– Как? – Терран Аквидус приподнял брови, будто правда удивился. – Ты ведь слышал. Как там говорил Крис: «подчиняйся» и «слушайся»? Я уверен, у Коры все получится. А ты?

Ран сжал губы. Кивнул. У нас, похоже, просто не было выбора. С другой стороны, чем это испытание хуже любого другого? У меня будет еще месяц на подготовку.

– Мы можем идти?

Директор кивнул. Я опять увидела уставшего, пожилого человека, на плечах которого словно лежал непосильный груз.

Я поднялась. В последнюю секунду заметила, что на столе перед Терраном Аквидусом лежит древняя книжица, такая потрепанная, что название с трудом можно было прочитать на побуревшей от времени обложке. «Устав Академіi, собственнаручно составленный господiном Рiгером в год основанія ея».

Ничего себе. Если верить названию, то это самая старая книга из тех, что хранятся в Академии. Зачем директор Аквидус изучает ее? Что он надеется там найти?

Я засмотрелась на «Устав», поэтому Рану пришлось схватить меня за руку и буквально утащить за собой.

В коридоре он тихонько встряхнул меня за плечи.

– Кора, ты как? Ничего не бойся, слышишь? У нас есть еще месяц на подготовку… Мне все меньше это нравится. Ты заметила – директор сам не свой. Он будто лично заинтересован. Это уже переходит все разумные границы…

– Ничего. Испытание как испытание. Еще месяц впереди. Я не боюсь, честно.

Ран тряхнул головой.

– А я боюсь. Я очень за тебя боюсь!

Ах, Ран. Да только за эти слова я готова сразиться со всеми бестиями мира. Я знаю, я просто глупая влюбленная девчонка. Я уткнулась ему в плечо, пряча улыбку. А Ран, уверенный, что я замерла от страха, прижал меня к себе, утешая.

Утром следующего дня на занятие по боевым заклятиям магистр Толли ворвался сам не свой. Все, конечно, и так давно привыкли к его стремительности: наш преподаватель не входил в аудиторию, а влетал, не снимал перчатки с рук, а сдергивал, так, что становилось страшно, вдруг пальцы останутся внутри. Во время лекции, не переставая, ходил по классу, а если присаживался, тут же начинал раскачиваться на стуле. Он словно всегда до краев был наполнен энергией. Поэтому, когда он превзошел сам себя – распахнул дверь с такой силой, что она ударилась о стену и срикошетила обратно, мы, и так сидевшие на его занятиях тише воды ниже травы, совсем затихли.

– У меня для вас две новости – одна хорошая, другая плохая. С какой начать?

– С плохой, – мрачно озвучил наше общее мнение Давен.

– С этого дня практические знания по применению боевых заклятий станут ежедневными. Мы с госпожой Руни договорились, что дополнительную практику проводить буду я. Для меня это хорошая новость, но вас, боюсь, она не обрадует. Тренировки по мечевому бою также увеличатся вдвое. Зато число теоретических занятий сократят.

– А что, мы к вражескому наступлению готовимся? – мрачно пошутил кто-то.

– Вот теперь мы перейдем к хорошей новости! Первокурсники в этом году по решению директора будут допущены к участию в Большом Турнире.

Если магистр Толли думал, что эта новость кого-то обрадует, то он сильно ошибся – все сидели с кислыми лицами. Только я раскрыла рот, ошеломленная этим известием. Это все из-за меня? Директор понял, что участие в Турнире одной-единственной первокурсницы будет выглядеть странно, и внес изменения в устав? Ого…

– Вы рады чести, оказанной вам? – По магистру Толли никогда не было понятно – шутит он или говорит серьезно, лицо его всегда выглядело довольно угрюмо.

– Безмерно, – высказался за всех голос с задних рядов.

В тот же день нам объяснили детали. Большой Турнир в этом году сдвинут на месяц, на конец зимы, – специально, чтобы мы успели подготовиться. Отличная новость – значит, у меня в запасе не месяц, а два месяца. Спасибо, директор!

Обычно Турнир совпадает с зимней сессией, а в этом году мы закроем сессию и сможем спокойно готовиться к соревнованиям. Тоже хорошо!

Преподаватели, ведущие теорию, ворчали весь остаток дня. Особенно возмущался магистр Корр, хотя его курс «Введение в Бестиарий» никто не урезал, оставили все лекции.

– Совсем детям заморочили мозги своими железяками и заклятиями. А кто будет развивать мозги? В бою в первую очередь нужны мозги, а не умение размахивать мечом!

Даже я понимала, что в бою на одной только смекалке не выедешь, что нужно все сразу – и владение заклятиями, и твердая рука, и ум, конечно, куда без него. Но пожилому преподавателю мы не перечили – вздыхали и кивали, надеясь, что на экзамене за наши страдания к нам будут более благосклонны.

Со следующей недели началась веселая жизнь. Утром тренировка с Раном, затем лекции, потом практические занятия, после бои на мечах. Вечерние тренировки Ран отменил, сказав, что я и так шатаюсь, как былинка, а на лице одни глаза остались. Я возразила, что там по меньшей мере имеется еще и нос, но Ран усмехнулся и ответил, что эту кнопку назвать носом можно с большой натяжкой.

И даже несмотря на уступку с его стороны, все, что мне хотелось сделать, приползая домой едва ли не на четвереньках, – это лечь и умереть. Но в преддверии сессии нам задавали столько всего учить, что я, покричав от злости в подушку, зажигала пару свечей, садилась за стол и открывала учебник.

Радовало то, что я успевала почти по всем предметам. Правда, едва начинала читать историю магии, в голове немедленно возникал размеренный тихий голос магистра Мена и начинало неудержимо клонить в сон. Но я надеялась, что ближе к сессии все же соберусь и одолею все параграфы.

А вот боевые заклятия стали неодолимым рубежом. Магистр Толли всегда бывал крайне сдержан – он не хвалил меня, конечно, смешно было бы хвалить пустышку, все занятие простоявшую с вытянутыми руками и зажмуренными глазами – это я концентрировалась так. Но и не ругал. Ругать меня тоже было не за что, я честно старалась.

Я немного завидовала однокурсникам, которые прямо на глазах учились применять магию. У Лекса получилась огненная сеть второго уровня. А Вита чудесно умела изготавливать огненное лассо. Да, я завидовала, но еще больше я гордилась ими и каждому желала удачи на Большом Турнире.

Пока о Турнире я предпочитала надолго не задумываться. Я знала: для того чтобы выйти в финал, мне придется одолеть пятерых соперников. Я уже неплохо владела мечом, благодаря Раннитару, но понимала, что до совершенства мне далеко. Что же, значит, тренировки, тренировки и еще раз тренировки.

А вот если я окажусь в финале… Каждый финалист выйдет один на один против бестии. Какой – решает жребий. Оружие запрещено. Одолеть тварь придется с помощью магии. Едва я пыталась представить, как стою на арене амфитеатра напротив змеехвоста или топпера, лоб покрывался холодной испариной. Я даже пикнуть не успею, как окажусь разрезанной пополам, или искусанной, или… Так, лучше не представлять!