И мир закружился перед глазами. Я хватала ртом воздух, пыталась нащупать руку Берты, сидевшей рядом, или хотя бы госпожи Мольсен, но тщетно. Мир погрузился в туман, поглощающий всякие звуки, а уж слабые крики и подавно.

Чья-то рука выдернула меня со скамьи, обняла за талию и заставила спуститься. Я ослепла и оглохла на мгновение, а когда взглянула на небо, чтобы прекратить нестерпимый звон в ушах, увидела огромную чёрную крылатую тень.

4

Я всегда знал, что она окажется в моём мире, и готовился. К мести.

— Не бойтесь, ваше величество, я не собираюсь вас обижать, — вынырнув из тумана, я поклонился ей, будто приглашал на танец. Взял за руку и попытался увлечь за собой.

Попытка не удалась, птичка вырвалась, но из клетки ей всё равно не упорхнуть, если не желает разорвать крылья в клочья, а я знаю, что крылья — часть настолько же важная, как и голова.

— Вы не убежите, можете блуждать в тумане целую вечность, но это не отдалит нашей встречи, — крикнул я ей вослед, и туман поглотил её мятущуюся фигуру, оставив запах.

Знакомый, приторный, с прохладцей, с мятными нотками, словно берёшь в рот леденец и разгрызаешь его, добираясь до сладкой тягучей начинки. Я помнил его и то, чем всё закончилось.

В тумане всегда прохладно, как у реки, Геранта не выносила долгого холода, она сжималась и дрожала, вся подбиралась, становясь настолько жалкой, что будто и безобидной. Но стоило отогреть её в тепле рук, как всё менялось: ящерица становилась змеёй.

Поэтому я полагал, что долго искать беглянку мне не придётся, замёрзнет — и станет сговорчивее.

— Помогите! — её крик раздался совсем рядом. Она бежала прямо к развалинам Острого Пика. — Кто-нибудь, я приказываю!

Ох, сколько в этой девице от прежней моей ящерицы! Она тоже не стала бы плакать и просить о помощи, только требовать на правах королевской крови.

— Я иду, ваше величество! — крикнуть так, чтобы туман исказил голос, было несложно, здесь всё подчинялось моей силе.

Огнепоклонники, признаться, оказались полезны. Потомок того, чьё имя сейчас я ношу как маску, убедил отца Ниары отправить дочь в округ Вронхиль, другие весьма вовремя оказались на службе главы города и завели птичку туда, куда я им приказал.

А Оливия с её жаждущим жизни дядей дали мне сил. Первая кровь девственницы, ритуал забирания года жизни у молодой цветущей леди, готовой помогать мне во всём, о чём бы я ни попросил — магия Драконов бурлила сейчас в моей крови, и Ниара была почти беззащитна.

— Где вы, ответьте ради Богов!

Играть с жертвой для зверя — преотличная забава.

— Я здесь! — твёрдо ответила она, и я представил Ниару прислонившейся к стволу могучего дуба, чтобы никто не застал её врасплох, наверное, она сейчас выставила вперёд маленький ножик, который взяла с собой на прогулку, будто предчувствуя то, что произойдёт.

— Сначала покажитесь, но не подходите ближе, чем на пять шагов! Нет, не идите вовсе! Кто вы?

Голос Ниары предательски дрогнул на средине её бравой речи.

— Не подхожу, — ответил я и сделал небольшой крюк, чтобы обойти дерево. Двигаться в тумане бесшумно не требовалось, он поглощал все звуки, кроме человеческой речи.

Ну, так и есть: Ниара прижалась к стволу сухого дерева, которое ранее украшало вход в родовое поместье. Оно цвело каждую весну, приветствуя тех, кто приезжал в Острый Пик.

Отец говорил, что дуб посадили, когда построили замок, когда первый из Драконьего рода зарыл в лунке некий предмет, вроде бы чешую мёртвого Дракона, и с тех пор она хранила наше поместье, пока Геранта не прокляла меня с помощью красного зрачка броши.

А потом дерево погибло, как и поместье. И Геранта тоже умерла, но забрала с собой весь мой привычный мир.

А её правнучка стояла сейчас, выкрикивая пустые угрозы в туман.

— Никто вас здесь не найдёт, неужели жрецы храмов уже не учат прихожан, что воля Бога священнее любой прихоти короля? — громогласно заявил я над самым её розовым ушком.

Со спины они казались так похожи. И Ниара не вскрикнула, не отпрянула, вздрогнула чуть заметно, подалась было вперёд и тут же развернулась, чтобы полоснуть наотмашь.

Жало целилось прямо в грудь, но я перехватил тонкую руку, сжимавшую её. Заглянул в чёрные, как провалы, полные демонов, глаза и пропал. Ощутил всем напряжённым телом, рукой, державшей её запястье, что всё это когда-то было и повторится вновь.

На мгновенье, но мне захотелось сгрести её в объятие и присвоить, спрятать ото всех, и пусть кричит, плачет, злится и пытается убить, ничего у неё не выйдет. Я возьму своё раз, другой, третий, и она привыкнет.

Может, даже смириться.

Хотя нет, Ниара доконает меня окончательно, но пожалею ли я об этом? Осколок прошлого должен остаться среди этих развалин, засохнуть как некогда могучий дуб, потому что время Драконов прошло.

— Вы слышали, Ниара? Убить меня не сможете, не лучше ли поговорить?

И всё же я возродился для мести, а она не будет достаточной, если я силой возьму Ниару. Тогда ей останется иллюзия безвыходности положения: раз ничего нельзя было поделать, раз тебя принудили — ты не виновата. Не запятнана.

Она узнала меня и выронила ножик.

— Вы ответите за это, — прошептала на древнем наречии, которое не могла нигде выучить. Словно Геранта вынырнула на мгновенье из небытия и погладила меня по щеке. — Я вас уничтожу. Мой брат-король вас уничтожит.

Я отпустил её руку.

— Только не убегайте, отсюда вам не выбраться без моей помощи! — крикнул ей вослед и побрёл за мятным шлейфом, напоминающим о лавандовых полях после заката и о встрече, назначенной в поздний час.

Через некоторое время она устала бегать и согласилась меня выслушать, оставаясь в некотором отдалении. На расстоянии пяти шагов, когда уже не различить черты лица друг друга, но нам это было необязательно — смотреть в глаза. Я чувствовал её, а она — меня.

Нам и говорить было без надобности. Она хотела свободы и угадывала, что не получит её просто так, а я желал заполучить её и понимал, что для этого придётся отпустить на пару шагов.

— Вы не хотите меня поблагодарить? — начал я, давая ей отдышаться и собраться с мыслями. А также обозначив свою роль в её жизни: — Вы не хотели замуж, я избавил вас от жениха.

— Что вы сделали?! — закашлялась она, а потом попятилась на пару шагов. Наверняка нащупала в кармане