– В таком случае, – возразил доктор, – к чему вышеупомянутойособе, если она ни в чем не виновна, скрывать свою личность?

– Вы в самом деле так думаете? Такой ход мыслей часто бываету суда. Но я хорошо знаю человеческую натуру, мой друг, и я должен вам сказать,что даже самые невинные люди теряют голову и делают невероятные глупости, еслиих могут заподозрить в убийстве. Нет, нет, и жирное пятно на паспорте, ипереклеенная наклейка доказывают не вину графини Андрени, а лишь то, что покаким-то причинам она не хочет, чтобы мы установили ее личность.

– А какое отношение, по-вашему, она может иметь кАрмстронгам? Ведь, по ее словам, она никогда не была в Америке.

– Вот именно, к тому же она плохо говорит по-английски, и унее очень экзотическая внешность, что она всячески подчеркивает. И тем не менеедогадаться, кто она, очень несложно. Я только что упомянул о матери миссисАрмстронг. Ее звали Линда Арден, она была прославленной актрисой, знаменитойисполнительницей шекспировских ролей. Вспомните «Как вам это понравится» –Арденский лес, Розалинду. Вот откуда произошла ее фамилия. Однако Линда Арден –имя, под которым она была известна всему миру, было ее псевдонимом. Ее фамилиямогла быть и Гольденберг. Вполне вероятно, что в ее жилах текла еврейскаякровь. Ведь в Америку эмигрировали люди самых разных национальностей. И ярискну предположить, господа, что младшая сестра миссис Армстронг, бывшая ещеподростком в то время, когда произошла трагедия, и есть Хелена Гольденберг,младшая дочь Линды Арден, и что она вышла замуж за графа Андрени, когда он былатташе венгерского посольства в Вашингтоне.

– Однако княгиня Драгомирова уверяет, что младшая дочь ЛиндыАрден вышла замуж за англичанина.

– Фамилию которого она запамятовала! Так вот, скажите,друзья мои, похоже ли это на правду? Княгиня Драгомирова любила Линду Арден,как большие аристократки любят больших актрис. Она была крестной матерью еедочери. Могла ли она забыть фамилию человека, за которого вышла замуж младшаядочь актрисы? Не могла. Я думаю, мы не ошибемся, предположив, что княгиняДрагомирова солгала. Она знала, что Хелена едет в поезде, она видела ее. И,услышав, кем был на самом деле убитый, сразу поняла, что подозрение падет наХелену. Вот почему, когда мы ее спросили о сестре Сони Армстронг, она незадумываясь солгала нам, сказав, что она-де не помнит, но ей кажется, чтоХелена вышла замуж за англичанина, то есть увела нас как можно дальше отистины.

В вагон вошел официант и, подойдя к ним, обратился к мсьеБуку:

– Не прикажете ли подать ужин, мсье? Как бы он не перестоял.

Мсье Бук посмотрел на Пуаро. Тот кивнул:

– Ради бога, пусть подают.

Официант скрылся в дверях. Послышался звонок, потом громкийголос официанта, выкликивавшего по-английски и по-французски:

– Первая очередь! Кушать подано!

Пуаро сидел вместе с мсье Буком и доктором. Настроение увсех в ресторане было подавленное. Разговаривали мало. Даже миссис Хаббард былапротивоестественно молчалива. Садясь, она пробормотала:

– У меня сегодня кусок в горло не лезет. – После чего,поощряемая доброй шведкой, взявшей ее под свою опеку, отведала от всех блюд,которыми обносил официант.

Еще до ужина Пуаро, задержав за рукав метрдотеля, что-топрошептал ему на ухо. Доктор Константин легко догадался, о чем шла речь. Онзаметил, что графу и графине Андрени все блюда подавали, как правило, впоследнюю очередь, а потом еще заставили ждать счет. В результате граф играфиня поднялись последними. Когда они наконец двинулись к двери, Пуаровскочил и пошел за ними следом.

– Прошу прощения, мадам, но вы уронили платок. – И онпротянул графине крохотный клочок батиста с вышитой монограммой.

Графиня взяла платок, взглянула на него и вернула Пуаро:

– Вы ошиблись, мсье, это не мой платок.

– Не ваш? Вы в этом уверены?

– Абсолютно, мсье.

– И все же, мадам, на нем вышита метка Н – первая буквавашего имени.

Граф двинулся было к Пуаро, но тот не обратил на негоникакого внимания. Он не сводил глаз с графини.

Смело глядя на него в упор, она ответила:

– Я вас не понимаю, мсье. Мои инициалы Е. А.

– Это неправда. Вас зовут Helena, а не Елена. ХеленаГольденберг, младшая дочь Линды Арден, – Хелена Гольденберг, сестра миссисАрмстронг.

Наступила тягостная пауза. Граф и графиня побледнели. АПуаро сказал, на этот раз более мягко:

– Отрицать не имеет смысла. Ведь это правда, верно?

– По какому праву вы… – рассвирепел граф.

Жена оборвала графа, прикрыв ему рот ладошкой:

– Не надо, Рудольф. Дай мне сказать. Бесполезно отрицать –этот господин говорит правду, поэтому нам лучше сесть и обсудить все сообща. –Голос ее совершенно переменился. Южная живость интонаций сохранилась, но дикциястала более четкой и ясной. Теперь она говорила как типичная американка.

Граф замолчал и, повинуясь жене, сел напротив Пуаро.

– Вы правы, мсье, – сказала графиня. – Я действительноХелена Гольденберг, младшая сестра миссис Армстронг.

– Сегодня утром вы скрыли от меня этот факт, госпожаграфиня.

– Верно.

– По правде говоря, все, что вы и ваш муж мне рассказали,оказалось сплошной ложью.

– Мсье! – вскипел граф.

– Не сердись, Рудольф. Мсье Пуаро выразился несколько резко,но он говорит правду.

– В этом виноват только я, – вмешался граф.

– Я рад, что вы сразу признались, мадам. А теперь расскажитемне, почему вы обманули меня и что понудило вас подделать имя в паспорте.

Хелена спокойно ответила:

– Вы, конечно, догадываетесь, мсье Пуаро, почему я, авернее, мы так поступили. Убитый был виновен в смерти моей племянницы и моейсестры; он разбил сердце Сониного мужа. Три человека, которых я любила большевсего на свете и которые составляли мою семью, погибли!

В голосе ее звучала страсть: она была подлинной дочерьюсвоей матери, чья пламенная игра трогала до слез переполненные зрительные залы.

– Из всех пассажиров, – продолжала она уже более спокойно, –наверное, только у меня была причина убить его.

– И все же вы не убили его, мадам?