то, что многие арумынские лидеры Железной гвардии считали этнических греков ответственными за якобы совершённые греческими властями зверства против их соплеменников во Фракии; в ноябре 1940 г. группа молодых арумынских легионеров похитила нескольких этнических греков, в числе которых были и двое греческих граждан, и разграбила их имущество[458].

Проводимая таким образом «румынизация» стала изрядной проблемой для режима, и раздражение Кондукэтора возрастало с каждым днем. С самого начала он выражал недоверие по отношению к лицам, выдвинутым легионерами на различные государственные должности, считая их некомпетентными авантюристами, которые своими поспешными и непродуманными действиями могли нанести стране непоправимый ущерб. На заседании Совета министров 21 сентября 1940 г. он дал ясно понять, что, хотя он и поддерживал румынизацию, но считал, что она должна была проводиться «постепенно, без насилия, чтобы не создавать мне трудностей». Быстрые изменения были просто невозможны, продолжал Кондукэтор, поскольку в стране не было достаточного количества подготовленных этнических румын, которые смогли бы заменить всех «чужаков»[459]. Через несколько дней, рассуждая о «еврейском вопросе», И. Антонеску заявил, что он обязался «выгнать их отовсюду», но тут же добавил, что страна была не готова сделать это не сегодня-завтра[460]. Приблизительно через месяц он заявил, что «румынизация порождает пустоту, которую мы не можем заполнить»[461].

В середине сентября Х. Сима инициировал переписку с Кондукэтором об экономической ситуации. Он приписал все возрастающие трудности господству старых карлистских кадров и потребовал ускоренного перехода к тому, что он называл «управляемой экономикой», в которой приоритет должны были получить политические назначенцы, а не «технические специалисты». В ответ И. Антонеску обвинил во всем легионерских боевиков и потребовал переподчинения себе Железной гвардии:

Не могут два дирижера одновременно управлять одним и тем же оркестром. <…> Нужно, чтобы как правительство, так и партия располагали полным доверием и подчинялись бы одному и тому же руководителю[462].

И. Антонеску уже 1 ноября размышлял вслух о том, что если легионеры не прекратят свои злоупотребления, он «избавится от них», но в конце декабря он еще колебался, поскольку, как он выражался, «он должен был считаться с их политическими покровителями», т. е. с немцами[463]. К счастью для И. Антонеску, отношение нацистского руководства к нему быстро менялось к лучшему. Во время своего визита в Берлин 21–23 ноября 1940 г. Кондукэтору удалось произвести благоприятное впечатление на Гитлера, которому он прямо и откровенно изложил румынскую позицию по трансильванскому вопросу. С этого момента фюрер стал почитателем Антонеску[464]. Во время встречи с Гитлером в Зальцбурге 14 января 1941 г. (куда Х. Сима также был приглашен, но отказался приехать, способствуя, таким образом, падению доверия к себе со стороны фюрера), ему удалось вырвать у Гитлера устное заверение, что Германия не считает нахождение Железной гвардии у власти непременным условием сохранения хороших отношений с Румынией. Вслед за тем Гитлер добавил, что И. Антонеску был единственным подходящим для руководства своей страной человеком[465].

С начала января стали появляться признаки того, что обе стороны – как легионеры, так и И. Антонеску – готовятся к вооруженному столкновению[466]. Легионеры, по всей видимости, уже потеряли популярность в румынском обществе, и армия их ненавидела[467]. С другой стороны, они имели некоторую поддержку среди полицейских и рассчитывали (ошибочно), что в случае столкновения некоторые армейские части их поддержат[468]. Поводом к началу мятежа послужило убийство в ночь c 18 на 19 января 1941 г. в Бухаресте секретным агентом греческой и британской разведок немецкого майора Дёринга[469]. И. Антонеску отреагировал на это 20 января, отправив в отставку легионерского министра внутренних дел К. Петровическу, обвинив его в том, что тот не сумел гарантировать безопасность немецких воинских частей в Румынии. Это решение подтолкнуло легионеров к открытому выступлению, которое началось на следующий день и продолжалось до полудня 23 января.

Первоначально легионеры добились некоторых успехов, заняв несколько важных общественных зданий в Бухаресте и в других населенных пунктах страны, но армия и большинство полицейских сил остались верны И. Антонеску. Кондукэтор быстро заменил всех префектов-легионеров на преданных себе армейских офицеров, а сам забаррикадировался в здании Совета министров. Хотя у него было подавляющее военное преимущество, он не хотел кровопролития и приказал солдатам открывать огонь только в случае нападения. Переговоры, начатые по инициативе группы умеренных легионеров, закончились неудачей, поскольку требования Х. Симы – отставка И. Антонеску с поста председателя Совета министров, назначение Х. Симы на эту должность, создание «чистого» легионерского правительства – были для Кондукэтора неприемлемы[470].

В конечном итоге германское вмешательство положило конец путчу. Гитлер издал 21 января 1941 г. «Директиву относительно поведения немецких воинских частей в Румынии», в которой приказывал командирам «в своих официальных и неофициальных заявлениях о кризисе» встать явным образом на сторону И. Антонеску; в случае необходимости или по просьбе Антонеску они должны были оказать ему военную поддержку. Гитлер также позвонил И. Антонеску и сказал, что ему нужна «здоровая румынская армия, а не фанатики». Гитлер не упомянул о других своих приоритетах: обеспечение бесперебойных поставок румынской нефти, а также сохранение спокойствия на Балканах, которые находились в стороне от направления следующего главного удара вермахта – на восток. В этом контексте понятно, почему для Гитлера военная диктатура И. Антонеску была предпочтительнее кровавых эксцессов легионеров. На следующее утро дислоцированные в Бухаресте немецкие войска промаршировали по городу, тем самым продемонстрировав свою поддержку «порядку»[471]. В тот же день бесчинства легионеров достигли кульминации, и некоторые наблюдатели даже стали склоняться к выводу, что вследствие нерешительности И. Антонеску легионеры выиграют. На следующий вечер в Бухаресте произошли ужасные антисемитские погромы, в основном в кварталах Липскань и Дудешть. Легионеры грабили, пытали, увечили, обезглавливали и насиловали своих жертв, оскверняли и поджигали синагоги[472].

Фото 7.3. Ион Антонеску (слева) беседует с Адольфом Гитлером в присутствии нацистских функционеров. Точная дата и место встречи неизвестны. 1940–1944 гг.

Фотография любезно предоставлена Мемориальным музеем Холокоста США

В ту же ночь «специальный германский посол по экономическим вопросам» (Sondergestandte fur Wirtschaftsfragen) в Бухаресте Герман Нойбахер пригласил к себе в частную резиденцию Хорию Симу и других легионерских лидеров и заявил им без обиняков, что «руководство Рейха видит в лице генерала Антонеску самую надежную гарантию (zuverlassigte) порядка в стране, которая имеет особое значение для военной экономики Германии»[473]. Г. Нойбахер сказал, что у легионеров нет другого выбора, кроме как сложить оружие. Х. Сима согласился и подписал капитуляцию. Но поскольку он