Марина трижды перечитала сумбурное послание и обратилась к слуге за разъяснением.

— Это что такое вообще? При чем здесь пост и ущемление плоти?

Немного подумав, угрюмый детина сообщил пикантные детали.

— Монахи нашли господина спящим в их винограднике голышом. Вид он имел самый болезненный и несчастный, отчего добрый отец Тарбин решил, что его доконали зловредные демоны. Теперь наш благородный рыцарь находится взаперти и готовится принять сотню ударов бича ради исцеления.

Марина в отчаянии посмотрела на Гарси и  жалобно пролепетала:

­ — Может, и правда, пойдем на штурм, а? Хватит у нас силенок, как считаешь?

Слуги поджали губы, подозрительно переглянулись, а потом начали самым наглым образом перешептываться. Марина вскочила на ноги, готовая как следует наподдать обоим.

— Говорите прямо, как нам поступить, чтобы вызволить Дагмара из этой ловушки?

Наконец  Гарси важно надул щеки и заявил:

— Отец Тарбин имеет повадки старого кабана, просто так он господина не отпустит. Вам следует самой за него попросить, искупаться в святой воде и прочесть вслух сорок гимнов Истинной Добродетели. У ведьмы язык отсохнет и глаза вылезут уже на седьмом… Но вам-то бояться нечего.

— Ты издеваешься?

— Другого плана у нас нет.

— Ты отвезешь меня в Ульфенхолл?

— К барону Волку? – невозмутимо переспросил Гарси. – Ну, если прикажете. Но господин наш будет долго хворать  с горя, а потом отправится на войну. А мне не очень-то хочется воевать, признаться.

Марина  растерянно развела руками.

— Какую еще войну? Он собирался обосноваться в монастыре.

— Вряд ли надолго... А сражение он себе сыщет, можете не сомневаться.

«Вот так дилемма! И как же мне поступить? Укрыться у Кати и ее муженька, который, очевидно, тоже имеет звериную натуру… Смотреть на их счастье и переживать за Дагмара? А ведь мы не закончили разговор.  Будь что будет, я же не ведьма, а в таком случае, мне ли бояться каких-то церковных гимнов…»

— Собираемся, Гарси!

— Куда же, госпожа?

— Что непонятного? Едем забирать нашего  медведя из лап инквизиции! Дагмару пора отправляться в столицу,  - спасать своего давнего приятеля, а он тут задумал поститься. Личные отношения потом будем выяснять. В конце концов, раз уж я тут застряла, надо и Черные камни осмотреть. Для полной коллекции впечатлений.

Поправив кружевную накидку на волосах, Марина решительно направилась к повозке, а Гарси, весело насвистывая, махнул остальным ратникам. Кажется, поручение хозяина выполнено блестяще. Птичка скоро окажется в надежных руках.

При свете дня калитка монастыря широко распахнулась перед гостями. Марину и трех воинов охраны провели в небольшой садик внутри крепостных стен, где монахи подметали листья и подвязывали стволы молоденьких яблонь. Здесь же были установлены небольшие печурки для сжигания мусора.

А в соседнем дворике отец  Тарбин лично следил за тем, как разливается по бочкам молодое розовое вино. Дагмар, видимо, успел снять первую пробу и теперь меланхолически вертел в руках серебряную чарку с затейливой гравировкой.

Увидев милого друга целым и невредимым, даже аккуратно причесанным и нарядно одетым, Марина не сдержала радостного возгласа:

— Слава Богу, не в колодках у столба. Как-нибудь выкрутимся…

Дагмар тотчас отшвырнул  пустой кубок на стол и благоговейно протянул вперед руки:

— Я знал, что ты меня не бросишь, Марин.  Я верил, что ты придешь, луна моего сердца. Какие тебе еще доказательства нужны, Тарбин? Посмотри на ее чистый лик, на эти сияющие глаза, исполненные всех женских добродетелей, на гибкий стан, готовый к материнству, как завещал Небесный Покровитель.

Хватит вздыхать  и  чесать живот, Тарбин! Я требую, чтоб ты немедленно освятил наш союз. Благодарность моя не будет знать меры, но если нужны подробности, то считаю, десяти телег с припасами на зиму достаточно.

— Ты обещал помочь и с дровами… - напомнил  пожилой мужчина с румяными щеками и красным носом деда Мороза.

Он в самом деле вытирал мокрые руки о серый фартук, прикрывавший длинную тунику-рясу.

Разобравшись, что перед ней сам настоятель, Марина запоздало поклонилась. В голове осиным роем кружились вопросы, которые лучше бы задать Дагмару наедине. Но тот при виде Марины будто воспрянул от жесточайшей хандры и сам заливался соловьем.

— Как ты спала, дорогая? Прости, что покинул вчера так внезапно, меня гложет вина и стыд, я набрался, как последняя свинья и вынужден был спасаться от твоего гнева у стен святой обители.

Услышав за спиной надсадный кашель Гарси и поймав на  себе испытующий взгляд отца Тарбина, Марина догадалась подыграть.

— Постараюсь впредь удерживать тебя от подобных поступков. Надеюсь, мы сможем прояснить все разногласия в мирной беседе.

— Конечно, но сперва заключим брак. Отец Тарбин, у тебя все готово?

Марина заметила лукавую ухмылку на добродушном лице настоятеля и тут же все поняла.

«Господи, да они сговорились! Никакая опасность Дагмару не грозила, нужен был лишь повод заманить меня и окольцевать… Ну, и заодно проверить, не ведьма ли случайно…»

— Вы позволите помолиться перед столь важным событием? – с вызовом обратилась она к отцу Тарбину, едва удерживая слезы волнения.

«А ведь можно и отказаться, сослаться на нездоровье, еще что-то придумать… Вдруг тогда нас обоих в келье запрут, или меня в келье, а его в винном погребе… Нет-нет, надо поскорей выбираться на волю…».

Уже к обеду все сомнения отца Тарбина в отношении невесты Дагмара были развеяны. Марина нараспев прочла полсотни божественных стихов, склонилась перед священными реликвиями и напилась воды из главной купели.

После короткой, торжественной церемонии она стала женой Дагмара де Даркос, правда, брачную ночь пришлось отложить из-за тонкостей монастырского устава. Супругам подготовили отдельные спальни, но перед сном они успели вдоволь наговориться, прогуливаясь меж рядов винограда, и отдыхая у поросшей плющом стены, за которой начинался аптекарский огород.

Правда, беседа не сразу сложилась, первое время Марина молчала, рассматривая ровные грядки с еще зеленой петрушкой и латуком. Дагмар первым решил излить душу над кустом увядающей дикой розы.

— Радость моя не знает пределов! Наконец ты моя по закону и сын наш будет расти в фамильном замке. Чего ты хочешь, любовь моя? Одно твое слово и я отменю поездку в город. Я останусь с тобой, пусть Гальбо переловит всех пауков в Гиблом лесу.  Какое мне дело! Ну, посмотри мне в глаза... Почему молчишь и даже ни разу не упрекнула... Согласилась выйти за меня безо всяких условий. Придумай любое наказание, я все от тебя приму. Впрочем, твое равнодушие и холодность  - страшнее любой кары.