— Понятно. — Она повела головой, взглянув наиспуганного Адиса, а затем снова на наемника. — Однако я думаю, тыприобрел себе сегодня врага. В один прекрасный день он может стать достаточносильным.

Исас пожал плечами.

— У меня было много врагов, — ответствовал онкоролеве. — Некоторые из них и до сих пор живы. — Он сурово смерилвзглядом Адиса. — А если у Адиса будет до меня дело, то мы можем обсудитьего наедине в один прекрасный день. Или ночь — чтобы наша дискуссия никому немешала спать.

— Нам теперь надо уходить, — сказалаПолгара. — Ты нам очень помогла, Салмиссра. Спасибо тебе.

— Мне безразлична твоя благодарность, — ответилаей Салмиссра. — Не думаю, что мы когда-нибудь снова увидимся, Полгара.Полагаю, что Зандрамас посильнее тебя и она уничтожит тебя.

— Это покажет время.

— И то правда. Ну, прощай, Полгара.

— До встречи, Салмиссра. — Полгара намеренноповернулась спиной к трону.

— Гарион, Исас, идемте.

— Сарис, — произнесла Салмиссра необычным тоном,почти нараспев, — подойди ко мне.

Гарион полуобернулся и увидел, как королева-змея всяподобралась, голова ее стала ритмично раскачиваться взад-вперед, в еемертвенных глазах устрашающе засветился голодный блеск, и противиться их зовубыло невозможно.

Сарис, хватая ртом воздух, с замершими в ужасе поросячьимиглазками, лишенный всякой способности мыслить, робко двинулся к трону, с трудомпереступая одеревеневшими ногами.

— Ну иди же, Сарис, — снова нараспев произнеслаСалмиссра, — я так жажду обнять тебя и дать тебе мой поцелуй.

Полгара, Гарион и Исас через резную деревянную дверьспокойно вышли в коридор. Не успели они сделать нескольких шагов, как изТронного зала до них донесся душераздирающий крик, полный бесконечного ужаса. Постепенноон стал звучать более сдавленно, хрипло, пока не угас.

— Похоже на то, что пост главного евнуха сделалсявакантным, — сухо констатировал Исас. Потом, пока они еще шли по тускломукоридору, он обратился к Полгаре:

— А теперь, моя госпожа, — заговорил он,приготовясь загибать пальцы, — поговорим об оплате. Во-первых, за то, чтоя провел вас и молодого человека во дворец. Во-вторых, за то, что я убедилСариса проводить нас в Тронный зал. В-третьих, за то, что я…

Уже почти рассвело, когда они, озираясь по сторонам,выбрались из дома Дроблека. Густой серый туман окутывал узкие и кривые улочкиСтисс-Тора, по которым брели они следом за Исасом через бедный квартал понаправлению к докам.

Запах стоячей воды и вонь, столь свойственные трущобам, втумане казались особенно сильными, щекоча ноздри Гариона.

Они вышли из узенького переулочка, и тут Исас знакомприказал всем остановиться, вглядываясь в туманную муть. Потом кивнул.

— Пойдемте, — прошептал он. — И постарайтесь нешуметь.

Они поспешили вдоль булыжной мостовой, едва освещенноймутно-красным в тумане свечением фонарей, и вновь оказались в таком жепереулке, заваленном отбросами. В дальнем его конце Гарион разглядел медленнотекущие воды реки, в тумане казавшиеся совсем бледными.

Одноглазый убийца повел их по другой мощеной улочке кобветшалому покосившемуся причалу, едва различимому в тумане. Он остановился втени бесформенной хибарки, которая чуть ли не висела над самой водой, и сталвозиться с дверью. Потом медленно открыл ее, стараясь не шуметь и для верностиприкрывая своими лохмотьями ржавые петли, издававшие протестующийстрадальческий скрип.

— Сюда, — прошептал он, и все последовали за ним впропахшую сыростью лачугу. — К мосткам привязана лодка, — полушепотомпродолжал он. — Подождите здесь, а я ее приволоку.

Он снова пошел к выходу, и Гарион вновь услыхал тихий скрипржавых петель.

Они ждали, нервно прислушиваясь к писку и копошению крыс,заполонивших эту часть города. Время, казалось, остановилось. Гарион стоялподле самой двери, глядя в щель между двумя подгнившими досками на окутаннуюгустым туманом улочку, упиравшуюся прямо в реку.

— Готово, — услыхал он наконец голос Исаса.Казалось, прошли долгие часы.

— Осторожнее на лестнице. Ступени скользкие.

Один за другим они спустились по лестнице в лодку, которуюодноглазый подогнал прямо под хибару.

— Мы должны вести себя тише воды, — предупредилон, когда все уселись. — Где-то тут на реке еще одна лодка.

— Лодка? — обеспокоенно переспросил Сади. — Ате люди в ней, что они делают?

Исас пожал плечами.

— Наверное, что-то крамольное.

Он толкнул суденышко, уселся на центральную скамью ипринялся грести так, медленно и осторожно погружая весла в маслянистые водыреки, что не было слышно ни единого звука. Туман поднимался от темной водырваными клочьями, а несколько освещенных окошек высоко в башнях Стисс-Тора былимутны и казались нереальными, словно маленькие золотые свечи из призрачногосна.

Исас мерно греб — его весла издавали лишь слабое подобиезвука.

И тут откуда-то из тумана внезапно донесся приглушенныйкрик, потом всплеск — и что-то забулькало.

— Что это было? — нервно просипел Сади, когда Исасперестал грести, вслушиваясь в тишину.

— Тихо, — прошептал одноглазый.

Откуда-то из тумана послышался топот — словно кто-топереступал ногами по днищу лодки, затем тяжелый всплеск весла, затем кто-товыругался хрипло и громко.

— Тише! — раздался другой голос.

— С какой стати?

— Не хватало еще, чтобы каждая собака в Стисс-Торезнала, что мы с тобой здесь.

— Да ты не беспокойся. Камушек, который я привязал емук ногам, долго продержит его на дне.

Послышался удаляющийся скрип уключин.

— Любители, — презрительно пробормотал Исас.

— Политическое убийство? — спросил Шелк с ноткойпрофессионального любопытства в голосе. — Или просто кто-то с кем-топоквитался?

— А какая нам разница?

Исас снова принялся грести, бесшумно погружая весла в воду.