Поднялся худой высокий старик, предложил помянуть беднуюАню.

Все выпили, стоя, снова расселись, и разом заговорили.Застучали вилки, зазвенели рюмки.

Подвыпивший дядя начал активно ухаживать за Лолой, топодкладывая ей салаты, то подливая спиртное.

– Положено выпить, – приговаривал он каждыйраз. – Как же не выпить, когда такое дело? Анна, она того… нельзя ееобижать!

Язык у него постепенно начал заплетаться, и он стал называтьпокойную Анну то Аллой, то Аленой.

В конце концов Лола не выдержала и, извинившись, выбраласьиз-за стола. Пробравшись за спинами выпивающих и закусывающих людей, онаоказалась в коридоре. Возле вешалки копошилась какая-то сгорбленная старушонка.Лола обошла ее, направилась к кухне, размышляя, где бы покурить. Однако передсамой кухней она остановилась, услышав доносящиеся голоса.

– Главное дело, что чистенько тут! – восторженноговорил женский голос, высокий и торопливый, как у сороки. – Считай, чторемонта не надо, все уже сделано!

– Это ты так только сейчас думаешь, – отозвалсявторой голос, тоже женский, но более басистый, – это у тебя такое мнение.А как поглубже копнешь, так и тут не так, и там не этак! Главное, ты сразувещички свои перевези, чтобы уж без никаких, а там посмотрим… а то найдутся некоторые!Есть люди до чужого охочие! Вот та же Верка, она уже глазками-то стреляет! Акакие у нее права? Никаких правое! Она ваще седьмая вода на киселе!

– Ты, мама, не волнуйся, – отвечала«сорока», – мы ее быстро на место поставим! Мы законы знаем…

Лола заглянула на кухню.

Там находилась Анькина тетка, та самая красномордая особа с«халой» на голове, со своей крысовидной дочкой. Тетка откусывала от бутербродас икрой и запивала киселем.

– Чего надо? – повернулась она к Лоле.

– Интересно, – проговорила Лола, оглядевпо-хозяйски расположившихся на кухне родственниц, – вы уже эту квартируделите? А как же Игорь? Они эту квартиру с Анной на двоих покупали, так чтополовина-то точно его! У него на эту квартиру все права!

– Убивец этот? – выпалила красномордая особа. –Да какие его права? Он нашу Анечку, нашу кровиночку убил, и ему еще правакакие-то положены? Его ваще расстрелять надо! Через повешение! А мы с Аленькойсамые близкие люди, так что все нам по закону полагается! Я у юристаспрашивала, у Ильи Моисеевича из нашего универмага!

Тетка сделала небольшую паузу, набрала полную грудь воздухаи заорала на Лолу:

– А ты ваще кто такая? Это надо как следуетразобраться, почему ты убивца этого защищаешь! Может, ты его полюбовница?Может, ты его… эта… пособница? Может, ты с ним на пару Анечку нашу, кровиночкунашу угробила? Из-за этой самой квартиры?

Крысовидная дочка дернула тетку за рукав и заверещала:

– Мама, не связывайся с ней! Может, она уголовная ивсех нас сейчас тем же ножом порежет!

– А если уголовная, так надо ее в милицию сдать! И этомы еще посмотрим, кто кого! Я грузчика Марципанова после получки сколько разуспокаивала!

Я самих вас сейчас в милицию сдам! – огрызнуласьЛола. – Вместе с вашим Ильей Моисеевичем! Давно у вас в универмагеналоговой проверки не было? Можем посодействовать!

Тетка широко разинула рот и захлопала глазами. Багровое лицоначало быстро бледнеть.

– Закрой рот – кишки простудишь! – прикрикнула нанее Лола и вышла в коридор.

В коридоре все та же сгорбленная старушка возилась под вешалкой.Входная дверь была приоткрыта. Лола выскользнула на лестничную площадку –подышать воздухом и успокоиться после стычки с отвратительной теткой.

Боковым зрением Лола заметила выше на пролет крадущуюся полестнице женскую фигуру. Лола прижалась к стене и вгляделась в крадущуюсяженщину. Это была стройная шатенка в короткой черной куртке… Только на кладбищеона была в капюшоне…

Лола не поверила своим глазам: по лестнице пробираласьнаверх Ленка Жукова!

Первым ее побуждением было окликнуть Ленку.

Но первое побуждение редко бывает правильным.

Лола закусила губу и беззвучно двинулась следом за Ленкой.

Куда она крадется, и почему у нее такой вороватый вид?

Анькина квартира располагалась на пятом, самом верхнемэтаже, выше нее был только чердак. Что Ленке там могло понадобиться?

Жукова приостановилась и завертела головой, словно что-топочувствовала. Лола юркнула в темную нишу и затаилась. Ленка успокоилась иснова двинулась вперед.

На двери чердака висел ржавый амбарный замок.

Ленка остановилась перед дверью, наклонилась и ковырнула вскважине замка какой-то шпилькой. Дужка откинулась, Ленка сняла замок с проушини со скрипом распахнула чердачную дверь.

«Ловко! – подумала Лола. – Интересно, где этоЛенка так настропалилась?»

Жукова проскользнула на чердак и притворила за собой дверь.

Лола выждала пару минут, поднялась следом за ней, приоткрыладверь, стараясь не издать ни звука, и тоже пробралась на чердак.

На чердаке было пыльно и полутемно.

Поперек, от балки к балке, была натянута толстая бельеваяверевка, на которой висели задубевшие брезентовые штаны.

Неожиданно справа от входа раздался грохот, как будтосорвалась горная лавина. Лола застыла в ужасе, но тут же поняла, что это всеголишь голубь взлетел с балки, и хлопанье его крыльев многократно усилиласьакустикой чердака.

Лола стояла на пороге, внимательно вглядываясь и вслушиваясьв гулкую пыльную полутьму.

Наконец она услышала в глубине чердака, чуть слева, странныеритмичные звуки и приглушенный голос.

Крадучись, прячась за толстыми балками, Лола двинулась внаправлении этих звуков.

Не пройдя и двадцати шагов, она увидела Лену Жукову.

Склонившись над темным проемом в кирпичной стене, Ленказапустила в него руку и пыталась что-то нашарить. При этом она надсадно пыхтелаи негромко чертыхалась.

– Черт, ну где же он там? Неужели провалился глубже?

Жукова нагнулась еще ниже, напряглась, пыхтя, как паровоз наподъеме. Она шарила рукой, но не могла дотянуться до того, что искала. Тогдаона выпрямилась, вытерла лоб тыльной стороной руки, подобрала несколько кирпичейи встала на них. Так ей, наверное, было удобнее. Она снова согнулась, запустиларуку в проем и вдруг издала победный возглас. Тут же она выпрямилась, держа вруке что-то блестящее. Лола выглянула из-за балки и вытянула шею, чтобыразглядеть этот предмет.

И тут одновременно произошли две вещи.

Во-первых, Лола разглядела блестящий предмет, зажатый вЛенкиной руке. Это был широкий нож с металлической ручкой. Нож, измазанныйчем-то темным. Чем-то, что, несомненно, было засохшей кровью. Анькиной кровью.