над собой, — вздохнула я, повторив то, о чём не раз говорила сама себе наедине, но на этот раз слова получились не очень убедительными.

Вспомнила нити в тумане, тянущиеся к рукам и ногам, и поднесла руку к шее, будто почудилось, что ноги-руки свободны, а шея ещё опутана ими.

Вот и Берта посмотрела так, будто я сказала, что замуж пойти не так уж плохо. И тут же засобиралась лекарку звать, а сама решительно заявила, что не покинет меня сегодня.

— Иди, — повторила я. — У меня служанка бургомистра побудет. До особого распоряжения.

Ждать его долго не пришлось, в таких случаях чиновники Тайных дел действуют быстро. Не успела Берта отлучиться, как затянутый в чёрный костюм, как в футляр гробовщика, посланник в присутствии бургомистра и его помощника передали мне послание с королевским гербом на сургуче.

В гостиной за закрытыми дверьми нас было четверо.

И я должна была просчитать вердикт следственной комиссии немедленно, дабы избежать кривотолков и инакомысленных трактовок. В комнате разило дорогими шипровыми духами, которыми уливался бургомистр и дешёвым одеколоном его помощника.

Я сломала сургуч и развернула письмо. Пробежала глазами по строкам и равнодушным тоном, хотя далось это непросто, произнесла, рассеянно глядя перед собой:

— Слава Богам, никакой чужой магии не было. Это всё всплеск моей силы, должно быть, переезд так меня взволновал. И более ничего.

2

Телеграмм было три.

Я так и не привык к этому новому изобретению людей для скорого сообщения между собой.

То ли дело раньше: гонец вёз письмо или приказ, а если в итоге ты получал дурные вести, то мог излить ярость на вестнике! А нынче: как прикажете истязать бумагу, в которой всего-то одна сухая строчка?

Строчек было три. Три телеграммы — три строчки.

«Дичь затравлена. Загонять предоставлю вам».

«Деньги перевёл в местное отделение банка. Через три дня вы можете их там получить. С покорностью ваш, СС»

Эти мои банкиры весьма нерасторопны, не то что их предок, державший деньги всегда наготове.

«Моя птичка грустит. Так мы не договаривались», — писал лорд Лаветт.

Ох, и это ещё я привёл послания в удобоваримый вид, в реальности же вместо точек предложения оканчивались странным словоблудием «тчк». Это тоже бесило неимоверно.

Первая телеграмма поступила от потомка Рикона, он выполнил то, что обещал, а я ещё не исполнил свою часть договора, даже не продвинулся. Вернуть имя опальному роду и сделать его таким знатным, чтобы ни одна шавка не тявкнула в его сторону — дело небыстрое. И частично оно зависело от Ниары Морихен.

Ведьма способна на многое, а королевская кузина на то, что неподвластно ведьме. Вместе же они гремучая смесь!

И, как назло, у меня не хватало свободных средств, чтобы навестить Ниару и утешить в её позорном положении. Например, подарить ей то, что она оценит: драгоценные камни. Но сейчас деве не до выбора драгоценностей.

Рикон позаботился о том, чтобы до королевской семьи дошли вести о произошедшем на днях с их родственницей. А я, взяв силы от Оливии, довершил главное — теперь все считают, что это Ниара чуть не убила своих спутников во время прогулки по лесу.

И мне понадобятся новые силы, чтобы создать ещё одну иллюзию, в которую никто, кроме Ниары, не поверит.

И для этого надобна благосклонность Оливии, а девица в последнее время после нашей непродолжительной страсти в коляске по пути сюда злилась и игнорировала меня, о чём и сообщил в последней телеграмме её дядя.

Трапезничали мы с Оливией вместе, в пустынной столовой, но почти не разговаривали. Такие перемены я вначале приписал её плохому самочувствию, но как оказалось, дело было далеко не в этом.

— Мы никуда не выходим вместе, — посетовала она однажды, но когда я пригласил её на прогулку в лес, чтобы показать места моей силы, подпитываемые поросшими травой и зарытыми землёй развалинами старых храмов, посвящённых Драконам, она только фыркнула.

Госпоже было угодно прокатиться по городской площади, нанести визиты местным кумушкам, чтобы похвастаться мной, а также у неё возникла идея написать мой портрет.

— Вот уж нет, миледи! — ухмыльнулся я, на что Оливия аж затряслась от ярости и досады. — Там, откуда я к вам явился, считали, что портреты несут магию того, кем написаны. Рисуйте зайчиков и косуль на опушке, им это не повредит, всё равно подобьют на ближайшей охоте!

— Я хочу в кафе «Голубиная верность», там подают глазированное мороженое и мускатные пирожные, — заявила она за обедом и подсела ко мне, накрыв мою руку ладонью.

— Позже, — сухо ответил я и поспешил уйти.

Только этого не хватало! Даже не зная о том, что это за забегаловка для восторженных дурочек, а кого ещё могло привлечь подобное название, это всё отвлекало меня от главной цели. От Ниары.

После того как мы виделись с ней в моём царстве тумана и магических развалин, брошь, несущая проклятие Геранты, заискрилась, рубин в центре чуть потемнел. Украшение даже увеличилось в размерах. А меня стало тянуть к Ниаре ещё сильнее.

Я ложился спать и вставал с её именем в сердце. Я почти перестал сравнивать их и всё чаще размышлял, что если бы вдруг появилась возможность вернуться в прошлое, может, мне стоило сбежать не с Герантой, а с Ниарой?

Согласилась бы она? Неважно, я бы украл наречённую и запер на чужбине, пока мы не нашли общий язык. Пока она не согласилась выслушать и понять, тогда бы я предоставил ей свободу.

Кто знает, может, если бы нам не пришлось враждовать, мы бы неплохо поладили? Дракону никто не нужен в одиночестве, но я всегда был неправильным.

Слишком мягким для зверя и не очень добрым для человека.

Я бы дарил Ниаре Древние камни, и они развлекали госпожу, рассказывая свои истории. И истории тех, кого погубили.

Мы бы летали под звёздами туда, где не бывало даже птиц, я хотел показать ей мрачное звездное небо и дать послушать тишину, наступающую с рассветом, когда звёзды засыпают, а мир становится чуточку чище, чем день назад.

Отчего-то мне вдруг показалось, что Ниара способна понять песни Драконов и полюбить их настолько, чтобы захотела остаться с певцом. Навсегда.

— Она сделает из тебя ручную ящерицу и отрубит хвост! — Оливия по привычке плюнула ядом в спину, но я не обернулся.

— У меня вырастет новый, дорогая!

Так нежданно мы перешли на «ты», хотя я предпочёл бы и дальше держать дистанцию, но если уж залез деве под юбку, придётся позволять и ей некие вольности.

Встряхнуться и