последние дни там находились только два рыцаря Понтифика, смиренно стоящие по разные стороны входа. Лучше момента найти! Аккуратное продвижение к цели со другой стороны дуба, ловко и бесшумно маневрируя между корнями, тотчас разрушилось задницей незнакомца, выглядывающая из укрытия рядом. Следом неизвестный выпрямился с целью осмотреть позиции охраны, по сути, полностью открывшись сзади находящейся Е Лань. Венти собственной персоной. Е Лань даже не успела понять, злиться ли или радоваться, как быстро подобралась к барду, оперативно заломала его со спины и отвела подальше от коробки, дабы мычания и прочие ненужные звуки не привлекли внимание. Чуть отойдя к воде, Е Лань придавила Венти к земле, навалившись сверху и прижав колено к горлу.

— Добрый вечер, потеряшка, — шёпотом начала девушка, смотря строго в глаза. — Тебя все ищут, места себе найти не могут, а ты тут шляешься?

— Не кипятись, я ж просто прогуливаюсь! — кряхтя отвечал Венти с фальшивой улыбкой и активностью в голосе. — Мы ведь не враги, да?

— Не враги. Однако ж союзников здесь видеть крайне неестественно. Что ты тут забыл, Барбатос?

— Так ты меня знаешь, хе-хе…

— А раньше не понять было? К поискам подключили даже Адепта, надеясь, что тебя не убили или не поймали. Объясняйся.

— Да как я объясню, если мы в таком…пикантном положении?

Смени парадигму — и вместо угрожающего залома Е Лань предстала картина, где эдакая госпожа удовлетворяла утехи мазохиста-Архонта. Девушке так стало мерзко, что та тут же отстранилась. Венти сменил положение на сидячее, в то время как Е Лань стоя попутно глядела по сторонам.

— С чего бы начать… — задумался Архонт, потирая подбородок. — история длинная…

— Времени нет. Говори по существу.

— Я пытаюсь заполучить секреты врага.

— Слишком коротко!

— Прости-прости! — тихо прохихикал тот. Снова фальшиво. — Ладно, если вкратце, то всё это время я пытался понять, что задумал Нокс и его приспешники. После падения… Мондштадта Нокс укрылся в Логове Ужаса бури, куда теперь вообще никак не подступиться из-за охраны Ордена, но основную угрозу сейчас несёт именно Саливан.

— Почему? Нокс ответственен за совершённое Ноксгвардией, включая захват Мондштадта. Саливан, как я понимаю, лишь пешка.

— Он не пешка, а королева, если продолжить проводить такие мудрёные аналогии с шахматами. Нокс полностью делегировал Саливану задачи по подчинению Тейвата, и у него есть успехи.

— А подробнее? Орден кроме набегов и прочих мелких операцией ничего не промышлял.

— Успех заключается в той коробке… — настороженно сказал Венти, поднявшись на ноги. Он почему-то качался на месте. — Я хочу выяснить что там.

— Я разберусь. Ты же уходи в Ли Юэ.

— Я не могу.

— Народу Мондштадта нужен свой Архонт. Не бросай их.

— Я не могу… Правда, не могу. Я не могу именовать себя Архонтом, когда мои люди потеряли своё государство, свой родной дом и твёрдую почву для идеала. Архонт без царства… никто.

Е Лань даже в темноте увидела его потерянность. Впервые девушка увидела Архонта подавленным, хотя богам чужды человеческие переживания. Немыслимо.

— Я хочу получить ответ на свой главный вопрос, поэтому не отступлю. Поможешь мне?

— Смотри не мешайся.

Они вместе выдвинулись к коробке, огибая дуб с двух сторон. Рыцари Понтифика при свете факелов стояли, как статуи, послушно исполняя свой долг. Их не напрягал ни холод от буйного ветра, ни какие-нибудь жизненные потребности — в общем, идеальная армия, причём с завидным боевым мастерством. Но сейчас они были такой лёгкой целью… Е Лань и Венти своими стихиями и огнём факелов на раз-два ошеломили парочку, чтобы потом собственноручно повалить и добить их стрелами в головы. Оперативное устранение противника не вызвало тревоги у недалекого города, где наверняка находились посты жандармов.

— Так, вовнутрь! — оживлённо подгонял Е Лань Архонт.

При наличии освещения девушка заметила, в каком плачевном состоянии находился Венти: одежда до безумия грязная и испачканная кровью, кожа бледная, а радужка глаз — подозрительно мутная, даже стеклянная. Он определённо мучился от внутренней боли, но уж точно не от полученных ран. Это сравнимо с болезнью, однако Архонты вообще могут хоть как-то болеть? Так или иначе, они вошли в коробку, защищаемая одной лишь хлипкой дверью. Естественно внутри была статуя Анемо Архонта, только… вся в трещинах, которые к тому же испускали маленькие языки пламени, словно внутри изваяния полыхал какой-то огонь. Более того, сам каменный Архонт лишился головы, но вместо неё левитировало нечто поглощающе-чёрное и круглое с оранжевыми размытыми границами. Казалось, в этом мог утонуть и солнечный свет…

— Главный успех Саливана, — грустно прокомментировал Венти, подойдя к статуе ближе, однако из-за этого он потерял равновесие и свалился прямо на ступеньки. — Голова кружится…

Е Лань помогла ему встать, только Архонт не мог самостоятельно стоять. Да что там, ему даже поднять голову неимоверно тяжело.

— Что с тобой?

— Они… осквернили статую.

— Чем? — Е Лань непонимающе оглядела изваяние от основания до тёмной субстанции. — Бездной?

— Своей силой. Бездна в какой-то степени включена в наш мир, но пламя Саливана изначально инородна. Как паразит… который мимикрирует.

— Конкретнее.

— Пламя подстраивается под наш мир, чтобы потом начать его менять… — Архонт ненадолго замолк, и Е Лань решила отвести беднягу немного дальше статуи. Как ни странно, ему стало легче, и он уселся на землю рядом. — Саливан стремится изменить само мироздание. Готов поспорить, что его войска из-за иноземной сущности ограничены в возможностях, словно искусственный ветер на чужой земле.

Девушка достала из сумочки фотоаппарат. Этим устройством она фиксировала всё, что могло вызвать интерес у группировки Цисин. Стройка, прибытие новых граждан со всех уголков Тейвата — всё-всё-всё, правда беречь снимки в хорошем состоянии та ещё морока, особенно когда тайники покрывались чуть ли не плесенью вследствие частых дождей. Тем не менее, с сотню фотографий она собрала и в какой-то степени гордилась новым забавным достижением. Когда вернётся, обязательно попробует себя в роли частного фотографа. А пока ей надо запечатлеть осквернённую статую со всех ракурсов, попутно расспрашивая Венти:

— Из-за этого ты так неважно выглядишь?

— Нет, просто давно хорошенько так не выпивал. Вино — моя кровь!

— Раз шутки шутишь, то не всё так плохо, — с улыбкой сказала Е Лань, пытаясь сменить градус напряжения оптимизмом.

— На самом деле, ты права. Люди молятся и верят в Архонта, что даёт силу, но никто не исключал возможность влиять на него через наши статуи, пускай и такое подвластно практически никому… В случае Понтифика он предпочёл надругаться надо мной.

— То есть?

— Осквернение статуи — прямое оскорбление меня и моего наследия, только крайне мерзкое и пагубное. Я чувствую, как пламя меняет привычный мир… Даже описать не