– Знаю. В предыдущих случаях “понтиак”подгонял один и тот же человек?

– Я никогда не видел того, кто подгонялмашины. Доган придерживался собственного стиля. Он соблюдал дьявольскуюосторожность и скрупулезно просчитывал все варианты. Не стану утверждать, новодитель “понтиака” почти наверняка и представления не имел о том, кто я такой.

– Машины подгонялись уже с динамитом вбагажнике?

– Да. Без исключений. Запасов взрывчаткиДогану хватило бы на небольшую войну. Ведь феды так и не обнаружили егоарсенал.

– Где ты научился обращаться со взрывчаткой?

– В летнем лагере Клана. Прочитал книжонку синструкциями.

– А не в крови ли у тебя этот дар?

– Нет.

– Я не шучу. Так откуда он?

– На самом деле все очень просто. За полчаса инедоумок натаскается.

– Ну да. А потом у тебя уже появился некоторыйопыт.

– Опыт помогает. Суть-то в том, чтобы зажечьспичку. Годится любая, лишь бы не отсырела. Вспыхивает огонек, ты подносишь егок концу бикфордова шнура и делаешь ноги. При достаточной длине шнура у тебяесть пятнадцать минут.

– Этим искусством владели все члены Клана?

– Все, с кем я был знаком.

– Ты и сейчас поддерживаешь с ним отношения?

– Нет. Меня бросили.

Адам внимательно наблюдал за лицом своегособеседника. Кэйхолл смотрел на него не мигая, морщины на лбу оставалисьнеподвижными, в глазах не светилось ни сожаления, ни ярости. Внук опустилголову к блокноту.

– 2 марта 1967 года прозвучал взрыв в синагогеХирша в Джексоне. Бомбу установил ты?

– Идешь прямо к цели, да?

– Вопрос несложный, правда? Сэм стиснул зубамифильтр.

– Почему это так важно?

– Просто ответь на него, и все. – Адам готовбыл сорваться. – Увиливать поздно.

– О таком меня еще не спрашивали.

– Что ж, пользуйся моментом. Да или нет?

– Да.

– Приехал туда на зеленом “понтиаке”?

– По-видимому.

– Кто находился рядом с тобой?

– С чего ты взял, что со мной еще кто-то был?

– Некий свидетель говорил, будто за несколькоминут до взрыва мимо него проехал зеленый “понтиак” с двумя мужчинами внутри.Он даже узнал в тебе водителя.

– Ага. Старый добрый Баскар. Читал о нем вгазетах.

– Он стоял на перекрестке, через который вы мчалиськ синагоге.

– Как же, стоял. Выйдя в три часа ночи встельку пьяным из бара. Баскар, и ты об этом знаешь, ни разу не появился в залесуда. Его не приводили к присяге, не подвергали перекрестному допросу. Онмолчал до того момента, пока газеты всей страны не напечатали мой портрет.

– По-твоему, он лгал?

– Нет, скорее всего просто не сознавал, чтонесет. Не забывай, Адам, ведь обвинение в этом взрыве мне так и не предъявили.Баскар не давал официальных свидетельских показаний. Вся история выплыла наружутолько после того, как его раскопал в одном из борделей какой-то бойкийрепортеришка.

– Хорошо, попробуем по-другому. Был ликто-либо рядом с тобой утром 2 марта 1967 года, когда ты закладывал бомбу всинагогу Хирша?

Отодвинувшись от окошка, Сэм склонил голову нагрудь, мышцы его расслабились. Из кармана появилась синяя пачка “Монклера”,морщинистые пальцы неторопливо выбрали сигарету, поднесли ее к влажным губам. Стой же обстоятельностью из другого кармана Кэйхолл извлек коробок, чиркнулспичкой. К потолку потянулась сизая струйка дыма.

Адам понял: рассчитывать на скорый ответ неприходится. Длительная пауза сама по себе была достаточно красноречивой. Биениесердца участилось, по пустому желудку растеклась сосущая боль. Уж не момент лиистины переживает сейчас Сэм? Если в подготовке взрыва принимал участие и егосообщник, то, может быть, вовсе не дед устанавливал трубки динамита? Можетбыть, удастся найти судью, который выслушает вновь вскрывшиеся обстоятельства ираспорядится отсрочить казнь? Вполне допустимо. Даже вероятно. Или только можетбыть?

– Нет, – с сочувствием, но твердо ответилКэйхолл.

– Не верю.

– Я действовал один.

– Я не верю тебе, Сэм.

Кэйхолл пожал плечами и закинул ногу за ногу.Набрав в легкие воздуху, Адам аккуратно записал что-то в блокноте, перевернулстраницу.

– В котором часу ты прибыл в Кливленд ночью 20апреля 1967 года?

– Какой раз ты имеешь в виду?

– Первый.

– Из Клэнтона я выехал около шести. Дорогазаняла пару часов, значит, на месте я оказался примерно в восемь.

– И куда ты направился?

– В торговый центр.

– Зачем?

– На стоянку, за машиной.

– Зеленым “понтиаком”?

– Да. Но его там не было. Тогда я сел за рульи двинул в Гринвилл, осмотреться.

– Тебе приходилось бывать в нем раньше?

– Да, недели за две до этого. Провел, таксказать, рекогносцировку. Я даже заглянул к адвокату в офис.

– Ты совершил глупость, согласись. На судесекретарша опознала в тебе мужчину, который спрашивал дорогу и попросилразрешения зайти в туалет.

– Ужасную глупость. Но ведь я и не рассчитывалпопасть в руки полиции. Предполагалось, что второй раз девица меня уже неувидит. – Кэйхолл затянулся дымом. – Непростительная ошибка. Но какой смыслрассуждать об этом сейчас?

– Сколько времени ты провел в Гринвилле?

– Час или час с небольшим. Нужно быловернуться в Кливленд, сменить машину. Догам всегда предусматривалальтернативный вариант, так что “понтиак” ждал меня на запасном Месте, настоянке трейлеров.

– Где находился ключ зажигания?

– Под ковриком.

– И что же ты сделал?

– Совершил пробную поездку. Выбрался изгорода, нашел посреди хлопковых полей укромный уголок, полез в багажник.