– Максим, пусть она уйдет, – Гордеев вскидывает ладони вверх в жесте капитуляции. – А мы с тобой поговорим.

Они знакомы!

– Раньше ты не очень готов был со мной говорить, – глаза Макса наполняются каким-то маниакальным азартом. – С чего бы сейчас начинать?

– Потому что на самом деле ты не хочешь, чтобы с ней что-то случилось, – Игорь передвигается так, чтобы встать между мной и Максом, закрыть меня.

– Откуда ты знаешь, чего я могу хотеть? – выплевывает мой сводный брат. – Откуда ты вообще можешь хоть что-то обо мне знать?

– Максим, пусть она уйдет.

– Как же она теперь без нас? – Макс криво усмехается и делает шаг в нашу сторону.

Я никогда не боялась его так, как сейчас. Он кажется мне совсем чужим, ненормальным. Я всегда надеялась, хоть и не верила, что, возможно, я ошибаюсь. Возможно, он не мог никого убить. Но такой Макс, я вижу, способен на все. Такого Макса легко представить насилующим девушек, разрезающим их плоть, ломающим кости…

– Что ты хочешь? – Игорь идет на банальный торг. – Хочешь снова меня порезать? Или в этот раз все будет серьезнее?

Порезать? Я не видела на теле Гордеева шрамы, кроме… Мой взгляд подлетает к длинным перешитым полосам на руках Игоря, протянувшихся от запястья до локтя. Это сделал Макс? Но…

– Макс, – подаю голос я. – Я не знаю, что вы не поделили, и честно, не хочу знать. Я теперь поняла, что это не… связано со мной. Я хочу уйти.

– Не связано с тобой?! – на его лице полнейшее удивление, а потом он вдруг начинает смеяться. – Не… Ох… не связано с тобой!

Игорь бросается на него молниеносно, сносит его в коридор и оттесняет в сторону от двери.

– Беги! – кричит он, и меня не нужно упрашивать дважды.

Я кубарем скатываюсь со ступеней. Игорь успел надеть на меня тонкие носки, и я поскальзываюсь на полу первого этажа словно на льду. С трудом удерживаюсь на ногах и несусь дальше. Дверь не заперта в отличие от машины. Уехать мне не удастся. Слушая лишь стук своего сердца в ушах, я несусь к воротам. Здесь мне не везет, ворота закрыты. Я цепляюсь руками за прутья, пытаюсь подтянуться и у меня даже немного получается, но ворота слишком высокие, и никаких горизонтальных украшений, на которые можно было бы поставить ногу, на них нет. Руки не выдерживают где-то на середине. Я мешком падаю вниз. Недавно подвернутая нога сразу повторно надламывается, и я рычу от боли.

То и дело оглядываясь, ковыляю вдоль забора. Когда-то сбоку от дома была калитка, и, насколько я помню, она была ниже, чем ворота и забор. Я надеюсь, что там я смогу перелезть. Пока иду, стараюсь не думать ни о чем. Если сейчас начну размышлять, то просто сорвусь. Это не то, что мне нужно. Я просто должна дойти до калитки. А если ее нет, то должна придумать, как отсюда выбраться. И я придумаю. Конечно, придумаю.

Калитка на месте, и она действительно ниже, чем весь остальной забор. Но лучше всего то, что она немного приоткрыта. Наверное, Валерий забыл закрыть, когда поспешно покидал территорию. Я всхлипываю от охватившей меня радости, но тут же заставляю взять себя в руки. Прислушиваюсь. Вокруг приятная ночная тишина, которая заставляет засомневаться в своем разуме. Разве может в такой тишине происходить что-то плохое? Хотя, вероятно, только в такой тишине и случается все плохое.

За калиткой у меня есть два выхода: пойти к дороге или идти через лесополосу. Первый вариант гораздо удобнее, но, если кто-то из них бросится за мной вдогонку, у меня не будет ни единого шанса. Я вздыхаю, чтобы собраться с силами в последний раз и направляюсь в лес.

Пытаюсь вспомнить все схемы структуры личности, все источники, которые я использовала в своей кандидатской… Все, что угодно, лишь бы не думать. Не сейчас. У меня еще будет время. Только не сейчас.

Даже в темноте место кажется знакомым. Настолько знакомым, что я притормаживаю, оглядываюсь. Нет, я не могу себе сейчас верить. Моя психика может со мной играть. Она точно со мной играет. Иду дальше, тороплюсь выйти к дороге, стараюсь идти точно прямо. Скорее всего, это очередные глупости, но… идти слишком удобно для леса. Учитывая, что я в одних носках, мои ноги уже должны быть в крови. Понимание приходит резко, и я вновь останавливаюсь. Тропинка протоптана. Я не иду просто сквозь лес, я иду куда-то в определенное место. Закрываю рот рукой, стараясь не придаться панике. Дышу коротко по схеме, но постоянно сбиваюсь.

С другой стороны, ведь разве не об этом я вчера говорила? Я сама выбираю этот путь. Причем, уже очень и очень давно. Никто не заставляет меня идти в темный лес вместо освещенной дороги. Я сама всегда выбираю темноту вместо всего другого. Неожиданно для себя успокаиваюсь настолько, что могу продолжить путь. Куда бы он не привел, именно туда я и шла.

Люк я нахожу буквально через несколько метров. Мне его заботливо открыли и даже где-то внизу зажгли свет. Наверное, чтобы не заблудилась. Я усмехаюсь. Мне вдруг становится совсем все равно, что со мной там сделают. Лишь бы все, что разрывает мою голову, закончилось.

Ступеньки на удивление удобные, даже с подвернутой ногой спускаюсь вполне быстро. Помещение с неровными бетонными стенами разделено на две части. По крайней мере, сначала мне кажется именно так. Что-то вроде предбанника, в который я попала, освещается вполне неплохо, но за решеткой, отделяющей другую часть помещения, полная темнота. Я осматриваюсь в поисках выключателей. Щиток расположен по левую руку от меня. Он приглашающе открыт, и я не заставляю себя ждать. Сквозь смирение и апатию проступает любопытство. Что это за место? Врубаю все тумблеры одним движением.

За решеткой довольно большая комната. Я толкаю кое-где заржавевшие прутья, вхожу медленно и снова застываю. Шок настолько сильный, что я не могу даже сделать шаг. Я просто смотрю на еще одну дверь, прорубленную в дальней стене и тоже перекрытую решеткой. За ней точно камера. Даже со своего места я вижу цепи, вбитые в стену и тощий лежак на полу. Здесь он держал их. Здесь он держал ту девушку.

Я замечаю на полу сливы для воды. Мне больно представлять, зачем они могут понадобиться. В остальном все очень похоже на обычный гараж: пара грязных столов и диванов, пара захламленных столов и много, много фото на стенах. Нерешительно делаю шаг ближе к стене, краем сознания отмечая, что запаха, который должен тут быть, не ощущается. Ублюдок, похоже, позаботился не только о сливах, но и о вентиляции.

На фотографиях девушки. Молодые, живые, красивые. Большинство из них очень похожи на меня десять лет назад. Такие же белокурые и длинноволосые. Он следил за ними. Выслеживал, как зверь. Ждал идеального для нападения момента. Все фотографии были сделаны в разное время, это видно по качеству изображений. Некоторые из них отпечатаны на полароиде. Это кажется мне странным, но, наверное, пока я не готова осмысливать все и сразу. Все фото развешаны в одной стороны абсолютно хаотично, но с другой, даже с первого взгляда заметна какая-то система.

Я медленно иду вдоль стены и ужасаюсь. Как же много их было! Как катастрофически много! Почему никто не нашел его? Почему никто не поймал? Разве возможно, чтобы монстр скрывался так долго?