Марчелло очень внимательно слушал и едва заметно улыбался. Улыбка эта мне чрезвычайно не понравилась.

– Случилось это давно, в доинтернетовскую эпоху. Конечно, газеты писали об этом, но недолго. Пошумели, покричали да и забыли. Кому интересна трагедия, случившаяся давным-давно в семье промышленного магната? Думаю, господин Грациани-старший тоже приложил усилия, чтобы заткнуть прессу. Но я умею искать.

– Значит, я не Марчелло Грациани? – кокетливо склонив голову набок, спросил мой любовник.

– Нет. – Я грустно взглянула на него. – Ты человек, получивший его документы. Скорее всего, живешь на нелегальном положении, потому что серьезной проверки твои бумаги не выдержат. Но, если не пытаться покинуть страну, все в порядке. Мало ли на свете однофамильцев? Есть и Гуччи, что моют витрины, и Версаче, которые водят автобусы…

– А я, значит, преступник. Почему ты меня подозреваешь, позволь узнать?

– Потому что ты появился возле меня не случайно. Слишком вовремя, понимаешь? Я только-только начала разбираться в том, что тут творится, и вдруг раз! – красавец фотограф. «Разреши, Женя, я сделаю твой портрет?!» – передразнила я. – Ты хоть фотографировать умеешь?

Марчелло смотрел на меня с непроницаемой улыбкой. Понятия не имею, о чем думает мой любовник. Знаю только, что этот человек очень опасен.

– Кстати, зачем ты подсыпал мне в вино какую-то химическую дрянь? – поинтересовалась я. – Хотел без помех обыскать мой номер и багаж? Надо же соблюдать дозировку. Я едва не догадалась еще тогда, списала плохое самочувствие на похмелье…

Марчелло неожиданно поднялся.

– Прощай, Евгения. Я не стану слушать эти бредовые обвинения.

– Бла-бла-бла! – передразнила я. – Сядь! Я с тобой еще не закончила.

– Что, еще не все преступления в этом городе повесила на меня? – усмехнулся итальянец. – Может, Джек-потрошитель – это тоже я?

– Нет, ты не потрошитель. Ты чудовище Франкенштейна.

– Кого? – Впервые на лице Марчелло появилось искреннее удивление.

– А-а, она даже не познакомила тебя с литературным первоисточником! – злорадно сказала я. – Давай восполним пробелы твоего помоечного образования.

Марчелло сжал челюсти и исподлобья взглянул мне в лицо. Неприятное чувство…

– Те, кто не читал роман Мэри Шелли, а смотрел кино, думают почему-то, что Франкенштейн – это имя монстра. «Фамилие наше такое», – изобразила я кота Матроскина. Итальянец, разумеется, моего юмора не оценил. – На самом деле Виктором Франкенштейном зовут того, кто его создал. А монстр – он, бедняга, безымянный. Вот как ты. Имя-то у тебя чужое, краденое…

Итальянец слегка придвинул стул – на шаг ближе ко мне. Ничего, не волнуйся так, уже скоро.

– Меня сбило с толку то, что ты красив. Чудовище представляешь себе как-то иначе…

Мой любовник невольно польщенно улыбнулся.

– Но на самом деле ты и есть монстр. Не знаю, каким образом Виктор Гробовский раздобыл документы давно погибшего парня. Понятия не имею, из какой помойки он вытащил тебя. Не знаю и знать не хочу, что за дела вы с ним проворачивали в Венеции. Меня интересует только вред, который вы причинили моим друзьям. Помнишь, те чокнутые ребятишки, что проживают в палаццо «Дельфино»?

Тот, кто называл себя Марчелло, медленно, не торопясь, расстегнул пуговицы плаща. Я тоже расстегнула «молнию» на куртке, продолжая говорить:

– Не знаю, где она познакомилась с вами…

– Она?

– Мэри Шелли. Давай пока будем называть ее так. Вы, пара мелких ублюдков, получили самый крутой в вашей жизни заказ. До этого вы щипали богатых туристок, верно? У тебя такие манеры, такой гардероб. Сразу видно профессионального жиголо. Наверняка у вас было разделение труда – Виктор находил жертву, ты знакомился с богатой теткой, завлекал ее в место вроде «Миранды», а потом вы ее грабили. Ножик к горлу, все дела. Если обратитесь в полицию, ваш выпотрошенный труп найдут к канале… Немолодая одинокая туристка, которая захотела развлечься с жарким итальянцем и по своей дурости влетела в неприятности, не станет жаловаться, верно? Но тут вас ждало дело посерьезнее. Из мошенников вы должны были вырасти в киллеров. Первое задание вы выполнили на троечку – утопили в канале бедного парня. Который называл себя Робертом Саути. Вам все сошло с рук – списали на несчастный случай. Видимо, ваша заказчица была вами не слишком довольна и высказала вам все, что думает о косоруких убийцах. Потому что на следующее дело вы пошли вдвоем – решили подстраховаться. Но что-то пошло не так, верно?

Марчелло сощурил глаза и стиснул спинку стула.

– Это потому, что вы имеете дело с русскими. Мы никогда не действуем по инструкции, постоянно нарушаем правила и полагаемся на русский «авось». Вашей жертвой должен был стать Китс. Вы хотели убить мальчишку в тот момент, когда он останется один на крыше. Мэри подробно расписала вам план мероприятия. Но все пошло наперекосяк. Китс трусил, и друзья не решались его покинуть. Торчали на крыше, давали глотнуть из фляжки… наконец мы убрались на чердак. Виктор, который прятался на крыше палаццо, разбил прожектор и напал на парня. Но тот успел закричать. Если бы романтики были одни, Гробовский убил бы мальчишку и скрылся. Но с ребятишками была одна злобная брюнетка.

Я оскалила зубы:

– Ты в курсе, что это я убила Виктора Гробовского? Кем он тебе был? Другом, партнером, любовником?

Я ждала, что Марчелло бросится на меня, потеряв контроль. Я была к этому готова. Но итальянец только оскалился в ответ. Со стороны мы, наверное, напоминали парочку волков, которые ходят по кругу и скалят зубы, выбирая лучший момент для драки.

– Тут тебе засчитывается одно очко, мразь. Пока мы махали ногами на крыше, ты воспользовался тем, что Шелли остался один на чердаке. И ты заколол его. Кстати, откуда у тебя такой стилет? Дорогая штучка. Коллекционная…

– Это подарок, – ответил Марчелло.

Я кивнула. Да. Мне тоже дарят ножи, правда, не такие красивые. Но зато очень качественные.

– Так вот, Гробовский утонул в канале. Плавал он отлично, но в наручниках не поплаваешь. Ты остался один. Представляю, какой разнос устроила тебе Мэри! Наверняка наслушался от нее всякого…

Мы улыбнулись друг другу. Нет, до чего все-таки обаятельный мерзавец!

– Тогда ты решил, что хватит заниматься ерундой. Ты раздобыл пистолет. Но этого мало – твоя сообщница решила подстраховаться. А вдруг ты промахнешься, урод косорукий? Она подложила какую-то пиротехнику в это идиотское чучело. Рвануло так, что небо с овчинку показалось.

Итальянец нахмурил идеальные брови. Этого выражения он явно не понял.

– Ребятишки кинулись в разные стороны в смертельном ужасе. Китс пустился бежать по аллее, ты за ним. У памятника Гарибальди ты наконец догнал и пристрелил мальчишку. Я была уже близко. По– этому ты придумал остроумный, признаю, трюк – залез на памятник. В темноте я тебя не заметила. Ты выстрелил и – спасибо тебе, урод косорукий! – промахнулся. Дальше дурацкая погоня… местность мне незнакома, а ты наверняка изучил там каждую щель. Так что я тебя не догнала. А теперь объясни мне одно.