании. Они должны работать на благо страны и выполнять поручения отца. Отец же… Правящий дракон всегда слишком занят. Да и, судя по опыту с моими младшими братьями, он станет уделять внимание Артуру не раньше, чем тому исполниться пять лет, а до этого общение с внуком ограничится подарками и короткими контрольными визитами в день рождения.

Вольдемар немного помолчал и, явно нехотя, продолжил:

— А мать и Лола… Я считаю, что это они довели Элеонору до самоубийства, своими нападками и придирками, своим плохим отношением к ней.

Я удивлённо приподняла брови: самоубийство?

— Моя любимая девочка отравилась. Оставила записку, что больше не может так жить.

Вольдемар зачем-то потёр ладонями лицо.

— Почему не поговорила со мной? Как «так»? — спросил непонятно кого.

Я молчала. Принц повернулся лицом к окну. Он явно говорил сам с собой, и не в первый раз.

— Я много думал об этом. Они постоянно ссорились, Элеонора с Лолой и мамой. Мама наказывала Элеонору. Иногда очень болезненно, порою слишком унизительно. Я не всегда был рядом, не успевал защитить. Потом старался компенсировать её страдания подарками и своей лаской. Видимо, Элеонора устала.