– И что еще у вас есть?

– По-моему, вас должно больше интересовать, что ещеесть у милиции. А точнее – чего у нее пока нет.

– И чего же?

– Я вижу, вы все-таки заинтересовались! Кстати,отведенные вами пять минут уже истекли…

– Прекратите паясничать! – выкрикнулНехорошее. – Говорите – или убирайтесь прочь! Все это совсем не интересно,и я даю вам возможность высказаться… только из любопытства!

– Из любопытства? – насмешливо переспросилпосетитель. – Ну что же, я удовлетворю ваше любопытство!

Он сделал театральную паузу и бросил на стол последнююфотографию.

– Это – орудие убийства, – сообщил онНехорошеву. – Ваш зять спрятал его на месте преступления. На ноже,естественно, сохранились его отпечатки пальцев. Он, знаете ли, убил любовницу вприступе ярости и не успел надеть перчатки. Такая, видите ли, губительнаяпоспешность! И побоялся выйти из квартиры с окровавленным ножом. Нервныйчеловек. Потом он пытался забрать этот нож, но ему помешали. Милиция во времяобыска тоже не нашла орудие убийства, но найдет, если ей немножко помочь.Просто намекнуть, подсказать направление поисков… думаю, не нужно объяснятьвам, что потом начнется? Вокруг вашей дочери начнутся ведьмины пляски! Еесмешают с грязью, выльют на нее цистерну помоев… ну, и на вас заодно!

– Делайте что хотите, – Нехорошее пренебрежительномахнул рукой. – Вы ведь знаете, какие у меня возможности! Я погашу делораньше, чем оно успеет разгореться. Этот ваш нож… его очень просто потерять, ачто тогда останется? Милиция найдет другого подозреваемого.. . да она его,кажется, уже нашла! Какой-то несчастный, кажется даже невменяемый, муж убитой…так что можете убираться восвояси, у вас ничего не получится!

– Вот как, – мужчина с родинкой и не подумалтронуться с места. – А вот я так не думаю…

Он склонил голову набок и насмешливо уставился на маленькогострашного человека. Эта насмешка далась ему нелегко.

– Милиция, может быть, и ухватится за первого попавшегофигуранта, – продолжил он негромким голосом. – Муж – это всегда оченьудобный подозреваемый в случае убийства женщины, тем более что мотив непридется долго искать, он лежит на поверхности. А нож с отпечатками пальцев, каквы совершенно верно заметили, могут потерять. Это нетрудно. Но так будет тольков том случае, если связаться действительно с милицией или следственнымиорганами. А у меня появилась идея получше… знаете, кому я собираюсь рассказатьпро нож?

– Он сделал продолжительную паузу, и маленькийчеловечек не выдержал. Стукнув кулаком по столу, Нехорошее выкрикнул:

– Прекратите болтать! Я прикажу выставить вас вон!

– Не прикажете, – спокойно ответил егособеседник, – потому что очень хотите узнать, кому я собираюсь позвонить.И очень нервничаете… а это скверно! Нервы нужно лечить!

– Убирайтесь прочь, – проговорил Нехорошее, взявсебя в руки, – вы мне неинтересны.

– Врете, Николай Сергеевич! Вам очень даже интересно,какую фамилию я назову!

Он сделал еще одну паузу, на этот раз короткую, и выдохнул:

– А назову я фамилию Коваленко!

Маленький человечек, кажется, стал еще меньше. Он съежился,высоко подняв плечи, и осел в своем удобном кресле, казалось, совсемпотерявшись за огромным письменным столом.

Его лицо, и без того бледное, приобрело землистый оттенок.

Анатолий Коваленко, молодой сотрудник Генеральнойпрокуратуры, был темной лошадкой. За ним кто-то стоял, причем кто-то оченьзначительный, очень влиятельный. Такой же влиятельный, как сам Нехорошев. Ипоследнее время все действия Коваленко так или иначе были направлены противНиколая Сергеевича, против его клана, против его интересов. Коваленко понемногуоткусывал кусочки от нехорошевского пирога, наносил мелкие, но болезненныеудары.

Все попытки свалить молодого прокурора, скомпрометироватьего натыкались на железобетонную стену – его прикрывал тайный, но чрезвычайномогущественный покровитель.

Попытки же подкупить его через надежных людей тоже бесславнопровалились.

Так что если в руки такому человеку попадет оружие, которымон сможет нанести Нехорошеву серьезный удар… последствия этого труднопереоценить.

Оружие… оружие в прямом смысле слова. Нож с отпечаткамиВадима.

Подумав о зяте, Николай Сергеевич почувствовал холоднуюненависть.

Этот подонок живет за его счет, за счет его дочери, и смеетмелко гадить на каждом шагу… сколько раз Николай Сергеевич говорил Алине, чтомерзавца надо выкинуть к чертям собачьим, но девчонка влюблена в него как кошкаи терпит все – терпит его измены, его никчемность, терпит его идиотскуюрасточительность… А Вадим прекрасно понимает это и становится все болееневозможным, все более невыносимым! Он уверен, что тесть всегда вытащит его излюбых неприятностей, закроет все его мелкие и крупные грехи!

Как бы хорошо было, если бы его действительно посадили заэто убийство! Нехорошев навсегда избавился бы от жалкого подонка, выдал быАлину за преданного, надежного человека…

Но нет! Этого нельзя допустить, потому что стоит его именизасветиться на листах уголовного дела – это тут же станет достоянием газет, ужКоваленко своего не упустит! Он разыграет эту карту, если она попадет к нему вруки. А вместе с Вадимом начнут трепать и его имя, имя Николая СергеевичаНехорошева!

А баланс сил в коридорах власти так неустойчив, что даженебольшого толчка будет достаточно, чтобы сорвалась огромная лавина, похоронивпод собой Николая Сергеевича…

Да, он недооценил поначалу этого мелкого шантажиста, наглозаявившегося прямо сюда, в этот кабинет! Он думал выставить его или откупитьсякакой-нибудь мелочью, а потом пустить по следу людей Ибрагима… они умеют решатьтакие вопросы раз и навсегда, руководствуясь старым проверенным правилом: нетчеловека – нет проблемы. Но шантажист оказался не так прост. За ним тоже кто-тостоит, и убивать его бесполезно – это ничего не изменит. Придется выяснить, чтоему нужно, какова цена урегулирования вопроса.

– Ну так как – можно звонить Коваленко? –насмешливо спросил мужчина с родинкой, достав из кармана мобильный телефон иподнося его к уху.

– Уберите телефон! – хрипло выговорил Нехорошее,опустив глаза. – Что вам нужно?

– Вот это другой разговор! – шантажист сложилмобильник и спрятал его в карман. – Я слышу серьезные слова серьезногочеловека! Вам что-нибудь говорит словосочетание «Северный цинк»?

Второй раз за несколько минут Нехорошев почувствовал, чтопочва уходит у него из-под ног.

Цена вопроса оказалась огромной.

«Северный цинк»! Это именно то, чего он боялся!

Ах Вадим, Вадим, лысый подонок!