— Если тебе что-то понадобится, позови меня, —сказала Диана. — Я буду внизу.

Она спустилась на первый этаж, чтобы выкурить сигаретку сосвоим приятелем — студентом Массачусетского технологического, который приехалнавестить ее этим воскресным вечером. Когда примерно час спустя она вернулась,чтобы проведать Кейт, та спала, и Диана, успокоенная, снова ушла.

Кейт проснулась в четыре утра от резкой боли в животе.Стараясь найти положение поудобнее, она повернулась на спину и вдруг с ужасомобнаружила, что и одеяло, и простыня мокры от крови. Стараясь не шуметь, чтобыне разбудить Диану и Алисию, Кейт скатилась с кровати и буквально начетвереньках поползла в ванную. В комнате было темно, и Кейт почти ничего невидела, однако она не сомневалась, что за ней тянется по полу широкий кровавыйслед. Ушибленные бедро и рука немилосердно болели, но сильнее всего была остраяболь в животе, словно кто-то напихал туда битого стекла.

Оказавшись в ванной комнате, Кейт с трудом распрямилась и,плотно закрыв за собой дверь, включила свет. В большом зеркале на стене онасразу увидела, что ее ноги и ночная рубашка от талии и ниже сплошь залитыкровью. Зрелище было жуткое, но Кейт испугалась не этого — она поняла, чтотеряет ребенка Джо.

Позвать на помощь она не решилась, боясь, что, если администрацияколледжа пронюхает, в чем дело, ее вышибут с треском, да еще, быть может,сообщат родителям. Кейт всеми силами стремилась избежать скандала, но чтоделать, она не знала. Впрочем, ей было не до размышлений: боль, котораяразбудила ее, стала вдруг еще сильнее, а начавшиеся судороги заставили Кейтсогнуться чуть не пополам. Чтобы не закричать, она зажала зубами свернутоежгутом полотенце, и все равно время от времени с ее губ срывался глухой,мучительный стон.

Кейт не знала, сколько прошло времени, но внезапно дверь вванную распахнулась, и на пороге возникла Диана.

Увидев залитый кровью пол и скрючившуюся возле унитаза Кейт,она ахнула.

— Боже мой, Кейт, что с тобой?! — воскликнула она.

Кейт была похожа на жертву вооруженного топором маньяка, и первымпобуждением Дианы было немедленно вызвать «Скорую помощь». Но когда она сказалаоб этом Кейт, та умоляюще взглянула на нее.

— Пожалуйста, Ди, не надо… Я не могу…

Она не договорила, но Диана вдруг догадалась, в чем дело.

— Ты что, беременна? — спросила она строго. —Скажи мне правду, Кейт, это очень важно!

— Да… — призналась Кейт.

Озабоченно покачав головой, Диана помогла ей улечься нарасстеленные по полу полотенца и банные простыни.

— Давно? — спросила она.

— Уже три месяца… — простонала Кейт.

— Вот черт! — воскликнула Диана. — Однажды ясделала аборт, и мой папаша едва меня не убил. Мне было семнадцать, и я бояласьпризнаться родителям. Подруга нашла мне подпольного врача, а этот гад едва меняне зарезал. Я хорошо помню — мне было почти так же худо, как тебе. Бедняжка…

Диана положила на лоб Кейт смоченное холодной водойполотенце, а входную дверь заперла, чтобы никто не застал их с поличным. Однакоминуты шли, а кровотечение оставалось все таким же обильным, и Диана началабояться, что, если они не обратятся к врачу, это будет стоить Кейт жизни.

К счастью, еще через несколько минут кровотечение ослабело,зато боли, которые испытывала Кейт, стали сильнее, хотя казалось, что сильнеенекуда. От каждого приступа она корчилась, как от удара током, и с такой силойсжимала пальцы Дианы, что у той хрустели кости. Кейт не знала, что именно с нейпроисходит в данную минуту, но ей было абсолютно ясно: нет ни одного шанса, чтоплод выживет после такой потери крови.

Наконец тело Кейт мучительно напряглось в последний раз, иона почувствовала, как что-то шлепнулось на пол. Кейт сразу поняла, чтопроизошло, но к этому времени она так ослабела, что не была способна даже наистерику.

Было почти семь часов утра, когда Кейт сумела кое-как поднятьсяна ноги и с помощью Дианы доковылять до постели. После этого Диана постараласьубрать все следы и избавилась от окровавленных полотенец, которые онасобственноручно отнесла в котельную и бросила в топку. Когда она вернулась,кровотечение у Кейт почти прекратилось, однако она все еще страдала от болей.Диана дала ей несколько таблеток аспирина и объяснила, что эти боли — хорошийпризнак. Насколько ей было известно, они объяснялись сокращением матки,стремившейся вернуться в первоначальное состояние.

Диана надеялась, что теперь, когда кровотечениеостановилось, с Кейт не случится ничего страшного, однако предупредила подругу,что, если ей снова станет хуже, она не будет слушать ее возражений и сразупозвонит в «Скорую». Кейт не оставалось ничего другого, кроме как подчиниться.Она была слишком слаба и слишком напугана, чтобы возражать или спорить. Послеобильной кровопотери Кейт начало знобить, и Диана накрыла ее тремя одеялами, ак ногам положила бутылку с горячей водой.

В начале восьмого проснулась Алисия, безмятежно проспавшаявсю ночь.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила она, вставаяи потягиваясь. — Ты какая-то бледная. Может быть, у тебя сотрясение мозга?Тебя не тошнит?

Кейт ответила, что у нее действительно очень болит голова, иАлисия, несколько раз зевнув, отправилась в ванную. Пока она мылась, к нимзаглянула Беверли, которая жила в соседней комнате. Она собиралась занятьнесколько долларов, но, заметив необычную бледность Кейт, забыла о своемнамерении.

— Что это с тобой? — нахмурилась Беверли.

Присев на край кровати, она взяла Кейт за запястье, чтобыпощупать пульс. Он оказался слишком частым, но руки Кейт были холодны, как лед,к тому же ее трясло, как в лихорадке.

— Вчера ее сшиб какой-то пьяный идиот на мотоцикле.Кейт упала и ударилась головой, — объяснила за нее Диана, но Беверлитолько покачала головой.

Она была из семьи врачей, а кроме того, прошлым летомзакончила курсы санинструкторов и достаточно хорошо разбиралась в медицине. Ейсразу стало ясно, что у Кейт не сотрясение и не травма внутренних органов — еекожа была пепельно-серой, холодной и какой-то липкой на ощупь, как бывает приобильной кровопотере или болевом шоке.

Наклонившись к самому уху Кейт, Беверли тихо спросила:

— Скажи мне, что с тобой? У тебя… кровотечение?

В ответ Кейт только кивнула — ее зубы стучали так сильно,что она не могла произнести ни слова.

— Так, понятно… Ты сделала аборт? У кого? В клинике илина дому? — так же шепотом продолжала расспрашивать Беверли.

И снова Кейт кивнула. Она понимала, что попала в серьезныйпереплет, из которого ей самой не выбраться, да и Беверли всегда ей нравилась.Однако объяснить, в чем дело, только с помощью кивков она не могла, а язык ейпо-прежнему не повиновался.