– Так, а мы на что?

– Да…

– Мы поможем…

– Мы подскажем, конечно…

– Ему самому и делать ничего не нужно будет…

И тут Кассия, которая наблюдала за этой беседой старейшин рода Сарантапихос, начала смеяться. Сначала тихо. А потом все громче и громче. Первые несколько секунд ее не замечали, продолжая обсуждать вопрос. Но довольно скоро осеклись и уставились на нее. Когда же она перешла на смех сквозь слезы, ее внимательно изучали даже доверенные слуги, присутствующие на этой встрече, не понимая, как ей услужить и что вообще происходит.

– Ты себя хорошо чувствуешь? – с едва сдерживаемым раздражением спросил самый старый и самый уважаемый член фамилии, когда Кассия практически затихла. Считай, ее патриарх, к которому прислушивались все.

– Я поняла… – всхлипнув, произнесла она.

– Что ты поняла?

– Я все поняла… хо-хо.

– Расскажи толком? – прорычал этот старик, которого смех уже немолодой Кассии, да еще такой заливистый, стал категорически раздражать. Ну и сама ситуация. Он не любил чувствовать себя тем, кто не понимает происходящего. Это его бесило.

– Беда в том, что мы попросту не поняли, что вызревает там на севере.

– А ты поняла? – спросил другой старейшина.

– Только что поняла. Вот как вы начали говорить про том, как будете давать советы и направлять Василия, так и поняла. Я вспомнила то, как об него сломал зубы магистр Мануил. Опытный придворный. Я только сейчас поняла, что сынок его просто раздавил. Походя. Даже не напрягаясь. И заставил сделать то, что требовалось ему.

– В глухих лесах вооруженный мужчина намного убедительнее юной девы, – резонно заметил один из старейшин. – А Мануил не отличается особенной храбростью.

– Только вот Василий не кричал и не угрожал. Он давил очень правильно. И Мануил, аж целый магистр, очень скоро залебезил перед ним. Вы понимаете?

– Кассия, говори по существу, – хмуро произнес старший в роду. – Что мы не понимаем?

– Наивно считать Василия наивным. Он очень хорошо образован. Лучше, чем любой из нас. Да, не удивляйтесь. И уровень его знаний выходит далеко за пределы доступных для нас. Он знает о том, что делают далеко на востоке и далеко на западе. Даже и за Атлантическим океаном.

– А там что-то есть?

– О! Там много что есть. И не только там. Я вам говорила? С его подачи один викинг в Индию вокруг Африки сплавал. Кто бы мог подумать? А Всеволод ему подробно рассказал маршрут и пояснил, с какими трудностями тот столкнется. Так теперь он каждый год туда плавает. Уже караван из пяти больших драккаров водит. По-настоящему больших. И я задумывалась не раз – отчего так? Знать, знает. А ведет себя так наивно…

– Просто еще слишком юн.

– А сейчас я поняла – он не ведет себя наивно. У него есть план. А мы судим о Василии по тем обрывкам сведений, которые видим. И судим о нем, ставя себя на его место. И нам кажется, что он ведет себя наивно. А зря.

– Ты знаешь, какой у него план?

– Мне кажется, теперь я догадываюсь. Он мне как-то сказал, что одного легиона времен Траяна было бы достаточно, чтобы в свое время остановить нашествие магометан. Они бы никогда не вылезли из своей пустыни, если бы Империя не погрязла во внутренних распрях и религиозном мракобесии.

– Это он так сказал?

– Василий считает, что с принятием Христа воины Империи утратили боевой дух и стали слабы. Я тогда это пропустила мимо ушей. Подумала, что он меня дразнит. А сейчас вспомнила.

– Но ведь это же ересь! – крикнул один из старейшин.

– Ересь! – согласился с ним другой.

– Погодите! – воскликнул третий. – Ведь Империя действительно росла только при старых Богах.

– Вздор! – Аж вскочил тот старейшина, кто громче и ярче всего отреагировал на слова Кассии.

– Ты будешь это отрицать?

– Тихо! – рявкнул глава рода.

– Я не понимала, – продолжила Кассия, – зачем он так тесно сотрудничает с этими погаными жрецами. Это для меня выглядело каким-то безумием. Он сам носит крест, но играет в эти игры примитивных, лесных людей. А потом я поняла… ему нужны не эти люди. Он пытался получить благоволение старых богов, которые все еще живы там… в глуши… Вы понимаете, к чему я клоню? Василий пришел в глухой медвежий угол, о котором бы никто из нас не подумал. Сел там. И начал собирать свой легион… старый легион… Вы знаете, мне даже кажется, что там, где его воспитывали, позволили ему прикоснуться к старине, и он видел, слышал, чувствовал эти старые легионы… он понимает, что нужно делать… как будто он сам был с ними сопричастен как-то…

– Так ты думаешь…?

– Я уверена, что все наши игры для него просто детские шалости. Он не собирается быть ничьей игрушкой. Он просто позже придет и возьмет то, что пожелает. Силой возьмет. И горе тому, кто встанет на его пути. Я видела его поединки. Он и вправду поцелован высшими силами. И я не советую вам думать, будто бы вы сможете наставлять его и управлять им. И у Вардана не получится.

– А у кого получится?

– А у кого получилось управлять Феофилом?

– На него влияли женщины…

– Свою супругу он любит и ценит. Она родила ему сына и ныне вновь ходит беременной. Жрица Афродиты. Во Христе Пелагея, в поганом обычае Преслава. Женщина умная и осторожная. Говорят, владеет копьем получше иных мужчин. Ее в юности обучал его родственник – жрец Ареса.

– Хорошо, – после долгой, очень долгой паузы произнес глава рода. – Если все так, как ты говоришь, то нам нет смысла его поддерживать. Он неуправляем, и семье от него пользы не будет. Захватит он власть в Константинополе или нет – бог весть. Сейчас он нам без надобности.

– Я не спешила бы с выводами. Вы разве забыли о торговле?

– Торговать его поделками? Ты смеешься? Эти клееные щиты и шлемы интересны, но с ними больше возни. Наконечники для стрел – тоже. Персидское железо он продает, но мы им обычно не занимаемся. Что еще?

– Много чего, – улыбнулась Кассия и извлекла из небольшого сундучка, что стоял рядом с ней, фарфоровую тарелочку. – Как вам эта безделица?

– Что это?

– Это фарфор?

– Именно. Василий сделал их для себя. А я ее украла. Вы понимаете? Он запросто наделал таких тарелочек для себя!

Речь шла о так называемом костяном фарфоре, который получался обжигом при большой температуре изделия из каолиновой белой глины, в которую добавляли неорганические остатки от сжигания костей. Высокую температуру Ярослав получал в персидских печах. Брак, конечно, был. Но из пяти тарелок удавались только одна-две. Но удавались. А на вид они были просто удивительны! Молочно-белого цвета, но достаточно тонкие, чтобы на просвет казаться полупрозрачными.