милая, – немедленно переключился Карлос. – Тебе единственной я здесь ни чего не обещал. Я просто провел операцию по выявлению заговора против господина председателя… Кстати о нем. Больше ведь на этой посудине ни кого нет?

Последний вопрос был адресован одному из десантников, и тот отрицательно мотнул головой.

– Ни кого, босс. Только эти четверо.

Карлос отступил в коридор и кому-то кивнул. В ответ звякнул мусор, захрустело стекло под еще чьими-то не слишком твердыми шагами и на пороге изуродованного салона появился господин председатель лично. По левую руку его материализовался какой-то невзрачный тип с планшетом наготове. Позади маячили головы пары личной охраны. Но все это было не важно, потому что этот маленький, сморщенный, престарелый нанаец несомненно был сейчас самым опасным человеком в этом маленьком уголке космоса.

– Так-так-так, – произнес господин Сурэ словно бы по привычке заискивающим голосом, однако соответствующей улыбочки на его лице не было. – Ай-ай-ай… Как же так дочка моя?

Взгляд его зафиксировался на Нэсултэ, словно ни кого кроме нее в помещении больше не было. И Семен вдруг печенкой почувствовал – это было плохо.

– Эй, – выдавил он, – Слушай, охотник… Оставь девчонок, я кое что привез тебе…

Мистер копье досадливо поморщился и тут же десантник справа от Семен сделал короткое движение. Не удар даже – тычок в солнечное сплетение.

– Отец… – произнесла Нэсултэ. – Слава богу, ты жив, отец!.. Ты все не так понял, я собиралась лишь спровоцировать змею у тебя на груди…

Голос ее дрожал, в глазах застыл страх. Чего бы она ни пыталась объяснить, даже с трудом глотавший воздух Семен ей не верил. Как, впрочем, и она сама.

– И поэтому ты сбежала, прихватив свою подружку, – мягко уточнил мистер Копье. – Как раз в тот самый час, на который выставила таймер бомбы. Я знаю, что это был за час, не сомневайся. Карлос принес твою посылку прямо ко мне. Признаться я не сразу поверил, сначала дождался твоего отлета, а потом и взрыва… На твою беду взрыв этот случился за боротом, подальше от корабля.

– Отец!.. – Нэсултэ бросилась вперед. А когда ее удержали – упала на колени, протянув вперед руки. – Прости меня!.. Я брошу дела, я оставлю клан – все что хочешь!.. Любая ссылка, хоть на Марс, хоть в ничейные пространства!..

– Встань, дочь, – произнес председатель, и она как завороженная поднялась. – Я уже простил тебя. Что поделать – я виноват не меньше. Знал, что это в конце концов случится, и все же не сумел уберечь тебя от роковой ошибки… Так что – если тебя это беспокоит – я действительно простил тебя, Ниси.

– Отец… – она судорожно вздохнула, – Отец, спасибо… Любая твоя воля…

– Не за что, Ягодка, – председатель, не глядя, протянул руку к референту, и тот вложил в нее пистолет. Какой-то старинный вариант полуспортивного оружия, для стрелковых развлечений в помещениях с опасностью разгерметизации. Толкаемые воздушной струей легкие хрупкие стрелы легко впивались в специальный гелиевые мишени и неизбежно крошились о металл даже самых тонких стен.

– Ч-черт… – прохрипел Семен. Дыхания не хватило даже на крик, не то, что на действие. – Беги, дура…

– Можешь быть покойна, Ягодка, – скорбно произнес господин Сурэ, – Ты умерла прощенной…

И спустил курок.

Человеческая плоть от гелиевой мишени не отличалась практически ни чем. Нэсултэ, всхлипнула, отступая на шаг. Ее подхватил кто-то из маячивших за спиной десантников.

– Отец… – прошептала она. Однако не найдя в глазах своего палача ни капли жалости, отыскала тускнеющим взглядом подругу. – Жуси… Помоги мне…

Белеющие пальцы ее коснулись стального оперения короткого дротика, почти целиком погрузившегося в левую грудь.

Что-то закричав, Жустин попыталась вскочить с кресла и тут же уперлась лицом в ствол десантного карабина.

– Ниси!.. Что?!.

Однако та, сумев лишь едва шевельнуть губами, обмякла на руках у десантника, который, помедлив еще секунду, аккуратно, со всем полагающимся дочери босса почтением, опустил тело на смятый, усыпанный осколками ковер.

– Твою мать, – выдохнул Семен. – Ну и тварь ты, охотник.

– Ай-ай, – произнес председатель сильнее обычного ударяясь в вымышленный акцент, – Зачем так обидыно гаваришь, охотыник? Женыщина первый начала. Охотыник должен своя женыщина уметь наказать.

– Она же была твоей дочерью! – выкрикнула Жустин, не пытаясь утереть слезы. – Она бы ни когда больше не посмела!..

– Э-хе… – вздохнул председатель. Протянул пистолет референту, и через мгновение получил обратно заряженный новым дротиком. – Женыщины… Такие непонятыливые… Почему не винишь себя, Коготок? О чем ты сказал моей Ягодке, чтобы она быстро-быстро торопиться начала?

– Я? – изумилась Жустин. – О чем я сказала?!

– Ты, ты, женыщина. Ягодка еще тыри года собирался б. Много-много время, что б осытановить, не убивать. Но ты сказал, и она подумал – пора. О чем?

– Убирайся к дьяволу, – прошипела Жустин. – Чурка, хренов…

Председатель посмотрел на нее – внимательно-внимательно – и повернулся к Семену, снова забывая про деланный акцент.

– А ты, охотник, что мне скажешь?

– Я скажу, что зря ты это затеял, – проговорил Семен. – Могли миром разойтись, много полезного узнал бы. Теперь – даже и не знаю… Она мне ни кто была, но на мысли наводит.

– Наводит? – оживился председатель. – Ай, значит, не зря затеял! Ягодка первая была, Коготок – вторая. Ну что, охотник? Сторгуемся?

Он, словно бы не глядя, навел пистолет на Жустин, но Семен почувствовал – прямо в сердце. Вот так, не целясь, и попадет. Видать, сволочь, баловался с такими игрушками.

– Торгуются двое, – произнес Семен. – А когда один – это шантаж.

– Да! – согласился председатель. – Вот такой пылахой тарговля!.. Начинай говорить, Чистоплюй, у меня палец чешется.

– Босс, – подал вдруг голос Карлос. – Не стоит. Девчонка – тоже информатор… Чистоплюй запрется, с кого спросим?

– Назад, пес, – приказал председатель, не меняя тона. – Собака полезна на охоте, пока не путается под ногами. Тебе еще за мою дочь нужно ответить… Сикорский! Мне начинать считать до трех?

– Погоди! – это вырвалось у Семена, прежде чем он успел подумать. – Погоди, мистер Копье… Что ты хочешь знать?

Господи, ну хоть бы минуту на размышление! Черт его знает, что надо говорить не столько мудрому, сколько хитрому пиратскому главарю, чтобы он поверил. Причем, даже закончив говорить, нужно суметь остаться полезным! Иначе – за борт, и точка.

– Ты знаешь главный вопрос, охотник. – произнес господин Копье, – Кто посмел мной командовать?

– Это… – взгляд Семена скользнул по неподвижному серому телу. Как же можно до сих пор не очнуться? – Это были леры. Ты же сам знаешь – на честные сделки они не идут. А потому братва твоя им поперек горла. Особенно им. Вот и ищут