жеребец такой породы. Ей давно было интересно, откуда у простого шевалье такие деньги, и наконец пришла пора утолить любопытство.

– А вы думали, что украл? – ехидно спросил Эдриан, который терпеть не мог, когда возникало подобное недоверие. Будто только у дворян есть деньги.

– Нет-нет… Просто мне… – Стефани смутилась, поняв недвусмысленный намек.

– Да, знаю. Необычно, что шевалье ездит на бидарском скакуне.

Девушка улыбнулась его проницательности.

– Отец входит в высшую гильдию купцов. Ему по средствам купить такого жеребца. И не одного. – Эдриану всегда нравилось наблюдать за тем, как округляются глаза собеседника, когда он рассказывает о богатствах семьи. – Единственное, что терзает нашу семью, – это отсутствие титула. Мы городские жители, нам не позволено покупать ни клочка земли с собственными угодьями в Луарии, потому что в наших жилах не течет голубая кровь.

– Но ведь теперь титул можно купить, разве нет?

– Купить?

– Ну не украсть же, – рассмеялась Стефани. – Изабель рассказала о новом законе. Буквально на днях король подписал. Теперь каждый может купить титул.

– Хм… Забавно, – задумался Эдриан, как-то странно посмотрев на гостью.

На пороге возник Чинвенду, которому были озвучены вопросы о скверне.

– Бывает по-ра-азному, госпо-один и госпо-ожа. Но тако-ой скверны, как здесь, я еще не встречал.

Стефани поникла. Она сильно надеялась, что одаренный слуга знает больше, чем они, но теперь разочарование, потерянность и даже грусть взяли верх. Она о многом узнала за последние полчаса и устала обдумывать это.

– Спасибо, Чин, – поблагодарил Эдриан. – Можешь быть свободен.

– Так что же теперь делать? – спросила Стефани, когда камердинер ушел.

– Хотелось бы найти того мужчину, который видел волка возле госпиталя. Или… – интендант тяжко выдохнул, – ждать, когда существо проявит себя вновь.

– То есть… ждать очередного нападения? Очередной смерти? – Стефани не верила собственным ушам.

– Увы. – Эдриан видел, как в изумрудных глазах закипает злость. – Я сожалею, но, возможно, нет другого выхода. Нам нужно получить еще одну-две улики. Что-нибудь существенное, чтобы вызвать инкетера. Поймите, мадемуазель, из ста прошений, приходящих в Церковь, только одно по-настоящему достойно их внимания. Поэтому они выбирают очень тщательно. Если я напишу, что мне померещилась тень, никто рассматривать это не будет.

– Ну, с одной стороны, я могу понять, почему инкетеры такие требовательные. В Сент-Пьере много городских сумасшедших. Если кто из них обучен грамоте, то точно присылает по письму в год. Но с другой…

Стефани сжалась от мысли, что кто-то еще должен пострадать, чтобы приехал инкетер.

– Все это звучит ужасно. – Она чувствовала себя подавленной.

– Я тоже не выношу таких ситуаций. Тяжело оставаться в стороне, когда злодей не наказан. – На его лице читалась глубокая печаль.

Время за разговором пролетело незаметно. Стефани опомнилась, когда напольные часы пробили пять раз. Волнение накрыло с головой, как проливной дождь. «Я же совсем забыла об отце. Он наверняка уже вернулся в гостиницу», – пронеслась отчаянная мысль.

– Мне пора уходить. – Она резко поднялась с места.

– Позвольте, я провожу вас до гостиницы. – Эдриан тоже встал. Его кремово-бежевые волосы почти высохли.

– Изабель просила вас проводить меня всего один раз, так что в этом нет нужны. – Стефани думала, что фраза прозвучит более язвительно, но получилось мягко и по-доброму. То ли она так устала после долгого разговора и обдумывания, то ли изменилось ее отношение к мужчине. Но на самом деле девушке хотелось, чтобы он ее проводил. Желание было таким ярким, что заглушало голос разума, чей настойчивый шепот рассеивался под нежным взглядом небесно-голубых глаз.

– Я настаиваю. – Мужчина едва улыбнулся. – Мадемуазель, вам не стоит расхаживать по улицам Сент-Пьера в одиночку. Особенно вечером.

– Вы говорите прямо как мой отец.

– Сочту это за комплимент.

Стефани сделала к нему шаг, чтобы обогнуть столик с чаем. Они вновь оказались так близко, что при желании могли легко коснуться друг друга.

– Вы думаете, я не смогу за себя постоять? – тихо, но с вызовом сказала она. – Волк не появится на улицах города до захода солнца. Слишком мало тени.

– Волк – не единственная опасность в нашей жизни. Есть еще воры, разбойники и насильники. – Мужчина медленно поднял руку и заправил тонкую прядь в прическу девушки. – Не провоцируйте судьбу.

Стефани почувствовала это движение всем телом. Коварный румянец появился на щеках. Сердце ускорило ритм. «Заправь еще одну прядь, Эдриан», – едва не сорвалось с девичьих губ.

– Самонадеянность приводит к гибели. – Мужчина опустил руку. От прикосновения к ее волосам в груди начал разливаться жар. «А я слишком самонадеянно полагал, что ничего к вам не испытываю, Стефани», – чуть не слетело с языка.

– Тогда… выходит, что вам самим может грозить опасность, вы же сами самонадеянны до неприличия. – Стефани опустила взгляд на мужскую рубашку, увидела соринку и потянулась убрать ее, действуя нарочито медленно. Она ощущала пальцами идущее от него тепло и твердость грудных мышц. – Тогда какая разница? Пойду ли я одна или вместе с вами?

«Меньше шансов, что нападут», – хотел сказать Эдриан, но передумал. Потому что ему нравилось, как изящные пальцы едва касаются его груди. Он ощущал их прохладу через тонкую ткань рубашки и наслаждался моментом. Ведь если сейчас прозвучит ответ, она сразу уберет руку.

По многим причинам Эдриан не хотел отпускать девушку на прогулку одну. Банальное воспитание, мучительные воспоминания из прошлого и беспокойство. Тревога, что с ней может что-то произойти, а его не будет рядом. Конечно, он не мог признаться ей в этом. Не был готов. Да и стала бы она его слушать?

Иногда, чтобы все понять, вместо тысячи фраз нужно совершить один безрассудный поступок.

Эдриан склонился к ней. В грудь уперлась ладонь девушки, которую та еще не успела убрать. Не сразу догадавшись, что он собрался делать, Стефани вскинула голову. Их губы соприкоснулись лишь на мгновение, когда в дверь постучали.

Глава 17

Настойчивый стук заставил обоих отпрянуть друг от друга. Стефани метнулась к большому обеденному столу с такой быстротой, будто за ней гнался рой диких пчел. Девушка не знала, что сказать или сделать. Ее еще никогда не целовали в губы, а тут… Она не могла понять, что заставляло дышать чаще: возмущение или пылающий в груди жар.

Эдриан встал у проема в коридор и прислушался. Стук повторился. Мужчина мельком взглянул на раскрасневшееся лицо девушки и подумал, что приди неизвестный на минуту раньше, то ничего бы не произошло. Он бы не позволил чувствам взять верх, съязвил бы что-нибудь, на том бы все и закончилось.

– Вас не должны здесь видеть посторонние. – Эдриан быстрым шагом вернулся к дивану, взял ее шляпку, а потом