катилось, как колобок по маслу, значит, так тому и быть, и нужно было только благодарить судьбу, а не сетовать на нее!

– Это точно, Захарович, – весело рассмеялся он, – чему быть – тому не миновать! Одним словом, держи меня в курсе дел и звони, если что…

Макар Захарович Петюнин вскинул руку вверх, словно давал клятву на верность.

– Не волнуйся, Александрович, – произнес он, – все будет в порядке!

– Надеюсь…

Стражи порядка вышли из местного отделения пункта правопорядка. Старший оперуполномоченный по особо важным делам капитан Ерохин дал еще несколько советов и указаний своему коллеге и, пожав руку Петюнину, быстро направился к выходу из городского рынка. Макар Захарович махнул Ерохину рукой и пошел к старенькому милицейскому воронку, где его под пристальным взглядом Андрея Зайцева дожидались задержанные дельцы…

Глава 6. Неудавшийся пикник

Погода ничего хорошего не предвещала… Небо было затянуто вдруг невесть откуда набежавшими с севера тучами, и потихоньку стал накрапывать мелкий дождик. Правда, на востоке небосклона просвечивалась узкая полоска света, но она то разрасталась, то затухала, и было не ясно, внесет она свои поправки в улучшение погоды или нет.

Утро было испорчено не только погодой, но и ночным происшествием во дворе, когда бандиты ранили соседа полковника Забродова. Илларион Забродов мало знал Валентина Семеновича, если не считать, что несколько раз играл с ним во дворе в шахматы. Якут мало с кем общался в доме, разве что с дворником Ахметом да с общительным Иосифом Говорковым.

«Вот не повезло мужику, – рассуждал Забродов, держась за баранку своего джипа и внимательно глядя вперед на дорогу. – И чего они хотели от этого миролюбивого и незаметного якута, который был ниже травы и тише воды?»

А то, что узкоглазые имели какие-то претензии к Валентину Семеновичу, факт был налицо – перевернутая вверх дном квартира.

«По всей видимости, они что-то искали у него, – продолжал размышлять инструктор спецназа ГРУ, – но что можно взять у бедного служащего проектного института?!»

Полковник Забродов недоуменно нахмурил лоб и, вспомнив о книге, печально усмехнулся: «И этот подарок… Наверное, бедолага хотел отблагодарить меня за доброе участие в его сложной ситуации…»

Однако вскоре вдали показался дачный участок, и все мысли Забродова сразу переключились на его друга полковника Андрея Михайловича Мещерякова, который давно уже поджидал его и даже звонил по мобильнику…

* * *

Как и водится по русскому обычаю, мужики сначала выпили за встречу, потом за боевых товарищей, потом за любовь, ну а потом уж заговорили о работе.

– Ну как живется пенсионерам? – поинтересовался Мещеряков у товарища.

Илларион равнодушно пожал широкими плечами и неопределенно ответил:

– А что с нами станется? Живем – хлеб жуем…

Андрей покачал головой:

– Понятно, Ларик. Скоро в вашем полку пополнение прибудет.

Забродов вопросительно взглянул на собеседника:

– Ты что, на покой собрался?

Хозяин дачи хмыкнул.

– А что, тебе одному барствовать и хлеб жевать? Я, может быть, тоже хочу хоть немного спокойно пожить на старости.

Инструктор спецназа внимательно посмотрел на своего боевого товарища:

– Что, Андрюха, работы много?

Мещеряков махнул рукой.

– Хватает! – вздохнул он. – Мало того что здесь, в Москве, не разгрести, так еще в Тмутаракани проблем хватает!

Андрей Мещеряков повернулся к другу.

– Кстати, Забродов, у меня к тебе есть предложение от Куракина, – вдруг сказал он.

– От Ивана Васильевича?

– Да.

Илларион закурил сигарету.

– Как он там? – поинтересовался инструктор. – На пенсию не собирается?

– Может, и собирается, – сказал полковник, – да кто же его отпустит!

Забродов понимающе покачал головой.

– Понятно… – произнес он. – Так чего он там хотел мне предложить?

Андрей Мещеряков слегка откашлялся.

– Да у нас в Якутске каша заварилась крутая, – сказал он, – дело на миллиарды идет!

Полковник Забродов с интересом взглянул на рассказчика.

– И в чем суть? – спросил он.

Полковник ГРУ Мещеряков не стал долго тянуть и поведал своему товарищу все, что знал о произошедшем…

Инструктор с интересом, внимательно слушал Андрея Мещерякова.

– А потом китайцы убили и Ламууку, – говорил тот, – правда, сначала пытали, чтобы вырвать у него необходимую информацию относительно экспедиции Верховцова…

Илларион Константинович с удивлением посмотрел на своего боевого товарища.

– Как ты сказал зовут этого проводника? – переспросил он.

Андрей Михайлович Мещеряков, ничего не подозревая, спокойно ответил:

– Ламуука Дерзу. А его внука – Михаил. А что?

Илларион слегка побледнел, однако не ответил на вопрос своего товарища, а молча достал из кармана куртки мобильник и набрал номер телефона Иосифа Говоркова.

– Але… – раздался на связи сонный и хриплый голос спартаковца.

– Петрович, извини, что побеспокоил…

– Константинович? – радостно воскликнул сосед.

– Да.

– Рад слышать тебя, – произнес Говорков. – Что случилось?

Илларион выбросил окурок в костер.

– Петрович, как фамилия твоего товарища Валентина Семеновича? – спросил он.

Говорков шумно засопел в трубку и, протяжно вздохнув, проговорил:

– А, покойника…

Илларион удивленно приоткрыл рот.

– Как, он же в больнице, – возразил он.

Спартаковец снова печально вздохнул.

– Так он там и помер, так и не приходя в себя, – сообщил он.

Инструктор на секунду замолчал.

– А фамилия его… – собеседник затих, припоминая фамилию якута, и тут же произнес: – Не то Лумука, не то Ламуука… Одним словом, странная фамилия! А что случилось, Константинович? – в свою очередь поинтересовался Говорков.

Илларион прищелкнул языком, однако не сказал причину своего