Выражение ее лица становится пустым. Адриана не интересуется бизнесом и уж точно не слышала о египетском боге по имени Сет. Поэтому не знает, что этот мужчина одним взмахом мизинца способен перерезать ей горло.

Он складывает руки на коленях, выпрямляется и глубоко вздыхает. Полы его пальто расходятся, и под ним показывается только черная рубашка. Никакого оружия. У основания шеи видна татуировка. Сет приоткрывает губы. У него необыкновенно красивый рот в обрамлении тщательно ухоженной щетины. Хотя все женщины за столом, включая меня, не сводят глаз с этих губ, Сет уже совершенно не обращает нас внимания. Он целиком и полностью сосредоточен на Азраэле, что весьма любопытно, ведь его соперник Гор. Что-то меняется. Музыка становится тише, Сет останавливает время. Вот так просто и безо всяких усилий. Адриана практически застывает на коленях у Азраэля. Только на меня это волшебство не действует.

– Я хотел бы помочь вам с поисками, – заявляет он своим мелодичным голосом, убедившись, что теперь ни один человек не услышит, о чем идет речь. Ни один человек, кроме меня. Я не питаю иллюзий об устойчивости к его магии. Он захотел, чтобы я слушала.

– Надеюсь… – Сет на мгновение замолкает, и кажется, будто ему нужно собраться с духом, чтобы выговорить следующие слова: – Когда-то ты был моим другом, Аз. Моим лучшим другом. Я хочу, чтобы все стало как прежде. Я мечтаю о том, чтобы ты меня простил.

За столом воцаряется оглушительная тишина. Они были друзьями! Этот факт от меня скрыли. Наверняка как и многое другое.

– Нет, – отрезает ангел рядом со мной. – Такого никогда не будет. Ты причинил нам слишком много страданий.

Сет сглатывает. Хоть он и старается скрыть эмоции, я все равно вижу, каких усилий ему стоил этот разговор. Однако даже мы, люди, должны платить за свои ошибки. То же относится и к ангелам, джиннам и богам.

– Я всегда буду верить, что это не окончательное твое решение.

Сет встает, даже не притронувшись к своему стакану с водой.

– Миледи, наше знакомство – удовольствие и честь для меня. – Немного наклонив голову, он серьезно смотрит на меня. – Надеюсь, мы еще увидимся при более приятных обстоятельствах.

После того как я киваю в ответ, Сет уходит, и мир снова начинает вращаться. Адриана первой нарушает молчание:

– Куда он? – Она обвивает рукой плечи Азраэля и прижимается к нему.

– Он просто великолепен, – вздыхает ее безмозглая подружка.

Ангел рывком поднимается. Если бы он не придерживал Адриану, та сейчас бы плюхнулась на пол.

– Мы уходим. Данте, отведи Нефертари в номер. Я провожу Адриану домой.

Блондинка сияет, в то время как я продолжаю сидеть и лишь изгибаю бровь:

– Я сама найду дорогу. Благодарю.

Он проводит ее домой. Конечно, ничего иного и не следовало ожидать.

Ангел отпускает свою подругу и задвигает ее себе за спину. Потом нагибается ко мне:

– Данте отведет тебя в номер и останется с тобой, пока мы не решим, как действовать дальше. Ты будешь делать так, как я говорю.

Надо бы держать язык за зубами, но я не могу.

– Мне по-настоящему жаль эту Нейт, – так же тихо отвечаю я. – Ни одна уважающая себя женщина не захочет встречаться с властным, помешанным на контроле мужиком. Я ищу для тебя скипетр, а ты за это оставляешь моего брата в покое. Такова сделка, а в остальном моя жизнь тебя не касается. Я могу сидеть, где хочу. Могу пить, когда захочу. И я сама решаю, кто поведет меня в мой номер и останется ли он. – В тот же миг, когда заканчиваю предложение, я понимаю, что моя тирада была ошибкой.

Он кладет ладонь на мою щеку, и это такой неожиданно нежный жест, что мне становится жарко. Азраэль наклоняется еще ниже:

– Нейт нравилось, что я ее защищал и заботился о ней. Больше никогда не произноси ее имя, потому что ты ничего о ней не знаешь.

Щека у меня вспыхивает, и краем глаза я замечаю, как светится его ладонь, наполовину скрывшись под моими волосами. Все остальное мое тело холодеет.

– Если хочешь вернуться в Сомерсет, нашей сделке конец. Выбор за тобой.

– Я тебя ненавижу, – выдавливаю я.

– Вот и хорошо. – Он выпрямляется и убирает руку. – Как я и говорил: Данте отведет тебя в номер, а Гор завтра составит компанию на ужине. Больше ты нигде не будешь бродить одна.

Гор негромко что-то ворчит, но не перечит ему, и даже Данте, похоже, одобряет план Азраэля.

Когда ангел отступает назад, я встаю и зарабатываю злорадную улыбку Адрианы. Она берет его под локоть.

– Оставь ее. Пойдем. У меня есть для тебя сюрприз на эту ночь, – мурлычет она. – Тебе понравится.

Я определенно не желаю анализировать, какие эмоции вызывают у меня ее слова. Будь я младше, показала бы ей язык. А так это ниже моего достоинства.

– Буду с нетерпением тебя ждать, Гор, – вместо этого обращаюсь я к богу. – Моя тетя и ее муж – очень приятные люди. Они тебе понравятся. Спокойной ночи.

Гор страдальчески кивает. Я больше не удостаиваю ангела и взглядом. Прежде чем кто-то успевает что-то сказать, я разворачиваюсь и направляюсь к бару. Там заказываю еще один напиток, который возьму с собой в номер. А когда выхожу в холл отеля, Данте сидит на одном из диванов и читает газету. Разумеется, он не ушел вместе с остальными. У меня вырывается вздох, когда джинн встает и шагает ко мне. Я устала, у меня болят ноги, и неразумно настаивать, чтобы бессмертные меня не защищали. Демон в Бостоне должен был стать для меня достаточным предупреждением. Только в лифте Данте нарушает молчание:

– Аз совсем другое хотел сказать, но ему трудно в нынешней ситуации. Пожалуйста, попробуй проявить немного терпения.

– Твой друг шантажирует меня, желая навязать свою волю. Честно говоря, мое терпение уже на грани. Пусть позволит мне делать мою работу, куда не включен пункт о том, что я перехожу в его собственность.

Данте прислоняется к зеркальной стене лифта.

– Сет и Аз действительно когда-то были как братья, – сообщает он некоторое время спустя. – Пока Сет не попытался перетянуть на свою сторону Нейт. Этого Аз ему простить не смог.

– И Сету удалось? – Стычки бессмертных – это не мое дело, но мне все равно любопытно.

– Нейт никогда бы не выступила против Азраэля. Она его обожала, – качает головой Данте.

– Бедняжка, – не удерживаюсь я, и уголки губ Данте дергаются.

– Он ее тоже. – И снова он меня предостерегает. Но можно ли любить