не хочешь что-нибудь съесть? – обратился к ней Рич.

– Я не голодна.

16 октября

Коллин

У Коллин была задержка. Как давно? Ричу бы точно хотелось об этом знать. Да, ей было очень тяжело, когда Карпик пошел в школу. Она забыла, насколько пустыми и одинокими могут казаться дни. Да, ужасные роды Мелоди до сих пор ее тяготили. Да, у нее и раньше пропадали месячные. Причин могло быть с полдюжины. Грудь не болела. Но вчера, когда они собирались сесть за ужин, она вдруг вспомнила, как пальцы Дэниела гладили ее ребра, и ей стало плохо. Она вышла на улицу, и ее скрутило рвотными позывами за клумбой с рододендронами.

Это еще не было рвотой, но, пережив что-то девять раз, ты узнаешь это на десятый.

С тех пор, как должны были начаться месячные, прошло четырнадцать дней. Сорок – с момента встречи с Дэниелом на радиолокационной станции. А что, если?.. Она едва осмеливалась думать об этом. Снова накатила волна тошноты. Что скажет Рич? Он не прикасался к ней уже много месяцев.

Но несмотря ни на что, ее все равно охватывало странное возбуждение, граничащее с восторгом.

– Знаешь, что цельная древесина подорожала еще на тридцать баксов? – громко сообщил Рич из гостиной. Он как раз листал журнал. – Цены все растут и растут.

– Разве это не хорошо? – откликнулась она.

– Для нас хорошо, – согласился он. – Плохо для тех, кто хочет себе веранду из красной древесины.

– Я есть хочу, – Карпик забрался на колени к Ричу.

Ей следовало начать готовить ланч еще полчаса назад.

Рич закрыл журнал, посмотрел на стоящую в дверях Коллин.

– Пойдем посмотрим, что там готовит Кел. – Он с кряхтеньем спустил Карпика со своих колен и поднялся на ноги. – Твоей маме не хочется готовить.

Он снял дождевик Коллин с крючка и протянул ей.

Что еще он мог прочесть по выражению ее лица?

Карпик

– «Одна-единственная», – провозгласил папа, взяв в руки меню. Когда они принесли еду в пикап, Карпик снял верхнюю булочку с бургера, чтобы пересчитать маринованные огурчики, и мама тут же стянула один.

– За ней глаз да глаз нужен, – заметил папа, и ко всем вернулось хорошее настроение.

– Рыбий ручей съедает Мушиный, а потом впадает в Долинный, – продекламировал Карпик. – А Мертвый… – Он замолчал, ожидая, пока папа научит его следующей части.

– Рич, – сказала мама.

Папа остановил пикап на обочине, позади машины, где в грузовом отсеке на привязи сидела заходящаяся лаем собака. Дядя Юджин стоял, сжимая в руках бейсбольную биту, и орал на мужчину с длинными волосами. Собака сидела на куче рисованных табличек и громко лаяла в ответ. Дядя Юджин замахнулся на мужчину, и собака прыгнула через борт, ошейник перехватил ей глотку, и она беспомощно забила лапами в воздухе. Мама ахнула.

– Оставайтесь здесь. – За папой захлопнулась дверь.

Карпик встал на колени, чтобы выглянуть в окно, и мама обняла его за талию.

– Все хорошо. Папа со всем разберется.

Папа подхватил собаку под мышку, отстегнул поводок и потянул за ошейник, чтобы ослабить его. Раздался громкий треск. На капоте машины появилась вмятина, и дядя Юджин снова начал замахиваться битой.

– Юджин! – крикнул папа.

Зазвенело разбитое стекло. Снова залаяла собака.

– Заткни эту псину, пока я сам ее не заткнул! – крикнул дядя Юджин в ответ.

– Юджин!

Дядя Юджин отступил назад. По сравнению с папой он казался совсем маленьким. Мужчина запустил собаку на заднее сиденье пикапа, сел за руль и рванул с места. Папа выхватил биту из рук дяди Юджина.

Тот согнулся пополам, уперся руками в колени, переводя дыхание. Затем выпрямился, потер шею, словно она болела.

– Да что с ними не так? – спросил дядя Юджин.

– А с тобой что не так? – едва слышно спросила мама.

22 октября

Рич

Рич попытался выдернуть застрявший топор, закряхтел, поставил ногу поудобнее. Дерево еще слишком зеленое. К тому времени, как он закончит, лезвие топора будет тупее дверной ручки. В воздухе пахло морозом – приближалась зима, скоро погода совсем испортится.

Они каждый день работали на Оленьем ребре по многу часов, стараясь успеть до начала дождей. Спина, плечи, колени: у Рича не осталось ни одной части тела, которая бы не болела, не ныла и не горела в агонии.

Завизжали тормоза пикапа Юджина – он никогда не тормозил вовремя, как нормальные люди, и его «Шевроле» с ревом подкатил к подъездной дорожке. Рич попросил его помочь расчистить путь к водопроводу: он снова перестал работать, а в баке было слишком мало воды. Пока Рич дожидался его приезда, он бы уже десять раз успел все поправить сам, но Коллин просила, чтобы он отговорил Юджина от ловли крабов, а после недавней стычки на дороге – и от некоторых других дел.

Рич держал руку на топоре – вовсе он не сдался, просто давал себе передохнуть. Юджин вылез наружу, обошел машину, принялся рыться в багажнике пикапа – металл проржавел до основания – и наконец бросил к ногам Рича придверный коврик.

«ВОЗВРАЩАЙТЕСЬ С ПРЕДПИСАНИЕМ».

– Ты его где взял? – спросил Рич.

– У «Уайти» их целая куча. – Юджин смахнул со штанов ржавчину.

– Ларк будет в восторге. А что ты делал у «Уайти»?

Юджин усмехнулся.

– У нас же скоро будет сезон охоты на оленей, верно? Мне нужны были патроны.

– Если ты запихнешь оленя в свою повозку с осликом, она развалится.

Юджин кивнул на пень:

– Что тут у тебя стряслось?

Рич уперся одной рукой в бревно, раскачал его и вырвал топор на свободу. Юджин зевнул.

– Я так выматываюсь на работе, что сегодня с утра решил поссать сидя.

Еще через несколько недель в лесу станет слишком грязно и мокро, чтобы работать, и целый сезон им будет нечего делать – как и каждый год, вырубка леса прекращалась в ноябре и возобновлялась только к марту. Так что Рич сможет всерьез заняться кредитом только через полгода.

– Ты действительно собрался ловить крабов? – спросил Рич.

– Энид говорит, что это верный способ убиться. – Юджин закатил глаза. Они никогда не встречали своего тестя, отца Энид и Коллин, но Рич всегда представлял его в виде крошечной точки, качающейся на морских волнах, которая становится все меньше и меньше. – Посмотрим, что она скажет, когда закончатся деньги.

– А ты хиппи что, за бесплатно мордуешь? – усмехнулся Рич. Юджин пожал плечами.

– Мерл предложил мне подработку на двадцать часов в неделю – приглядывать за рощей. На жизнь не хватит. У тебя можно одолжить пару сапог?

– В доме.

– И отдай это, старина. –