Дорога от реки вела прямо в предгорья. Лиственные деревьяуступили место хвойным, все чаще встречались низкие заросли вереска. Тут и тамсреди темной зелени белели огромные валуны, а небо над головами былоярко-синим. Заночевали они в густейших зарослях вереска, а костер развели возлесамого валуна — поверхность камня отражала и тепло, и свет. Отсюда был виден горныйкряж, отчетливо вырисовывающийся на фоне звездного неба.

— Когда мы перевалим за этот горный хребет, окажемся вХтол-Мургосе, — объявил Сади сидящим вокруг костра спутникам послеужина. — Мурги очень ревностно охраняют свои границы, поэтому, думаю, насталовремя облачиться в наши маскарадные костюмы.

Он развязал большой тюк, который приволок из деревни уброда, и, достав оттуда несколько темно-зеленых шелковых нарядов, озадаченнопосмотрел на Сенедру и гиганта Тофа.

— Н-да, маленькая незадача, — пробормоталон. — Товар у хозяина лавки не отличался большим разнообразием размеров.

— Я все подгоню, Сади, — пообещала Полгара,подхватывая кинутые одежды, и принялась развязывать один из тюков в поискахшвейных принадлежностей.

Белгарат же в задумчивости разглядывал большую карту.

— Меня кое-что беспокоит, — сказал он,поворачиваясь к Сади. — Существует ли путь, по которому Зандрамас моглабы, отплыв на корабле из какого-либо порта западного побережья, обогнуть южнуюоконечность континента и достичь Верката?

Сади отрицательно покачал головой — его бритая головапоблескивала в свете костра.

— Это невозможно, о древнейший. Несколько лет томуназад маллорейский флот проскользнул мимо Мургоса, и король Ургит все еще видитэто в кошмарных снах. Он позакрывал все порты западного побережья, а егокорабли патрулируют берега вдоль всего полуострова Урга. Никто не плавает вдольэтих берегов без его особого на то разрешения.

— А это далеко от Верката? — спросил Дарник. Сади,сощурившись, поглядел на звезды.

— В это время года три-четыре месяца езды, добрыйчеловек.

Полгара что-то вполголоса напевала про себя, проворная иглав ее руках поблескивала.

— Подойди-ка, Сенедра, — позвала она.

Маленькая королева поднялась и подошла к ней. Полгараприложила зеленое платье к ее хрупкой фигурке и удовлетворенно кивнула.

Сенедра наморщила носик.

— А она должна так плохо пахнуть, эта одежда? —спросила она у Сади.

— Не думаю, что должна, но всегда пахнет. У рабовдовольно специфический запах, и он прямо-таки въедается в ткань.

Полгара глядела на Тофа, держа в руках оставшуюся одежду.

— Да-а, это будет потруднее.

Гигант смущенно улыбнулся в ответ и поднялся, чтобыподбросить в костер еще охапку хвороста. Когда он поворошил палкой угли, снопярко-оранжевых искр взмыл в небо, и на мгновение показалось, будто звездысовсем низко. И в этот миг откуда-то из-за горного кряжа раздалось низкоераскатистое рычание.

— Что это? — вскрикнула Сенедра.

— Лев, — ответил Сади. — Они иногда охотятся,бродя вдоль тропы, по которой гонят рабов, — по крайней мере, старые инемощные звери.

— А почему так?

— Порой рабы слабеют настолько, что не могут идтидальше, и их бросают прямо на тропе. Старый лев не в силах нагнать ловкую ибыструю добычу, и вот…

— Сади умолк.

Сенедра в ужасе устремила на него взгляд.

— Вы же сами спросили, ваше величество, — напомнилей евнух. — Кстати, мне и самому все не очень-то нравится. Вот почему ябросил работорговлю и ударился в политику. — Он встал и отряхнул полы своейодежды. — А теперь, да простят меня многоуважаемые господа, я пойду ипокормлю Зит. Будьте осторожны нынче, ложась спать, — порой она ускользаетот меня после кормежки. Сдается мне, ей нравится играть со мной в прятки,поэтому неизвестно, где она может обнаружиться. — И евнух отправился туда,где расстелены были его одеяла.

Шелк долго смотрел ему вслед, потом обернулся к сидящим уогня.

— Не знаю как все вы, — объявил он, — но ясегодня сплю прямо здесь, не сходя с места.

Наутро, после завтрака, все натянули вонючие одеждынайсанских работорговцев. Следуя указаниям Белгарата, Гарион старательно укрылрукоять Ривского меча.

— Полагаю, следует тщательно прятать Шар — по крайнеймере, пока мы в Хтол-Мургосе, — сказал старик. — Когда рядомпоявляются ангараканцы, он начинает беспокоиться.

Путники оседлали лошадей и стали подниматься в горы. Кактолько перевалили через хребет, Полгара внезапно и резко натянула поводьясвоего коня.

— Что такое, Полгара? — спросил Дарник. Она несразу ответила, сильно побледнев. Глаза ее сверкнули, а снежно-белый локонзасветился.

— Чудовищно! — выдохнула Полгара.

— Что там, тетушка Пол? — спросил Гарион.

— Поглядите туда.

И она указала на что-то дрожащей рукой. В нескольких ярдахот дороги белели человеческие кости и череп, уставившийся в небо пустымиглазницами.

— Это один из тех рабов, про которых вчера вечеромрассказывал Сади? — предположил Шелк.

Полгара покачала головой.

— Сарис и Нарадас уговорились между собой, чтонесколько человек будут сопровождать Зандрамас к границе Страны мургов, —напомнила она. — Когда она добралась сюда, они ей стали больше не нужны.

Шелк помрачнел.

— Да, это вполне в ее духе. Всех, кто перестает быть ейнужным, она не задумываясь убивает.

— Она не просто убила их. — Полгарупередернуло. — Злодейка перебила им ноги и оставила несчастных нарастерзание львам. Они прождали тут до самого заката, а потом пришли львы.

Лицо Сенедры побелело.

— Как ужасно!

— Ты уверена, Полгара? — спросил Дарник. Лицо егоприобрело странное выражение.

— Некоторые деяния людские так ужасны, что ихзапоминают даже камни и могут о них поведать.

Белгарат не отрываясь смотрел на побелевшие кости.

— Зандрамас сделала такое не впервые. Ей недостаточнопросто убивать, чтобы скрывать свои хитрости. Ей необходимо зверствовать.

— Она — сущее чудовище, — промолвилаСенедра. — Она упивается ужасом.