– Да, дело необычное, – заключил шеф полиции. – Но все же ясчитаю, что улики против Пирсона достаточно весомы. Вы, я вижу, со мной несогласны. Вам кажется, что вы совершили ошибку, задержав Пирсона.

– С уликами все в порядке, – согласился инспектор Нарракот,– косвенные там и все прочее. Любой присяжный признает его виновным. И все-такивы правы, я не вижу в нем убийцы.

– И его девица активно действует, – заметил шеф.

– Мисс Трефусис? Да, это верно… И ни единого промаха. Простозамечательная особа. И полна решимости спасти его. Она приспособила этогожурналиста – Эндерби и, будьте уверены, использует его как следует. Она,правда, слишком хороша для этого Джеймса Пирсона. Я бы не назвал его мужчиной схарактером, разве только внешне привлекателен.

– Ну если она такая энергичная, то ей это должноимпонировать, – сказал шеф полиции.

– А, ладно, – сказал инспектор Нарракот. – О вкусах неспорят. Вы согласны, сэр, что мне следует незамедлительно проверить алиби этогоДеринга?

– Да, да, займитесь не откладывая. А что четвертаязаинтересованная в завещании сторона? Ведь есть четвертая, верно?

– Да, сестра. С ней все благополучно. Я уже навел справки.Тут полный порядок, она в шесть часов была дома, сэр. Итак, я займусь Дерингом.

Примерно пять часов спустя инспектор Нарракот снова оказалсяв маленькой гостиной «Уголка». На этот раз мистер Деринг был дома. «Его нельзятревожить, он пишет», – сказала горничная, но инспектор предъявил свою карточкуи предложил безотлагательно вручить ее хозяину. В ожидании он расхаживал взад ивперед по комнате. Мысль его напряженно работала. Время от времени ончто-нибудь брал со стола, рассматривал невидящим взглядом и снова клал на место.Сначала это была сигаретница из австралийского скрипичного шпона[31], вероятноподарок Брайана Пирсона, потом – потрепанная книга «Гордость ипредубеждение»[32]. Он раскрыл ее и увидел на форзаце неразборчивую выцветшуюнадпись: «Марта Рикрофт». Фамилия показалась ему знакомой, но сразу он не могвспомнить, в какой связи. А потом открылась дверь и вошел Мартин Деринг.

Романист роста был среднего, тяжелые каштановые волосы егобыли довольно густы. Выглядел он неплохо, но уже имел склонность к полноте, и губыу него были полные, красные. Он не произвел на инспектора благоприятноговпечатления.

– Добрый день, мистер Деринг. Извините, что снова беспокоювас.

– Ничего, ничего, инспектор. Только, право, я не смогу вамничего рассказать, кроме того, что вам уже известно.

– Ваша жена уверила нас, что ваш шурин Брайан Пирсон вАвстралии, в Новом Южном Уэльсе. А мы установили, что он уже два месяца здесь.

– Брайан в Англии! – Деринг, казалось, был искренне удивлен.– Поверьте, инспектор, я и понятия об этом не имел. Я убежден, что и жена незнала.

– Он не поддерживал с вами связи?

– Разумеется, нет. Правда, мне известно, что Сильвия писалаему раза два в Австралию.

– В таком случае приношу свои извинения, сэр. Естественно, ядумал, что он мог дать знать своим родственникам, и я был несколько возмущен,что вы скрыли это от меня.

– Нет, нет, как я уже сказал, мы не знали об этом. Не хотители сигарету, инспектор? Между прочим, вы как будто поймали этого беглогокаторжника?

– Ночью во вторник. Ему не повезло из-за тумана. Он прошелоколо двадцати миль и все кружил на одном месте. Его задержали в полумиле отПринстона.

– Надо же, как людей подводит туман! Хорошо, что он сбежал впятницу. А то ведь, наверное, ему бы приписали это убийство.

– О, это опасный человек: грабежи, насилие. Фреди Фримантлего звали. Вел совершенно необычную двойную жизнь. Одна – это жизнь вполнереспектабельного образованного человека. Я даже не вполне уверен, что Бродмурдля него надлежащее место. Время от времени им овладевала своего родапреступная мания. Тогда он исчезал и общался с самыми темными личностями.

– Наверное, мало кому удается бежать из Принстона?

– Это почти невозможно, сэр. Но тут побег был очень хорошоподготовлен. Мы еще до конца не выяснили, как его удалось осуществить.

– Та-ак. – Деринг поднялся, посмотрел на часы. – Если ко мневопросов больше нет, я бы откланялся. Прошу прощения, инспектор, человек яочень занятой и…

– Минуточку, мистер Деринг. Мне хотелось бы знать, зачем вампотребовалось говорить мне, что в пятницу вечером вы были на литературном обедев гостинице «Сесил»?

– Я… я не понимаю вас, инспектор.

– Я думаю, понимаете, сэр. Вас не было на обеде.

Мартин Деринг смутился. Он перевел взгляд с лица инспекторана потолок, потом на дверь, потом на собственные ноги.

Инспектор невозмутимо ждал.

– Ну, – наконец произнес Мартин Деринг, – предположим, небыл. На черта вам это нужно? Какой интерес представляют для вас мои действияпять часов спустя после убийства?

– Вы дали нам определенные показания, я стал их проверять.Часть показаний оказалась неверной. Выходит, надо проверять и другие. Вот высказали еще, что весь день провели с другом – ленч и так далее.

– Да, с моим американским издателем.

– Его имя?

– Розенкраун. Эдгар Розенкраун.

– А его адрес?

– Он уехал из Англии. Уехал в воскресенье.

– В Нью-Йорк?

– Да.

– Значит, он в настоящий момент в море. На каком пароходе?

– Не помню.

– Ну вам известна линия. «Кунард» или «Белая звезда»?

– В самом деле не помню.

– Что ж, – сказал инспектор. – Дадим радиограмму в адресфирмы в Нью-Йорк. Они знают.

– Это был «Гаргантюа», – угрюмо сказал Деринг.

– Спасибо, мистер Деринг. Я так и думал, что все-такивспомните. Итак, вы подтверждаете, что провели день с мистером Розенкрауном. Вкакое время вы расстались?

– Пожалуй, около пяти.

– А что потом?

– Я отказываюсь отвечать. Это уже не ваше дело. То, что вамнужно, я сказал.