Бедольер и Домье относятся к нему с иронией, на их насмешливых иллюстрациях присутствуют скромные «циферблаты», куда вписывается «сила кулаков»934. Однако при помощи этого инструмента можно проводить исследования, по-новому оценивать силу рук и ног, их особенности, классифицировать динамику, на которую раньше внимания не обращали.

Результаты этих наблюдений весьма скромны и осторожны, но благодаря им вскоре накопится информация и возникнет целый арсенал ориентиров. С начала 1820‐х годов этими вопросами начинает заниматься Адольф Кетле. Он уточняет характеристики «среднего человека», чьи «качества» должна выявить статистика, данные которой очень важны в обществе, называющем себя «демократическим». Его интересует сила, и он собирает цифры по ней, отмечает различия в зависимости от профессии, на что обращал внимание Ренье: самыми сильными руками обладают «каменщики и плотники»935; при помощи аппарата проверяются различия в зависимости от условий жизни: «продуктовое изобилие и умеренная нагрузка способствуют благоприятному развитию физических качеств, тогда как нищета и чрезмерная работа производят противоположный эффект»936; все это лишает ценности и даже отрицает критерии, на протяжении долгого времени считавшиеся определяющими, такие как вес и рост. Для того, кто хочет иметь представление о сопротивляемости организма, здесь много новой информации.

Надо признать, что данные об усталости в это время не то чтобы уточнялись, но зато навязывались культ цифры и принцип адаптации – можно сказать, экономии – затрачиваемых сил, а улучшения начали прогнозировать. На примере гимнастов, продолжая и внося разнообразие в первые педагогические подсчеты мадам де Жанлис, сделанные в предыдущем столетии, можно оценить выигрыш в силе, который дают выполняемые упражнения937. Это подтверждает Петер Клиас: в его учреждении в Берне использование динамометра «одобряется»; описывается произошедшее в 1815 году «возрождение» одного хрупкого семнадцатилетнего юноши, выполнявшего разнообразные упражнения на гимнастических снарядах: за несколько месяцев удвоилась сила его поясницы, рук и прочих мышц938. Такие же подтверждения находим в парижском учреждении Франсиско Амороса (1820), составившего на своих учеников «физиологическую картотеку»: благодаря динамометру на карточки были аккуратно занесены показатели «давления кистей рук», «силы поясницы», «подтягивания», «вертикального удара правого кулака», «вертикального удара левого кулака», «давления на грудь», «выносливости»939… Прежние оценки, делавшиеся лишь по телосложению, которые с успехом применялись для распределения солдат или каторжников, гребущих на галерах, больше не работают, так как не дают точных цифр.

Изобретение «промышленной механики»

В начале XIX века появилась новая отрасль науки – «промышленная механика», которую вызвало к жизни триумфальное наступление станков. Будучи совершенно новым знанием, она сменила вектор наблюдения за профессиями – нацелила его на повседневную жизнь мастерских. Она противопоставляется телам, моторам, конвейерам, стальной арматуре. Предполагается, что благодаря ей возможна экономия, что она эффективна. Вот как в 1822 году ее описывал директор Королевской консерватории искусств и ремесел Жерар-Жозеф Кристиан:

Предмет науки механики – изучение и поиск средств дополнения физической силы и ловкости человека и экономии времени при выполнении работ, соответствующих его нуждам и вкусам. Мы называем эту науку промышленной механикой – в отличие от рациональной механики, предмет которой представляется нам совершенно иным940.

Дело не ограничивается эксплуатацией механизмов: с инструментами сопоставляются движения человеческого тела. Для изменения приемов работы была разработана специальная образовательная программа. Шарль Дюпен изучает подобный опыт в Англии941, прежде чем в 1819 году начать использовать его в Консерватории. В поддержку этого Людовик XVIII издал указ, согласно которому «для применения научных методов в промышленности»942 учреждалось бесплатное обучение. По инициативе «щедрых граждан»943 подобные начинания появляются в Лилле, Версале, Страсбурге. В 1829 году Клод-Люсьен Бержери издает свой «Промышленный курс»944, предназначенный для рабочих Меца. Перспективы весьма решительные: «покончить с рутиной», «рационализировать весь трудовой процесс»945. Цели определены: «Вы будете гораздо меньше уставать и при этом больше зарабатывать»946. Итак, усталость ограничивается, эффективность растет. Пересматривается огромное количество ситуаций, в особенности спектр движений и жестов: работа «руками в положении стоя», работа «ногами в положении стоя», работа «руками в положении сидя», работа «ногами в положении сидя», работа «руками и ногами в положении сидя»947. Стоячее положение предполагает движения в определенном направлении, сидячее положение, более сложное, предполагает наличие «фиксированных точек» для поддержки рук и ног948. Некоторые «безумные сочинители»949 рекомендуют множить средства, позволяющие рабочему «не уставать, когда он пилит, забивает гвозди, переносит и перетаскивает тяжести…»950; эти предложения нередко смехотворны, но они подтверждают нарастающее стремление создать теорию движений и, более того, не делать лишних.

Появились гравюры, изображающие людей, стоящих в удобных позах и нажимающих на рычаги станков; на других гравюрах мы видим рабочих, удерживающих связанные между собой бочки на наклонной поверхности; третьи работают с домкратами или транспортируют грузы «скольжением», «перекатыванием», «перетягиванием» или «при помощи колеса»951. Некоторые граверы специализируются на изображении представителей каких-то определенных профессий, как, например, Жан Дюплесси-Берто, альбом которого, выпущенный в свет в 1822 году, содержит тысячи изображений движений кузнецов и бондарей, точильщиков и плотников952. В зависимости от конкретных примеров длительность работы и применяемая сила увеличиваются, расчеты и оборудование диверсифицируются:

В целом для непрерывной работы в течение восьми-девяти часов, требующей усилий от восьми до десяти килограммов, необходимы действия человека, работающего только руками в положении стоя; случаи, когда оказывается выгодно выбрать другое положение тела, встречаются редко953.

Действия, описанные Кулоном954, рассматриваются теперь не изолированно, а в системе. Многообразие цифр, многообразие предметов. Сферы деятельности расширяются, ситуации кодифицируются. За эталон принимаются действия английских заключенных, крутящих мельничное колесо или приводящих в действие машины: «Дневная задача узника в среднем такова: каждый из них за минуту должен подняться на 50 ступеней высотой 20 сантиметров, что в час составляет 3000, и повторять эту работу в течение семи часов»955. Движения лопатой или заступом, производимые солдатами французской инженерной службы, измерялись по таким показателям, как широта, угол, повторяемость: «один человек за день может поднять на лопате и загрузить в тачку примерно 12–15 кубометров земли. Если же эта земля отбрасывается на 2–4 метра или если ее приходится поднимать на высоту 1,6 метра либо грузить на тележку, количество кубометров надо сократить до 10»956. Установлены расстояние и время для перевозки земли на тачке: 30 метров, 72 секунды на рейс туда и обратно957. Для ходьбы, постоянного объекта экспериментов, также появляются нормы и пороговые величины:

Пешеход может пройти 6 километров в час, или 100