Я улыбнулась, вспомнив, как Мансур кидался в блондина-шутника посудой с телеги горшечника, но потом память заставила подумать и о другом. О словах демонозмея — про меня и мою маму. Он знал ее! Но теперь мне уже никогда не представится шанс его расспросить.

— Прошу прощения за то, что вам пришлось увидеть, — сказал Мансур, уже одетым подойдя к нам. — Надеюсь, не сильно напугал? — обеспокоенный взгляд лег на мое лицо.

— Меня голыми мужчинами не напугать, — отозвалась я.

— Да? — бровь озадаченного дракона уползла вверх.

— Ну, это не страшно, скорее… — мысли заметались, — скорее наоборот. То есть… — все, запуталась.

— Хорошо, учту, — Мансур лукаво улыбнулся.

— По-моему, она дар речи потеряла, увидев тебя, э-э, целиком, — подключился к издевательствам надо мной наш хохотун.

— Ты!.. — шлепнула его по руке и поморщилась, жесткие эти чешуйчатые, жуть.

— Что ты меня бьешь? Я в истинном драконьем обличии имел в виду!

— А я имела в виду, что после таких приключений голопопость как-то теряется на общем фоне, — пробормотала, покраснев.

— А, тогда ладно, — Мансур ухмыльнулся. — Хотя немного и обидно. Ну, что, раз все выяснили, тогда в путь?

— Вам-то что надо? — Мансур сурово глянул на Сая и Герри, которые плелись за нами до тех пор, пока мы не нашли Лайлу. — Если рассчитываете снова угнать верблюда, то не советую пробовать, ноги переломаю, ясно?

— А снова кинешь заклинанием, я тебе его в зад засуну, — подключился Эль.

— Не получится снова заклинанием, — пробурчал демон, кристалл уже пуст.

Вот пустобол! Ведь вовсю кидался громкими словами, что демоны — сила, их магия любит, чуть ли не на поводке коротком у них ходит. А драконы так, доходяги, завистью исходят к тем, что чарами владеет, сами не могут ничего.

Я покачала головой, все еще обнимая Лайлу, которая была так мне рада, что даже стало совестно — сама-то не часто ее вспоминала. Брехливый пес! Но деться ему некуда, это верно. Да и Герри тоже, а он все же ребенок.

— Найяна, даже не проси, — отрезал Мансур, все прочитав в моем лице.

Отойдя от меня, он начал поправлять седло на Амане, моем верблюде, который зарычал на него, шлепая отвисшей губой.

— Но им же, правда, некуда податься теперь, — я погладила его по предплечью.

— Он тебя похитил! — дракон скрипнул зубами. — Цыц, упрямая скотина! — шлепнул Амана по боку.

— А потом помог сбежать. И Элси тоже помогла. А Герри вообще дите еще! Тихо, Аман, не бузи. — Я погладила мою зверюгу, и верблюд успокоился.

— Весьма ушлое дите! — а вот другая зверюга успокаиваться не желала.

— Мансур, пожалуйста! — поймала его взгляд.

— Это нечестно! — хрипло выдохнул он.

— Вот именно, — закивала, — нечестно бросать их здесь.

— Хорошо, — дракон протяжно выдохнул, посмотрев в черное небо, усыпанное звездами. — Но! Только до ближайшей деревни! Там расстанемся, и пусть выкручиваются, как хотят!

— Спасибо! — я подпрыгнула, хлопая в ладоши, а потом обняла его. — Ты мой герой!

— Твой, твой, — улыбаясь, прошептал он, — целиком и полностью твой…

В кромешной темноте мы отравились в путь.

— Почему мне нельзя ехать с Элси или Лайлой? — для вида пробурчала я, когда Мансур, не слушая возражений, усадил меня на своего верблюда.

Не то чтобы тут плохо, разумеется. Скорее, наоборот, в его объятиях куда приятнее, но для вида все-таки надо повозмущаться.

— Потому что, — отрезал, явно стараясь сохранять суровый вид, как обычно.

Но тут же не выдержал и тепло улыбнулся.

— Подлое чешуйчатое! — пришлось отвернуться, чтобы не увидел, что мои губы тоже растянуты до ушей.

— Пусть подлое, зато больше тебя не похитят, — сильная рука обвилась вокруг моей талии.

Тоже верно. Я устроилась поудобнее и, обернувшись к нему вполоборота, потребовала:

— Рассказывай тогда.

— О чем? — ощутимо напрягся мой дракон.

— О том, зачем похитил и куда ведешь.

Я посмотрела ему прямо в глаза. Он разом помрачнел и отвел взгляд.

— Сколько можно тайны разводить, имей совесть!

— Я дал слово, Найяна. — Ответил тихо, но так твердо и отстраненно, что сразу стало понятно — настаивать бессмысленно.

— Тебе совсем меня не жалко? — голос дрогнул, хоть и старалась сдержаться изо всех сил.

— Не надо, пожалуйста, — дракон еще крепче прижал меня к себе. — Тебе ничто не угрожает. Твоя жизнь будет такой… Ты даже не мечтала об этом!

— Откуда тебе знать, о чем я мечтала?! — резко развернулась к нему.

— Тихо!

— Ты совсем оборзел?! — я задохнулась от возмущения, но только раскрыла рот, чтобы выругать гада, на чем только свет стоит, как меня тут же заткнули.

В прямом смысле — поцелуем!

Горячие губы жадно напали на мой рот, не оставляя ни шанса ускользнуть или оттолкнуть этого нахала. Одна его рука легла на затылок, вторая прижала меня к горячему телу. Я сопротивлялась, сколько могла, отталкивала его, лупила по каменной груди кулачками, но потом сдалась со стоном, не в силах больше сопротивляться.

Когда Мансур целует, не получается сдерживаться. Вот совсем никак! Все внутри взлетает, чирикает, крылышки расправляет, рассыпает вокруг сердечки! Проклятый чешуйчатый, он из меня веревки вьет! Гад этакий… Любимый… Желанный…

Так я готова была ехать целую вечность. Утро пролетело незаметно, невыносимый зной мы провели в укрытии, а едва на пустыню начала опускаться благословенная прохлада, вновь двинулись в путь.

Поерзав в сильном кольце рук моего любимого, я покосилась на него. Лицо напряженное. Что еще стряслось?

— За нами наблюдают, — шепнул Мансур в ответ на вопросительный взгляд.

Кто, где, зачем? Я целоваться хочу! Пусть весь мир смотрит, наплевать!

— Сиди тут и ни шагу с верблюда, поняла? — бросил дракон и тут же спрыгнул на песок.

— Куда?.. — лишь успела бросить я, как он тут же исчез за грудой камней.

Через секунду оттуда раздались вопли и визг — женские!

— Говорил же, за нами хвост! — Мансур вернулся, держа за шиворот…

— Рокси! — ахнула я, увидев демоницу, которая визжала, брыкалась и пыталась вырваться из лап моего дракона.

— Ты ее знаешь? — он кивнул на нее.

— Скорее, это Сай ее знает.

— Отпусти! — рыжий как раз подскочил к Мансуру. — Пусти, а то втащу, ящерица!