– И че? Думаешь, она такая: ой, ну все, могу больше ничего не чувствовать? – Тёмка пожевывает губу, подбирая слова и позабыв о фрукте, который надкусил всего пару раз, когда я сгрыз уже половину. – Если б люди так умели, я еще в начале лета так сделал сделал.

– А когда она тебе нравиться начала?

– Все тебе скажи, жук любопытный!

– Бе-бе-бе, – дразню его, продолжая жевать яблоко.

– Ладно, только тебе скажу, – он все же вспоминает о фрукте и долго его ест, мучая мое любопытство. – Похоже, она мне еще весной нравиться начала. Но потом дома начались скандалы, и мы наконец уехали на море. Я уже забыл о ней, а она взяла и тут появилась. Ну и как-то само совпало. Я даже подумал, что это мне утешительный приз за развод предков.

– Вот любишь ты хорошее в соревнования превращать, – негодую я. – Тём, девчонки – не трофеи. Они такие же люди, как и мы.

– Да знаю я! Как там эта фигня называется? Метафора, во. Ты же писатель, чего к словам цепляешься?

– Так я потому и цепляюсь к словам, что я писатель.

Тёмка пихает меня плечом в плечо, я отвечаю тем же. Устав, мы расправляемся с яблоками и сверяем огрызки.

– Я больше съел, – хвастается Тёмка.

– И в номинации «лучший бобер» побеждаешь ты.

Он фыркает и улыбается.

– Так вот. Что бы ты все же подарил?

– Не знаю. Браслетик какой-нибудь, что там девочкам нравится? Сережки необычной формы.

– У Сати дырок в ушах нет.

– Не замечал… – кошусь на Тёмку. – Ты оказывается внимательный, когда хочешь!

– А то ты об этом только что узнал, – он закатывает глаза и смеется.

– Клипсы купи тогда, раз дырок нет.

– Не вариант. Давай еще что-то?

– Брошку какую-нибудь подари.

– Такие только бабки носят.

– Ободок красивый.

– У нее волосы короткие, че там держать?

– Хрустальную туфельку.

– Я не знаю ее размера…

Я начинаю смеяться в голос из-за того, как серьезно Тёмка воспринял мою шутку, не заметив подвоха. Он вздыхает и проводит рукой по темным кудрям.

– О, – похлопываю друга по плечу. – Помнишь в прошлом году она на первое сентября пришла в красивом шарфике? Все хвасталась, что ей сестра из другой страны привезла.

– М-м, – Тёмка хмурится. – Вроде припоминаю.

– Может, и ты ей шарф подаришь? Какой-нибудь шелковый. У бабушки такой есть, он приятно кожу холодит.

– Хорошая идея. Спасибо, Сень, – Тёмка улыбается и поднимается. – Держи, – он кидает мне что-то, и я инстинктивно это ловлю.

– Огрызок? – возмущаюсь я.

– Выкинь, я поехал за подарком.

* * *

Третьего августа мы с Лёнькой просыпаемся пораньше, чтобы поставить Тёмке на кровать пакет с подарком. С бабушкой мы договорились накануне, и она сделала для Тёмки торт с его любимыми абрикосами. Она бы испекла торт и без наших напоминаний, но мы с Лёнькой отвечали за хорошее настроение друга.

Мы понимаем, что он проснулся, когда сверху доносится похрустывание подарочного пакета.

– Ну вы расщедрились, конечно, парни, – говорит Тёмка сиплым спросонья голосом. – Спасибо, ребят.

– С днем рождения, Тёмыч!

– С днем рождения!

Почти синхронно произносим мы. Он улыбается и уже подключает наушники к телефону по блютузу. Утро встречает нас в кухне заботой бабушки и поздравлениями Тёмки от них с дедом. Они подарили ему несколько коллекционных монет, которые однажды станут дороже и смогут принести прибыль. Если Тёмка их сохранит до того момента…

Мы поедаем торт, обсуждая всякие забавные случаи, произошедшие с Тёмкой за все годы, что мы его знаем. А потом отправляемся в кино, после которого перекусываем в кафе.

– Поехали на пляж, – предлагает Тёмка.

– Что-то ты сегодня не в восторге от города, – подмечает Лёнька. – Обычно в твой день рождения тебя отсюда не вытащишь.

– Да у меня дело есть, – Тёмка кидает на меня мимолетный взгляд.

– Поехали. Тём, я же могу Зорю на пляж позвать?

– Зови, че нет? Я вам не папка, – фыркает тот.

Мы заходим домой и переодеваемся. Я записываю Зоре голосовое, она отвечает согласием.

– Давайте быстрее, че копаетесь? – торопит нас Тёмка, прихватив с собой свой рюкзак.

Обычно мы скидываем вещи в общий шопер. На деле он Лёнькин, но тот не возражает.

– Только потому, что у тебя сегодня день рождения, – отвечаю я, ускоряя шаг.

– Если будешь слушаться меня весь год, тоже бонусов в карму нахватаешь, – парирует Тёмка.

Для меня карма – это что-то далекое. Мама иногда увлекается раскладами Таро, но я в этом ничего не смыслю. Лёнька выбегает из дома, надевая соломенную шляпу. Мы идем к пляжу, спеша за Тёмкой.

На пляже мы оказываемся не одни. Одноклассницы и местные мальчишки играют в волейбол. Тёмка чуть щурится, всматриваясь вдаль, а потом довольно ухмыляется. Проследив за его взглядом, вижу Сати.

– Вы идите плескайтесь, я вас позже догоню, – бросает Тёмка и куда-то уходит.

– Чего это с ним? – удивляется Лёнька.

– Видимо, четырнадцатилетие слишком сильно меняет людей.

– Надеюсь, нам такие резкие перемены не светят.

Посмеиваясь, мы находим на пляже место поудобнее. Вскоре к нам присоединяется Зоря, и мы идем плавать у берега. Я стараюсь не заходить слишком далеко. Хоть дедушка и научил нас с ребятами плавать несколько лет назад, мне все равно страшно, когда ноги не касаются дна. Да и мама любит припугнуть историями о том, как людей смывает течением, и они навсегда теряются в морской пучине.

– А где Артем? Я подарок принесла, – спрашивает Зоря.

– Отошел куда-то, сказал, догонит.

Мы купаемся, пока не устаем, и выбираемся на берег. Лёнька обеспокоенно крутит головой, высматривая Тёмку. Его нигде не видно, как не видно и его рюкзака.

– А он точно придет? – уточняет Зоря.

– Может, заболтался с кем-нибудь, – предполагаю я.

Лёнька достает телефон и звонит Тёмке. Сбрасывает вызов и повторяет.

– Не берет. Попробуй ты, Сень.

Я тоже не могу с ним связаться. И что опять могло случиться?

– Ребят, Артема не видели?

Мы оборачиваемся. К нам подходит хмурая Сати с небольшой коробкой в руках.

– Нет, а что? – интересуюсь я.

– Можете отдать это ему? Мне от такого, как он, подарки не нужны.

Пока я соображаю, что делать, Лёнька растерянно берет коробку.