Впереди видны еще шесть катеров, которые тоже не станут значимой помехой на пути. Эльф собирался уже прыгнуть со скалы и вновь обернуться молнией, но тут ночь пронзает неоновая линия амарантового цвета. Она ударяет прямо в псионика, который успевает уклониться в последнее мгновение.

Это как раз то, чего ожидал Одиннадцатый. Параллакс ведь тоже может пользоваться мета-экзистом, поэтому вполне ожидаемо, что будет его использовать для захвата эльфа. То, что его пытались убить катера, являлось не больше, чем приветствием.

Скала раскалывается, и огромные куски летят вниз, пока два врага носятся по ущелью на дикой скорости. Со стороны выглядит так, будто пространство заполнено всполохами неоновых лучей и разрядов голубых молний. Их борьба сопровождается разрушениями, откалываются камни и большие пласты льда, а в какой-то момент по горе сходит огромная лавина.

— Я все еще могу предложить тебе сотрудничество, — произносит размытый силуэт. Кошмар тоже останавливается на вершине утеса и смотрит на странного врага. Возникший образ кажется нематериальным с полупрозрачным телом. Такое ощущение, что он соткан из чистого мета-экзиста и смог воплотиться в реальном мире без воссоздания Параллаксом собственной сферы влияния.

— Можешь — предложи, — пожимает плечами Кошмар.

— Что же, предлагаю объединиться.

— Отказываюсь.

Даэлир мог бы посмеяться всей нелепости разговора, но сейчас не до смеха, а матричный бог так и вовсе вряд ли способен воспринимать юмор и испытывать желание смеяться.

— Я все равно заберу у тебя Транзит-Кор. По моим подсчетам ты не можешь его применять, — амарантовый призрак с человеческой фигурой смотрит неоновыми глазами на эльфа. А вот черты лица у него отсутствуют.

— Удачи, — отвечает Кошмар и взмахивает мечом. Заклятье «Плеть бога грома», что придумала Кави, больше не требуется для безопасного представления образа в мета-экзисте, а также сама атака теперь намного сильнее.

Над хребтом гремит гром, а искрящиеся разряды разрезают утес, сбрасывая вниз тонны камня и льда. А два противника продолжают сражаться друг с другом на неровной местности, пока катера идут по курсу к школе боевых искусств.

— Почему бы тебе не вызвать свою сферу влияния и не воплотить кошмар? — спрашивает Параллакс.

— А сам почему так не сделаешь?

— Мне это не нужно. Будет достаточно задержать тебя здесь, пока я разбираю базу Альбедо Ланиакеи по кирпичику. На твоем месте я не стал бы им доверять.

— Еще бы, — бубнит Кошмар и вновь исчезает в электрических потоках, которые вдруг растянулись почти на километр. Если потребуется, то в форме молнии он сможет преодолевать и куда большие расстояния. Все шесть катеров одновременно для обычного глаза разорвались на части, а потом понеслись вниз, где с грохотом упали на холодные камни.

Призрак Параллакса не успел защитить свои суда, но вряд ли испытает по этому поводу раздражение или гнев. Все же это искусственный интеллект, который вышел за привычные границы в область отсутствия эмоций. Но дальнейшее вводит в ступор, когда амарантовый призрак издает рык, достойный самого страшного монстра Акалира.

«Я его задел этим что ли?» — удивляется Одиннадцатый неожиданной реакции ИИ. Это поведение не свойственно компьютерам, а имитировать злость в данной ситуации не было необходимости. Странная загадка, но резко становится не до нее, так как приходится уворачиваться от следующей атаки.

Параллакс показывает, что тоже может удивить, когда сносит световой волной большой массив скал. При этом излучение не взорвало камни, а заставило очень быстро раскрошиться и осесть песком, который поднял в воздух сильный ветер.

Сейчас над этим районом бурлит настоящая буря, когда матричный бог начал менять атмосферные условия, готовясь осуществить какую-то масштабную атаку.

Именно на эту бурю смотрит Фараним Геттер, стоя у окна. Барьер вокруг зала активен, так что как минимум одну атаку пережить удастся. Рассмотреть происходящее в небесах довольно трудно, но биомант напрягает зрение, чтобы засечь как можно больше деталей. Ему ничего не стоит перестроить глазные яблоки и усовершенствовать зрительный нерв, чтобы поспевать даже за очень быстрыми объектами.

Сначала казалось, что над хребтом гремит буря, в которой хаотично сплетаются молнии и линии света, похожие на лазеры из лаборатории Атроса Вишеца. Сейчас удается разглядеть намного больше движений, будто бы в глазах декана вместо глаз расположены оптические визоры с режимом сверхускоренной съемки, чтобы успевать заметить очень много деталей путем многократного ускорения создания кадров.

Возможно, именно это позволило заметить опасность с другой стороны, где к горному храму по скалам на веревках спускаются воины. Фараним снова видоизменяет структуру глаза, чтобы разглядеть в темноте возможного противника. После этого сразу признает в спускающихся союзников Параллакса.

Ректор главной магической академии рассказывал, что такое экзоскелеты, андроиды и огнестрельное оружие, так что без труда можно понять их маневр. Пока главный демон отвлекает Кошмара, часть войск пробралась незамеченной к храму. Но никакого волнения по этому поводу Геттер не испытывает, так как Сноходцы не сдадутся без боя, а он сам тем более никого из них не боится. И пускай здесь находится его настоящее тело, а не клонированное.

Раздаются первые выстрелы, а защитники школы стреляют из луков и метают ножи. Пока что помогать маг с Сайлена не будет, хотя понимает, что против неживых врагов Сноходцы будут не столь эффективны, как могли бы против тех, кто имеет биологический разум.

Эльф попросил защитить халфлинга, который чем-то важен для их планов. Атрос Вишец приказал оказать любую помощь, поэтому Фараним обязан подчиниться. Однако проблемы находят гораздо быстрее, чем рассчитывалось. На барьер вокруг помещения обрушивается мощный удар, сопровождаемый взрывом. Следом плотно закрытые ставни разбиваются выстрелами и ударами бронированных подошв.

«Значит, кто-то зашел с другой стороны?» — догадывается биомант, лениво идя в сторону прорыва. Девушки на койке уже нет, её волшебник перенес в специальную бронированную капсулу, что лежит в алькове. Сейчас можно будет не отвлекаться от боя.

В помещение влетают какие-то предметы, изрыгающие отравленный дым, но организму декана факультета Плоти это ничего не сделает. Фараним уверен, что сможет переработать любой яд, токсин и вирус, поэтому продолжает спокойно стоять в клубах дыма. Обострившийся слух улавливает шаги проникающих врагов, а ментальная энергия пронизывает тело, меняя его молекулярный состав.

Кости и связки перестраиваются и становятся прочнее любого металла. Руки удлиняются, а вместе кистей теперь свисают костяные лезвия. Из дыма показывается первый враг, визоры на шлеме которого позволяют разглядеть цель посреди дыма. Демоническое оружие принимается выплевывать жалящие снаряды, но тело биоманта лишь дергается в такт стрельбе. Резко уплотнившиеся мускулы и кожа не позволят пулям проникнуть внутрь тела.