Подозрительно звучит, верно? Герой, который склонен совершать беспричинные злые поступки… Его друзья один за другим умирают у него на глазах, и он остается один… Может, Кирилл Тихонов вообразил, что он и есть герой баллады? Старый, как его мореход…

Нет, я не позволю Кольриджу уйти от наказания! Я вошла в гостиницу и приблизилась к Адриану, сидевшему за стойкой. Парнишка положил на стойку ноги в белых кроссовках и листал журнал «Мужское здоровье». Не понимаю, зачем это ему – в его-то возрасте.

– Слушай, – сказала я, перегнувшись через стойку, – сейчас сюда вошел один тип с девицей. В каком они номере?

– Знаете, сколько раз мне задавали этот вопрос? – лениво протянул портье. – И где бы я сейчас был, если бы на него отвечал?

Ну, все! Лимит моего терпения на сегодня исчерпан!

Я схватила парня за ногу и дернула. Адриан потерял равновесие и кувыркнулся за стойку. Я не волновалась, что юный негодяй сломает себе шею. И точно – в падении он успел сгруппироваться, ушибся, но не смертельно.

Вылез, уставился на меня с неприкрытой ненавистью. Но он был умным мальчиком – выражение моего лица лучше всяких слов сказало ему, что сейчас не время для шуток.

– Пятнадцать, – буркнул мальчишка, подбирая свой журнал.

– Спасибо. – Я бросила на стойку десять евро и взлетела по лестнице на четвертый этаж.

Номер пятнадцать помещался под самой крышей и был самым дешевым в этом клоповнике. Его снимали за почасовую оплату проститутки и их нетребовательные клиенты.

Без стука я распахнула дверь. Хлипкий замок крякнул и вышел из пазов.

На меня уставились потрясенные физиономии Кольриджа и девицы. Оба были одеты, стояли друг против друга посреди грязного номера и явно готовились к большой ссоре.

– Евгения?! – воскликнул Кольридж, увидев меня. У девицы был такой вид, как будто она наступила на змею. Она схватила парня за рубашку на груди, притянула к себе и прошипела ему прямо в лицо:

– Вот, значит, какая она – твоя Алиса, да? Кто мне втирал, что она толстая дура, некрасивая, как мопс, сексуальная, как зубная щетка? По-твоему, это значит не секси?

Да, кажется, я ошиблась. Девица явно не была путаной и вдобавок почему-то говорила по-русски.

– Это кто? – кивнула девушка в мою сторону.

– Евгения, телохранитель Никиты Котова, – пробормотал Кольридж. – Ты же знаешь, его папаша пылинки с сыночка сдувает. Ну, вот и нанял Женю, чтобы она его… грудью защищала.

– Так, теперь моя очередь, – сказала я. – А это кто?

И я кивнула на девицу.

– Это моя жена Таня, – отчего-то смутившись, ответил молодой человек.

– Как – жена? В каком это смысле – жена? – Я все никак не могла взять в толк, что тут творится.

– Уже шесть лет мы женаты, – торжествующе заявила девица. – Кстати, у нас и дочка есть. Растет без папки, пока он тут ерундой страдает.

– Значит, вы его жена. И вы приехали…

– Чтобы забрать его домой! – закончила Татьяна. – А вы что подумали? И вообще, может, вы наконец дадите нам закончить разговор? У нас тут семейное дело, между прочим. Мне надо многое сказать Кириллу.

– Да, извините. – Я попятилась. – Кирилл, как закончите, загляни в мой номер. Мне тоже кое-что нужно тебе сказать.

Я вышла и закрыла дверь.

– Почему эта дылда зовет тебя в свой номер? – Голос Татьяны взлетел до истерического визга. – Ты и с ней кувыркаешься?!

Я поморщилась и прошла к себе. Похоже, Кириллу предстоит пережить очень неприятные полчаса.

Но ко мне в номер постучали уже через десять минут. Я даже не закончила собирать вещи.

– А, это ты? Заходи, – сказала я. – Куда ты дел свою супругу?

– Отправил в гостиницу, – сморщился Кольридж. – Она сказала, что не уедет без меня. Пожалуй, на этот раз я соглашусь. Когда этот ваш полицейский комиссар позволит, свалю отсюда навсегда. Я и так кучу времени потерял. Зачем я только влип в эту компанию?

– Не заскучаешь потом по вольной жизни? Не пожалеешь, что уехал из самого красивого города на земле? – поддела я Сэма.

Тот скривился:

– Пожалею, естественно. Я, честно сказать, свою страну ненавижу.

– Серьезно? А за что?

– За то, что она меня не любит, – вздохнул молодой человек.

– Слушай, Кирилл, по-моему, тебе грех жаловаться! Твоя мама, насколько я знаю, состоятельная деловая женщина. И даже на родине жизнь у тебя будет самая приятная.

– Так это же не всегда так было, – пожал плечами парень. – Мать была инженеришка на заводе, мы вдвоем жили. Потом завод закрыли, она «челночницей» стала. С другими такими же тетками в Турцию за шмотьем ездила. Помните, сумки такие здоровенные, клетчатые? Ну вот, навьючится, как осел, и вперед. А я маленький был, первоклашка. Помню, приду из школы, лапши себе разведу в стаканчике, поем и спать лягу. Учился я плохо, до сих пор читаю чуть ли не по слогам. Во дворе меня били. – Голос Кирилла сделался унылым от грустных воспоминаний. – Я худой был, дохлый. И вступиться за меня некому. Безотцовщина – это так тогда называлось. Особенно одна компания меня доставала. Однажды, помню, подстерегли на собачьей площадке, побили и макнули головой в собачье… ну, это самое.

Юноша стиснул зубы.

– Потом мать разбогатела. Не сразу, конечно. Сейчас у нее два торговых центра. Только она другая стала – жесткая, а меня презирает. Ты, говорит, не мужчина, а тряпка. Вот, чтобы доказать, что я взрослый, я женился на Таньке. Назло матери женился. Ничего хорошего из этого не вышло. С Татьяной у нас нелады, дочка вся в нее, такая же вредная. Они тоже меня не любят, терпят ради денег. Надеются, им наследство громадное достанется. Танька – она упорная, всегда добивается чего хочет. Вторая мамочка…

И Кирилл неприятно улыбнулся.

У меня не было времени выслушивать все претензии к мирозданию, какие накопил в своем сердце этот молодой человек. С того момента, как я поняла, что убийца – не он, Кирилл стал мне неинтересен. Поэтому я попрощалась и вежливо выставила парня за дверь.

Выпроводив Кольриджа, я продолжила сборы. Ну вот, теперь и последний подозреваемый оказался невиновен. В чем я ошиблась? Кто стоит за всеми этими смертями? Допустим, я заблуждалась. Или романтики намеренно ввели меня в заблуждение. И смерть Саути и в самом деле была несчастным случаем. Но ведь кто-то всадил стилет в сердце Шелли! Хорошо, пусть это было трагическое совпадение, пусть бедному Шелли не повезло и он нарвался на маньяка, который бегает по крышам и охотится на туристов. Но ведь смерть Китса случилась на моих глазах! Там был кто-то еще – тот, кто спрыгнул с памятника Гарибальди и убежал в темноту.

Это не Байрон, не Кольридж, не Вордсворт – Никита Котов и уж точно не Алиса! Тогда кто?!

Совсем скоро мы с Никитой покинем Венецию. Не знаю, что будут делать остальные уцелевшие романтики. Мне кажется, скоро палаццо Дельфино опустеет. Кольриджа заберет жена, Байрон тоже не задержится в городе, который ненавидит. И в громадном дворце останется одна Алиса. Так и будет бродить по залам, роняя цветы из волос и читая свои стихи…