Роман пожал плечами.

— Правильно, — одобрила Глафира, — здесь оставайся. Здесьспокойней. Жрать захочешь, еда в холодильнике. Ну, я пошла.

И Роман остался один. Какое-то время он гадал с чем связанаперемена Глафиры, а потом решил наведаться к Липочке. К его удивлению она быладома, хлопотала в кухне и сразу сообщила, что уже вернулась с фирмы Сан Саныча.

— И почему же вы так рано вернулись? — поинтересовалсяРоман.

— Меня отпустили, — сообщила она и, придирчиво его осмотрев,добавила: — Вас, вижу, тоже.

Он удивился:

— Вы сердитесь?

Липочка фыркнула:

— Нет, не сержусь. Просто кто-то толковал про своюпресловутую верность.

Роман подтвердил:

— Да, толковал. И совсем не пресловутую. Я по-прежнему веренсвоей жене, потому что люблю ее и только ее буду любить до конца своих дней.

Липочка взбесилась:

— Ха! Заявление после ночи, проведенной у Глафиры! Какаянаглость! Не-ет! Мой Ваня никогда не позволит такого себе! Он не умеет такскладно врать, но зато он истинно верный муж!

— Что?!! — возмутился Роман, но вовремя остановился, сердитобуркнув: — Вам видней.

— Да, мне видней! — согласилась Липочка. — Потому что есть скем сравнивать. Ваня мигом от Глаши в командировку сбежал, зато вы отправилиськ ней едва ли не с песней. Просто удивительно, что вернулись сюда.Спрашивается, зачем?

— Хочу поставить вас в известность, что я останусь уГлафиры.

Услышав это, Липочка едва не задохнулась от возмущения. Покаона судорожно хватала ртом воздух, Роман, сам не зная зачем, подлил масла вогонь, сообщив:

— Там намного спокойней.

— Ах вот оно что! — закричала Липочка. — Вот она, вашаблагодарность! Ради вас я жизнью своей рисковала, а вам уже с Глашкойспокойней! Поздравляю! Вы свинья! Катитесь! Катитесь туда, но ко мне больше необращайтесь! Буду последняя дура, если хоть раз еще вам помогу!

И она разрыдалась.

“И в правду, что ли, она ревнует?” — удивился Роман испросил:

— Почему вы плачете?

— А почему вы хотите остаться у Глафиры? — сквозь слезыпропищала Липочка. — У нее же бардак на балконе, алкоголик муж, любовники. Выже сами наслышаны. И вообще, она не хозяйка. Голодом заморит вас.

— Но почему вы за меня переживаете?

— Сами говорили, что вы мне уже не чужой, так куда вы уйтихотите? На верную погибель? Между прочим, я вас еще не покормила. Вы естьхотите?

— Хочу, — ответил Роман и, вспомнив вчерашнюю месть,взмолился: — Только, пожалуйста, не манную кашу.

Липочка вытерла слезы и приказала:

— Садитесь к столу. Я рагу приготовила и, между прочим,переживала за вас.

Роман был растроган.

— Спасибо, — вымолвил он, усаживаясь к столу и вдыхая ароматгорячего говяжьего рагу.

Липочка просверлила его сердитым взглядом и спросила:

— Только “спасибо”? А к Глаше пойдете?

Ему захотелось сказать: “Нет, не пойду”. Но как раз этого онсказать и не мог, как не мог объяснить Липочке почему хочет остаться у Глафиры.Не рассказывать же ей про измену мужа, про его шашни с Глашей, про всеостальное.

— Поверьте, мне очень надо, — вздохнул Роман, придвигаятарелку с рагу поближе. — Сам не хочу, но надо.

Липочка растерялась:

— Надо? Как это так?

— Надо для дела. Прошу вас, пока не пытайте меня. Я потомвам сам все расскажу.

Она взорвалась:

— Не морочьте мне голову! Все вы врете! Просто попались всети Глафиры!

Он тоже вышел из себя:

— Послушайте, как это у вас происходит? Я думал, что выдобрая вообще, ко всем, а вы весьма избирательны. Вашему Ване вы верите. Веритебуквально всему, любой его глупости, даже явной лжи, а мне нет. Нет, хотя яговорю только правду. Мне не верите и все время кричите на меня, оскорбляетедаже. Почему вы не кричите на своего Ваню?

Липочка опешила:

— И в самом деле, почему?

— Сами не знаете?

— Не знаю. Может потому, что он не раздражает меня?

— А я, выходит, раздражаю?

Ей стало стыдно. Мгновенно утратив воинственный дух, онасникла и попросила:

— Простите меня. Вы правы, я к вам несправедлива. Даже незнаю сама, почему так происходит. Веду себя отвратительно.

Роман проявил снисходительность.

— Да ладно, не стоит себя корить, — уплетая рагу, сказал он.— Мы оба нервничаем и оба неправы. Лучше расскажите, что вы узнали.

Липочка развела руками:

— Не узнала ничего. Оказывается, это непросто, добыватьинформацию.

Он усмехнулся:

— Если бы было просто, государство не стало бы тратиться наразведку. Уж поверьте, удовольствие не из дешевых. Зато я кое-что узнал.

Липочка поразилась:

— У Глафиры?

Роман смутился.

— Конечно же не у нее, — солгал он. — Но не будем покаговорить об этом. Информация требует уточнения. Вы завтра туда пойдете?

— Куда?

— К своему Сан Санычу.

— Почему к моему? Насколько мне известно, к вашему, —ядовито заметила Липочка.

— Какая разница, — рассердился Роман. — Пойдете вы или непойдете?

— Мы опять ругаемся. Обратите внимание, на этот раз вызачинщик. На жену вы тоже орете по каждому мелкому поводу?

— Причем здесь моя жена? Впрочем, простите. Я на вас не ору.Точнее ору не на вас. Меня злят обстоятельства. Я не хочу подвергать васопасности.

Липочка напомнила:

— Но теперь эта фирма касается и меня. Я обязательно завтратуда пойду и, если что-либо узнаю, вам сообщу.

Усмехнувшись, она колко добавила:

— Если, конечно, вы не останетесь жить у Глаши.

— Перестаньте, пожалуйста. Ваша Глафира мне не нужна. Я тамтолько по делу. К вашему сведению, она не в моем вкусе.

— Знаю-знаю, вам нравятся длинные, тощие, лупоглазыеблондинки, плоские и болтливые. Слава богу, я не такая.