Капала кровь. Тошнотворно пахло палёным мясом и шерстью. Цинь перевязывал рану, не сводя взгляда с тела, пока солнечные лучи не выжгли голову и туловище демона. Левой рукой он шевелил с трудом.

– Так… Теперь вы.

Он потом осознает то, что произошло. Пока что его подташнивало, но все мысли были сосредоточены на том, как выжить, то есть как закончить начатое. Кан устало посмотрел на два боковых прохода. Твари оттуда никуда не делись. Эти, похоже, настолько отупели в Бездне, что скорее умрут, чем сделают шаг на запах крови. Значит, надо просто переставить зеркала и направить свет на них. Ничего сложного.

Когда Цинь закончил, шок стал медленно отступать, а вместе с этим возвращалась боль. Только сейчас он задумался о том, что лицо первого демона, – этой девушки, что пыталась его сожрать, – до боли напоминало чуть повзрослевшую Сюин.

Бред. Они не проклятые, только отец… и мать. И это не исправить. Это не болезнь, это не вылечить, они закончат вот такими же существами в Бездне. Наверное, у этой девушки была семья. Да и человеком она могла быть неплохим. Или ужасным. Неважно. Кан отгонял от себя дурные мысли о том, что, возможно, когда-нибудь, после такой же ночи Шествия, он увидит переплавленные и искорёженные тела своих родителей, которые забудут себя, забудут своих детей и будут так же тянуть когти, чтобы сожрать всё живое на своём пути. Он сможет поступить так же? Даже зная о том, что ничего не осталось под этой оболочкой? Странно, что Небо допускает подобное.

***

– Возвращается! Смотрите, вернулся! – несколько солдат с любопытством подались вперёд, заметив в полумраке фигуру их нового начальника гарнизона, но Лян, присмотревшись внимательнее, тут же скомандовал, и Цинь Кана буквально подхватили под руки.

Пока Циня не было, мнение отряда разделилось практически на два одинаковых лагеря. Одни считали, что больше они столичного мальчишку не увидят, другие же были уверены, что вернётся он победителем и невредимым, возможно, даже с каким-то трофеем. Покажет им подчинённых демонов потом, он же шэнми.

– Живы, уже хорошо, – пробормотал Лян, оглядывая Циня. – Почему нас с собой не взяли?

– Слепых от печатей в форте достаточно., – прохрипел Кан, сплёвывая на землю. – Возвращаемся. Сколько таких шахт ещё?

– Ещё четыре.

– Бездна… Впрочем, я придумал, как выманивать демонов даже без таких потерь. Вечером напишу цы-ши, что сюда можно везти людей. Зеркала забрать, и оставьте здесь патруль, Лян.

– Давайте вы сначала в госпиталь доедете, господин Цинь?

– Я в порядке.

– Вы весь в крови и рукой не шевелите.

– Шею же не свернул.

– Господин Цинь!.. Бездна с вами, – Лян помедлил и буркнул: – Или Небо, не знаю.

Завтра переговоры с Лином. Кан надеялся, что подобных походов в шахту от него больше не потребуется, но нельзя надеяться на понимание северян. Именно поэтому все его мысли были заняты тем, как облегчить его идею с зеркалами, чтобы солдаты могли самостоятельно избавляться от демонов. Но он врал себе и Ляну – в этот момент всё в голове путалось, и ему совершенно точно нужен был отдых. А ещё лучше – в столице. Интересно, когда его отпустят домой? В лучшем случае, через год…

«Дорогой отец,

Ночь шествия прошла довольно спокойно. Я бесконечно благодарен за печати, но вынужден попросить тебя прислать ещё. Проблем в форте оказалось ещё больше, чем я предполагал после того, как разобрал дела Цзыданя. Можешь меня поздравить – сегодня я убил нескольких демонов своими руками. Знаешь, Север сильно отличается от столицы, я только начинаю понимать разницу, но это по-своему удивительное место. Однако я уверен, что смогу прижиться и улучшить положение форта, хотя уже понимаю, что для этого потребуется не один год. Я отправил несколько докладов в Лоян, но догадываюсь, что они могут затеряться среди десятков таких же. Не мог бы ты поспособствовать их быстрому рассмотрению?

Твой всё ещё живой сын».

Тао боялся сказать лишнее слово. Он даже дышать боялся рядом с Юнсаном и ходил за ним тихой тенью, стараясь смотреть в пол. На самом деле ему было стыдно перед всеми: перед армией, что собралась у Сораана, перед Оэлунном, лун-ваном. Все они собрались здесь только из-за него? Только сейчас маленький дэв начал ощущать весь неподъёмный груз ответственности. Он молчал, пока Юнсан разговаривал с братом, молчал, когда армия развернулась, молчал всю дорогу, и только когда они вернулись в дом дракона, осторожно кашлянул.

– Мне… очень жаль.

– И о чём же ты жалеешь? – дракон, до сих пор пребывавший в прескверном настроении, наконец посмотрел на мальчишку, и лучше бы Тао не начинал разговор. Маленькому дэву стало невольно страшно, потому что вопрос был не риторическим.

– О том, что я подставил вас. И… всех. И не мог сбежать. И…и…

– Я говорил тебе не залетать далеко. Из-за тебя мы потеряли Юна, и я понятия не имею, чем занимался Оэлунн в Сораане.

– Меня выгнали, когда он пришёл на переговоры… – Тао помедлил, а затем осторожно добавил: – Папа говорил, что его изгнали…

– Много лет назад, – Юнсан критически оглядел мальчишку. Вроде, если не считать цепи, которую он снял, иных сюрпризов не осталось. – Отец тебе говорил, из-за чего?

– «Этот Оэлунн всегда был себе на уме», – процитировал Тао. –«И никогда не занимался чем-то, что нужно было Небу, только подслушивал и подсматривал. Удивительное сочетание хитрости и эгоизма, порождённое не на той сторо…». Ой!..

Кажется, дальше говорить не стоило.

– Вот, значит, как? Допустим, – Юнсан устало размял плечи. – В одном твой отец прав: Оэлунна изгнали за его эгоизм. И тебе стоит поучиться на чужих ошибках.

– Я… Но там были люди! Подождите, – до Тао вдруг дошёл смысл брошенной в начале фразы. – Что значит «мы потеряли Юна»?

– Юн мёртв, мальчик. Из-за тебя.

Юнсан никогда не отличался мягкостью с детьми – своих у него не было, а чужих он не имел привычки воспитывать до того дня, как Тао оказался сиротой. Дракон склонился, чтобы посмотреть мальчику в глаза, на секунду даже в привычном человеческом облике напоминая змею.

– А теперь скажи мне, Тао, что ты видел за эти недели в Сораане?

– Я… Юн… Да как же так…

– Его убила Первая. Свернула шею и бросила труп на дороге, в насмешку. Тао, – Юнсан щёлкнул пальцами перед его носом, требовательно продолжая, – что было в Сораане?

– Ничего особенного. Я жил у Цена. Убирался. Ходил по городу, – Тао становилось как-то не по себе. В последнее время он даже с цепью свыклся, как и с тем, что от него никто ничего не требует, не просит, и, в принципе… – Это было не так уж и плохо.

– Даже так?

– Я… имею в виду, что, ну… Никто меня не мучил. С Первой мы даже играли в догонялки…– а стоило ли это говорить? Лицо дракона было непроницаемым. – Цен рассказывал истории. Научил мясо разделывать. Разве что в речку окунули, но, мне кажется, что они…